– Я думаю, – уверенным тоном начала Шугинина, выслушав его объяснения, – что если мы возьмём ряд проб вот здесь, здесь и здесь, то сможем по содержанию свободного фтора проверить вчерне вашу гипотезу. А по третьей штольне мы вообще возьмём не менее сотни проб по всей её длине. Будем бить стенку через каждые пять метров. Мы их потом перетрём в порошок на Красногорской базе ГЕОХИ, и обсчитаем всё на вычислительной машине. Таким образом, весь ход вашей жилы, можно будет проследить и по следам фтора и по сопутствующим касситериту нитрату циркония… И если жила не иссякает, то мы сможем к лету точно указать куда она свернула.
Хромов, слушая вполуха её рассуждения, был занят совершенно иным. Всё его внимание было занято поиском на схемах той самой пресловутой штольни под номером 7-й БИС, о которой говорилось в докладной записке. Однако, ни на одной из лежащих перед ним схем изображавших геологические разрезы, горной выработки с такой нумерацией не было.
– Досадно, – подумал он, – даже предметного вопроса не задашь. А может быть, её в течение времени переименовали? Да, вполне возможно это и случилось, за эти-то годищи. И вообще, её запросто могли засыпать. Нет, пока не буду влезать со своими вопросами, – наконец решил он. Схемы схемами, а с подобными вопросами лучше подъезжать тогда, когда пойдём на экскурсию, то есть, когда всё будет видно воочию, а не на безликой бумаге.
Обсуждение предстоящих работ закончилось примерно минут через двадцать и начальник участка, будто читая его мысли, предложил им прогуляться до самой нижней, так называемой отгрузочной штольни. Они получили в пристроенной к рудоуправлению аккумуляторной станции фонари, каски и гурьбой двинулись к чернеющему неподалёку входу в подземелье. Впоследствии Хромов не раз вспоминал эту короткую прогулку. Он ожидал чего угодно, но только не то, что увидел. Едва их группа вошла вовнутрь горы, свет десятков ламп отражающийся от ледяных кристаллов сплошным ковром покрывающих стены и арочный потолок штольни буквально ослепил его.
– Ничего себе дворец Снежной королевы! – воскликнул он, не стесняясь своего искреннего изумления. Это что, у вас везде так красиво?
– Нет, – отозвался проводник, – так красиво у нас только здесь. Но это и понятно. Во-первых, первая штольня самая нижняя, а стало быть, и влажность здесь самая высокая. А раз влажность сильная, то и иней здесь садится на стены легче, чем в других местах. Вечная же мерзлота вокруг, что вы хотите. То, что лежит в ней, то и сохраняется навек. Да к тому же и взрывных работ здесь давно никаких не ведётся. Так что наслаждайтесь, поскольку ничего подобного в других местах вы не увидите. А теперь прошу за мной, сейчас осмотрим выход коренной рудной жилы. Мы её специально здесь сохраняем, аж с сорок второго года!
Держась несколько позади своих коллег, Хромов находился в постоянной готовности, при первом же удобном случае поднять вопрос о 7-й штольне. И подходящий случай ему представился довольно скоро. В самом конце довольно продолжительной экскурсии, их сопровождающий неожиданно замешкался, захромал и, прислонившись рукой к стенке, принялся стаскивать с ноги сапог.
– Позвольте вам помочь, – поспешил к нему на помощь Хромов. Никак камень за голенище попал?
– Да, – кивнул тот, – тут рядовое дело, как чуть отмёрзнет, так с потолка всякий каменный мусор и сыпется. Я смотрю, вы как местные горняки лампы носите, – кивком поблагодарил он Илью за помощь, – на плече.
– А как же положено? – удивился Илья, попавший под землю в качестве горного техника впервые в жизни.
– На каске, – усмехнулся начальник участка.
Топнув ногой, словно проверяя качество намотки портянки, он направился к близкому уже выходу.
– Позвольте поинтересоваться, – бойко потянулся за ним Илья, – вы сами-то здесь давно работаете? Я имею в виду на данном прииске.
– Ох, – мотнул тот головой, – даже чересчур долго. Давно бы мне пора с Колымы уматывать, да всё никак не удаётся.
– Отчего же так?
– Право не знаю, как и объяснить. Да здесь как-то все по иному происходит, не так как на «Большой земле». Отсюда даже в обычный отпуск не всякому удаётся уехать. Словно в заколдованном царстве каком-то живём. Максимум нашему очередному бедолаге удаётся добраться до морского порта и всё, и абзац.
– Что всё?
– Да то и всё. Не успеешь оглянуться, назад везут его, голубка, причём максимум через две недели. Это уж самый максимум. Да ещё хорошо, если он в штанах вернётся и с мятым рублём в кармане.
– А бывает и без?
– Ещё как бывает, не сомневайся!
– Кстати, – резко изменил Илья направление беседы, – если вы такой старожил, то, может быть, подскажите мне, где здесь находится штольня номер семь? Бис, – добавил он для пущей точности.
– Нет такой, – отрицательно покачал головой мастер, – поскольку рабочих штолен здесь всего шесть. Здесь четыре, – слегка полуобернулся он назад, – и с западного склона две, пятая и шестая. Никакой седьмой здесь нет.
– Ну, может быть, есть старые, заброшенные разработки? Так сказать бесперспективные?
– А-а, этого добра здесь навалом. Вон там, – неопределённо взмахнул он рукой, – три или четыре норы пробито. И на том останце парочка отверстий просверлена и даже довольно протяжённых. Слева от дороги тоже вся сопка издырявлена. Здесь ведь раньше не было геологической службы. А в стародавние времена всё на глазок делалось, по интуиции.
– Придётся как-то искать доступ к местным архивам, – с тоской подумал Илья, ужасно не любивший рыться в запылённых архивах, – если, конечно, они здесь существуют.
Архивы прииска, к счастью сохранились. Этот обнадёживающий факт Хромов установил буквально через пять минут после возвращение в контору. Размещалось это многосоткилограммовое собрание в обширном помещении, примыкающем вплотную к зданию рудного управления. Ранее, во времена развитого социализма, помещение принадлежало клубу, а сейчас в этом, почти угасшем очаге местной культуры, ютилась только поселковая библиотека. Выделенная для его сопровождения молоденькая библиотекарша не отходила от Ильи буквально ни на шаг. Вначале он даже думал, что она боится за сохранность разложенных на полках книг, но вскоре он понял, что волновало её совсем не это.
– А скажите, – незамедлительно атаковала его русоволосая, закутанная в две кофты, девушка, назвавшаяся Анютой, – правда, что в Москве в каждом доме есть лифты?
– Нет, не правда, – рассеянно отвечал Хромов, скептически разглядывая кипы исчерченных и захватанных пальцами бумажных рулонов.
– Почему же? Все говорят, что там все дома высоченные.
– Нет, не все высоченные.
Хромов встал на стул и, задыхаясь во взметнувшейся бумажной пыли, решительно полез в самый дальний от двери угол, полагая, что именно там находятся рабочие документы, относящиеся к сороковым годам.
– Вы что-то конкретное ищите, – не отставала от него девушка, – или просто так интересуетесь?
