– Это, как Илья Павлович называет, диспансеризация. Короче, он, когда свободное время есть, где-то раз в месяц или в два заезжает в ЧОП «Сподвижники», – объяснил Смирнов. – Там почти все – его бывшие пациенты. Некоторые еще в Первую чеченскую воевали, а хозяин даже Афган захватил. Чудный дядька, полковник в отставке. Мог бы и так жить не тужить, а он специально этот ЧОП создал, еще в девяносто шестом. Хотел ребятам, которые с Первой чеченской вернулись, работу дать, чтобы они при деле были. Вот Илья Павлович и заезжает туда, чтобы парней проведать, узнать, все ли у них в порядке, помочь, если надо. Я там многих знаю. С одними познакомился, когда Мишку в Бурденко навещал, с остальными потом. С тех пор и дружим.
– Так они же все на объектах должны были быть или отдыхать, – заметил Гуров. – В офисе обычно только начальство сидит.
– А Илья Павлович всегда заранее звонит и сообщает, когда приедет, чтобы все, кто свободен, прийти могли, – объяснил Геннадий. – Вот и в этот раз он седьмого им сказал, что завтра заедет.
– Это со сколькими же людьми Осипову поговорить надо было! – воскликнул Крячко. – Вы там до самого вечера пробыли?
– Точно, – подтвердил Смирнов. – А потом Илья Павлович к Евгению Викторовичу пошел, чтобы рекомендации дать, кого нужно временно на легкую работу перевести, а кого уже можно по полной нагружать. Мы поздно вечером домой вернулись.
– Нам бы с этим Евгением Викторовичем поговорить. Поможешь? – спросил Гуров.
– Так нет его сейчас. Он по горящей путевке в санаторий уехал, – ответил парень. – Я могу узнать, куда именно.
– Не надо. – Лев Иванович покачал головой. – Поговорим, как вернется, потому что этот ЧОП к делу никакого отношения явно не имеет, – уверенно заявил он, посмотрел на часы и сказал: – Кстати, о «поздно вечером». Давайте расходиться, а то время уже около одиннадцати, и лично я ничего не соображаю. Завтра соберемся со свежими силами и мозгами. Будем надеяться, что новые данные появятся, и тогда легче станет. Геннадий, на тебе Девяткина, помнишь?
– Лев Иванович, я же говорил, что мне два раза повторять не надо, – с обидой заявил мужик. – Сегодня же с ребятами встречусь, и уже завтра они за нее возьмутся.
– Что за Девяткина? – поинтересовался Щербаков.
Лев Иванович объяснил ему, кто эта женщина, встал и разогнул затекшую спину.
– Ты в поселок поедешь или в городе останешься? – спросил он Геннадия.
– В городе, конечно. Надо же мне за всем проследить.
– Мать, наверное, тоже в городе? – поинтересовался Гуров и сам же ответил: – Да и где ей быть, если дочка только-только родила.
– Так мать дом без присмотра и оставит! – выразительно сказал Смирнов. – Там она. А вот уж как Гальку выписывать будут, тогда и приедет на один день, а потом снова обратно. Вокруг Гальки Федькина мать хороводы водит. Она на нее едва ли не молится. Федька же ради Гальки пить бросил. С помощью Ильи Павловича, конечно.
– Гена, ты свою борсетку опять у нас в комнате оставил? – спросил Гуров.
– Нет, она у меня с собой, но вот мой смартфон… – Мужик многозначительно посмотрел на Щербакова.
– Да никуда он не делся, – отмахнулся тот и позвонил.
Капитан Черкасов мигом принес Смирнову его смартфон.
– Как успехи? – поинтересовался Владимир Николаевич.
– Работаем, товарищ генерал-лейтенант, – кратко ответил тот.
Глава 8
Смирнов, Крячко и Гуров попрощались с Щербаковым и вышли в приемную. Там, несмотря на позднее время, все еще сидела секретарша. Возле лестницы они разделились. Смирнов пошел вниз, к выходу, а Лев Иванович и Стас начали подниматься в свой кабинет.
– Думаешь, я не заметил, как ты Щербакову подмигнул? – ехидно прошептал Крячко на ухо другу.
– Да разве же от тебя куда скроешься, глазастый ты наш. – Гуров вздохнул. – Сейчас заберем из кабинета все документы, отнесем к Щербакову, а потом пулей летим в Березки, в дом Осипова. Нам срочно надо забрать записную книжку, визитки и все бумаги. Придется попросить Щербакова, чтобы он Клавдию предупредил, а то она нам такой бой даст, что весь поселок сбежится, а наши дела любят тишину.
– Я так и понял, что мы в ночь пошли, – грустно констатировал Стас. – А я вот жрать хочу!
– Пусть об этом у Щербакова голова болит. На него ведь пашем, – буркнул Лев Иванович.
– А потом я захочу спать! Об этом тоже у Щербакова должна голова болеть?
– Да что ты бухтишь? – укоризненно спросил Гуров. – И так ведь понятно, что поспать не получится. Привезем все, посмотрим, обсудим. Хорошо, если под утро удастся урвать пару часиков у Орлова на диване.
Сыщики забрали из своего кабинета не только документы, но и необходимые личные вещи, чтобы отправиться в путь. Потом они вернулись в кабинет Щербакова. Компьютер секретарши в приемной работал, лампа на столе горела, но ее самой на месте не было.
– Вы куда собрались? – осведомился, взглянув на них, Владимир Николаевич, выслушал ответ, покачал головой и заявил: – Не надо! Районники из дома Осипова уже все забрали и сейчас везут сюда. Не мальчики вы уже, чтобы самим по ночам гоняться. Для этого молодые найдутся. Пусть учатся.
– Вы приказали? – спросил Крячко.
– И это, и кое-что еще, – подтвердил генерал.
– Поторопились вы, Владимир Николаевич! Да и не то дело выбрали, чтобы молодежь натаскивать, – звенящим от гнева голосом произнес Гуров. – Тут нужно на цыпочках, не дыша работать, а у них еще нашего опыта нет. Напортачат они, а нам со Стасом потом за ними разгребать придется. Счастье великое, если успеем.
– С чего это у тебя такой пессимизм? – возмутился Щербаков.
– С того, товарищ генерал-лейтенант, что охранники, дежурящие на въезде в поселок Березки, работают в ЧОП «Сподвижники». Так написано на их форме. – Гуров едва не выругался от всей души и хлопнул себя по левому предплечью.
– Твою мать! – воскликнул Владимир Николаевич.
– Как только я от Геннадия это слово услышал, тут же понял, что преступник, напавший на Осипова, не проникал в поселок извне, а изначально находился в нем под видом охранника, – продолжал Лев Иванович. – Он потому и шел по дороге совершенно открыто, что это дело насквозь обыденное и ничьего внимания привлечь не может. Или вы думали, что я просто так, от нечего делать разговор быстренько свернул и Геннадию о Девяткиной напомнил, чтобы ему было о чем подумать и чем заняться? Так что информация о том, что в доме Осипова еще раз полиция была, уже прошла, потому что истринские на служебной машине мимо охранников проехать никак не могли. Я хотел вас попросить, чтобы вы Клаву предупредили, и она к нашему приезду все собрала, а мы якобы к Кондрашову на срочную консультацию проехали бы, не светя удостоверениями. Узнать у Смирнова с его слепой верой во фронтовое братство, что к чему, даже легче, чем у ребенка конфетку отнять. Кстати, я так понял, что вы приказали ему в смартфон кое-что вставить, не так ли?
