Во время обеих беременностей меня постоянно тошнило, и мне не хотелось ничего, кроме картофельного пюре и овсянки. Но я судорожно запихивала в себя огромные количества салата. Все для ребенка! Если бы кто-нибудь сказал, что ребенку полезны козьи глаза, то я, наверное, перешла бы и на столь экзотическую диету. Чего не сделаешь во имя детей!
Когда я оглядываюсь назад, мне становится стыдно за то, что потребовалось столько времени, чтобы я обратила внимание на французские методы воспитания. Я должна была понять все еще в тот момент, когда начала читать книгу доктора Мишеля Коэна (француза, конечно) «Новые основы». После чтения множества книг на тему «что ожидать», способных вывести из равновесия любую будущую мать, и успокаивающих, сентиментальных творений писателей-педиатров я была готова к прямому, гораздо более честному отношению доброго доктора.
Я была на восьмом месяце беременности, ждала первого ребенка. И тут подруга (кстати, у нее самой детей в тот момент не было, как я теперь вспоминаю) случайно прислала мне книгу Коэна, посвященную первым годам воспитания ребенка. Я прочла ее запоем. А закончив, поступила точно так же, как любая другая американская мать: я прочла еще восемь книг на ту же тему. Потому что именно так мы и делаем: мы относимся к беременности, как к работе, и стремимся изучить все, что только можно, чтобы стать настоящим специалистом в любой теории.
Как и в любой другой работе, в беременности было много нудной рутины. Я выяснила, что, кроме овладения всеми теориями, подобный подход к родительству неизбежно влечет за собой полную неразбериху в голове и тяжелую подавленность.
Во вступлении к «Новым основам» Коэн пишет: «Надеюсь, чтение этой книги поможет вам как молодому родителю полностью расслабиться». Эта книга попала мне в руки всего за месяц до рождения первой дочери, но потребовалось почти семь лет, чтобы я по-настоящему обратила на нее внимание. Расслабиться! Какая простая идея! Но я совершенно забывала о ней, когда у моего ребенка хотя бы чуть-чуть поднималась температура, расстраивался желудок или в рот ей попадала соска, не прошедшая стерилизацию.
Когда я сейчас возвращаюсь ко всей той литературе, которую я прочла в первые годы материнства, пытаясь понять, как мое поколение американских родителей дошло до жизни такой, я понимаю многое из того, что упустила.
Добрый французский доктор на каждой странице и в каждой главе призывал нас немного расслабиться и успокоиться. Например, вот что он советовал родителям, которых волновала кривизна ног их детей: «Я не знаю ни одного младенца с прямыми ножками. У всех малышей ножки слегка искривлены, и у некоторых эта кривизна больше, чем у других. Но с возрастом ноги обязательно выпрямляются, хотя у некоторых взрослых сохраняется легкая остаточная кривизна, которая не причиняет им никакого беспокойства – а ковбоям так вообще идет на пользу».
Вот в таком тоне была написана вся книга, и, видит бог, мне это нравилось. Книга Коэна, написанная для американцев, может показаться весьма полемичной в сравнении с теми руководствами, которыми пользуется большинство французских матерей.
Отлично помню, как мне в слезах позвонила моя сестра. Она ожидала второго ребенка. Беременность близилась к концу, и сестру страшно тревожило то, как переживет появление младенца ее двухлетний сын, который неизбежно будет лишен внимания и заботы.
Я пересказала ей все, что знала о том, как помочь старшему ребенку примириться с появлением младшего: старший ребенок не должен оставаться в одиночестве после рождения малыша, гостям, которые принесут подарки новорожденному, нужно напомнить, чтобы они взяли что-нибудь и для старшего ребенка, и т. п. Моя сестра была в полном ужасе от того, какую боль она может причинить своему обожаемому старшему сыну. Она так переживала, что и меня до слез довела.
Родители не должны прощать недопустимое поведение со стороны старшего ребенка после рождения малыша. И уж конечно не должны терзаться чувством вины. Братья и сестры – это прекрасно. Старший должен – и обязательно будет – злиться.
И тогда я прочитала то, что по этому поводу пишет Коэн. Оказалось, что он не советует ничего из того, что посоветовала сестре я. Родители не должны прощать недопустимое поведение со стороны старшего ребенка после рождения малыша. И уж конечно не должны терзаться чувством вины. Братья и сестры – это прекрасно. Старший должен – и обязательно будет – злиться. Коэн абсолютно прав… и он настоящий француз.
Лично у меня момент осознания беременности совершенно не случайно стал моментом, когда я ощутила прилив почти маниакальной энергии. Уж поверьте тем, кто видел меня в то время. Я и раньше не была абсолютно спокойным человеком, но теперь у меня появилось множество новых причин для волнения. Доброжелательные граждане предостерегали меня от грозящих мне опасностей – от водопроводной воды и яиц до лака для ногтей и эмоциональных стрессов. А уж смотреть фильмы о войне не допускалось ни в коем случае! Я боялась рот открыть и сделать вдох, не посоветовавшись со специалистом.
Одна подруга напугала меня тем, что скрежет колес в метро на Манхэттене может пагубно сказаться на слухе моего бедного малыша. От природы меня трудно назвать невротиком, но справиться с приступами тоскливой тревоги мне никак не удавалось. В моих ушах постоянно звучал трагический хор: «Женщина! Мир – это не место для малышей!» Но я предпочитала более разумный голос героя Николаса Кейджа из фильма «Воспитание Аризоны»: «Иногда этот мир бывает довольно трудным для маленьких». (Конечно, этот герой – не идеал воспитателя. Он украл подгузники, а потом устроил гонку на скоростном автомобиле. Но в определенном прагматизме ему отказать нельзя. Мир не всегда труден для малышей – лишь иногда.)
Хотя я не могу сказать, что французы беспечно относятся к своим будущим детям, беременные француженки гораздо спокойнее будущих мамочек с другого берега Атлантики. Разговаривая с ними, я замечала полное отсутствие страдальческих возгласов «О, мой бог!», которые постоянно слышала в своем социальном кругу.
Ну хорошо, не все французские женщины относятся к беременности легко. Одна бретонка призналась мне: «Думаю, что теперь мне следует ограничить потребление мяса тартар».
Меньше мяса тартар?! Насколько я знаю, тартар – это сырое мясо. Сырое мясо! Меня тошнило от него еще за много лет до рождения детей! Когда же я забеременела, то тщательно изучила все советы по правильному питанию. В одной из книг беременным категорически запрещалось есть рис. Рис! Поскольку подобная диета должна была гарантировать мне рождение здорового ребенка, то любое отклонение от нее повергало меня в ужас и слезы. Белый рис был одним из пятерки продуктов, от которых меня не тошнило. Какой же кретинкой я была, когда отказывалась… от риса!
От моих французских подруг я узнала, что обычные французские акушеры считают ранее упомянутого мной доктора Коэна паникером. Да, действительно, в наши дни даже французские руководства по беременности предостерегают будущих матерей от употребления алкоголя и курения, но советы, которые дают в своих кабинетах доктора, гораздо менее строги. Вот что рассказали мне беременные француженки, когда я стала расспрашивать их о консультациях с врачами.
