Кивнув напоследок, Дамон повернулся и пошел по дорожке.
Все прошло слишком легко. Я представил, что будет, если Сэмюэль получит возможность зачаровывать других вампиров, и преисполнился ужаса. Принуждение, контроль над чужими желаниями хуже убийства. А если зачаровать существо намного более сильное и опасное, чем человек… мне не хотелось об этом думать. Этого не должно случиться. Я этого не допущу.
Лучшим охотничьим угодьем в городе был Гайд-парк – обширный и совершенно пустой с тех пор, как лорд-мэр ввел комендантский час из-за зверств Джека Потрошителя. Мне это было очень удобно – там водилось множество белок, воробьев и сурков.
Я стоял за большим дубом, не обращая внимания на беличью возню в куче листьев. Чтобы утолить мою жажду, требовалось что-то более существенное. Мне нужна была человеческая кровь. Но, попробовал крови леди Элис, я как никогда укрепился в намерении не пить ее. Человеческая кровь снова сделала меня живым, и я утратил контроль над собой. А сейчас, когда от меня зависели Кора и Мэри Джейн, я не мог рисковать.
Пить человеческую кровь.
С тех пор как Кора произнесла эти слова, я не мог перестать о них думать. Если Кора, человеческая девушка, одобряет это, что же держит меня? Такова моя природа. Я вампир.
В кустах зашумели, и я обернулся. Там была женщина. Она смеялась и тащила за собой мужчину. Рукав открывал молочно-белое плечо. Одежда была старой, но чистой, и я подумал, что они оба – слуги из какого-нибудь близлежащего особняка. Клыки удлинились сами собой. Это так просто. Их даже не придется убивать. Я всего-навсего их зачарую. Я скажу им, что заблудился и ищу дорогу. А потом быстро нападу, выпью крови и убегу.
– Фредди! – Она схватила своего кавалера за руку. – Ты что-нибудь слышал?
Я слышал только ток крови в ее теле.
– Это белка, скорее всего. И в любом случае я смогу тебя защитить. Поцелуешь меня?
– Пойдем отсюда.
Она потащила его назад, к воротам. Под ногами у них шуршали сухие листья.
Я мог бы побежать за ними. Мне понравится эта охота. Но необходимость делать еще что-то удержала меня от огромной ошибки. Я не мог себе этого позволить. Не мог поддаться желанию. Не сейчас.
Я опустил взгляд, но настроения охотиться больше не было. Наконец я стянул с ближайшей ветки белку, выпил всю ее кровь и швырнул трупик на землю. Забросав его листьями, я очень захотел поделиться с кем-нибудь своими страхами и надеждами. Но в городе с миллионным населением я был одинок.
10
– Готов к серьезному дельцу, братишка? – Дамон поправил бабочку.
Я посмотрел на часы. Четыре.
– Куда это ты собрался? – Дамон должен был идти к Сэмюэлю к девяти, а я в пять встречался с ведьмами для наложения чар.
– Дела. Я вернусь.
– Смотри, чтобы тебя снова не арестовали, – мрачно посоветовал я. В конце концов, его еще разыскивали.
– Можно с тобой? – вылезла откуда-то Кора. Ее не было слышно с момента встречи ковена.
– Разумеется, – криво улыбнулся Дамон, – я думаю даже, что это обязательно. Я хочу поискать дом. Кора мне поможет. Я полагаю, жилище непременно должно быть оценено женщиной.
– Ты ищешь дом?
Он что, с ума сошел? Он вообще понимает, в каком мы сейчас положении?
– Да. И когда я его найду, Кора останется там на ночь, а потом мы ее заберем. Так будет безопаснее всего.
– Как ты собираешься заполучить дом?
Дамон пожал плечами:
– Существуют заложенные дома, дома, выставленные на продажу… Есть способы жить в роскоши, не дожидаясь приглашения.
– Это законно?
Дамон усмехнулся:
– Если ты не заметила, мы уже некоторое время назад вышли за рамки закона, дорогая Кора.
– Я знаю, – быстро сказала она, – я имею в виду, что винк… вен… чары, связывающие вас и леди Элис, запрещают вам лгать.
– Нельзя лгать ковену. Остальным можно. К тому же я не считаю, что зачаровать кого-то значит солгать. Это просто настойчивое предложение. Ведьмы в курсе.
Кора кивнула:
– Я просто не хочу, чтобы они злились. Они страшные.
– Кора, я оскорблен, – притворно возмутился Дамон, – хочешь сказать, что мы не такие ужасные, как воображаем?
Кора улыбнулась:
– Ну лично ты лаешь громче, чем кусаешь. А твой брат – наоборот. Я видела, как он обходится с крысами.
Поддразнивание было добродушным, но у меня напряглись плечи. Даже Кора заметила, что моя жажда крови ненормальна. Как хорошо, что я сдержался и не стал трогать людей в Гайд-парке!
– Хорошо, если Кора будет в безопасности, – подытожил я.
Как будто Дамону нужно мое разрешение! Я старался не думать, что будет делать Кора после того, как наш план будет выполнен. Чем дольше девушка оставалась с нами, тем лучше я понимал, что в защите она не нуждается. Как ни противно мне это признавать, Дамон был прав. Она все равно человек, и мы должны это учитывать.
– Благодарю за разрешение, братишка, – Дамон с Корой пробирались к выходу из тоннеля.
– Не забудьте колья. И приходите вовремя, – крикнул я вдогонку.
Я смотрел вслед брату, и душу точило сомнение.
Прекрати, – велел я себе. Идея хорошая: Коре нужно спрятаться в месте побезопаснее Миллерс-корта или тоннеля. А если Дамону нужен дом в Лондоне, чтобы жить там после того как мы разберемся с Сэмюэлем, это его дело. Я мечтал как можно скорее уехать отсюда, но Дамону обязательно надо находиться в гуще событий.
Я вскарабкался по лестнице и пошел по мосту над тоннелем. В нескольких метрах перед домом ожидала коляска. Вороная лошадь переступала по булыжникам. Ребенком я уезжал в лес на своей кобыле Мезанотт, стоило мне разозлиться или расстроиться. С каждым ее шагом лишние мысли испарялись, и я расслаблялся. В этой лошади не было ничего общего с Мезанотт. Пятна на шкуре, спутанная грива. И все-таки…
Я посмотрел в водянистые глаза кучера.
– Мне нужна эта лошадь.
Он поспешно распряг ее и передал мне поводья:
– Конечно, сударь.
Я вскочил ей на спину и прошептал в блохастое ухо:
– Здравствуй, девочка, – а потом сломал выданный мне хлыст и швырнул его прямо в лондонскую грязь. Я не знал еще, куда поеду, но проветрить голову было необходимо. В конце концов, я развернул лошадь в сторону Хемстедской пустоши. Оттуда виден весь Лондон, красивый и элегантный город.
Вдруг я представил этот город разрушенным, затянутым дымом, с текущими по улицам реками крови. Так будет, если Сэмюэль возьмет верх. Это точно.
Пришло воспоминание, такое четкое и ясное, как будто это было только вчера.
