Особенно если злые силы, запершие под горами ее мать и остальных пленников, решили отомстить за сегодняшнее поражение.
На стены дорина перенеслась туманным путем, и получился он у нее невероятно быстрым и точным. Лиарена даже задохнулась от неожиданности, оказавшись на верхней площадке под проливным дождем. На несколько мгновений она растерялась, пытаясь сообразить, куда бежать, и успела за это время промокнуть до нитки.
А потом к дорине откуда-то метнулась воздушная плеть, и в следующую секунду она уже стояла в полутемной комнатке дозорных, и сгрудившиеся вокруг магини сжимали ее в дружеских объятиях.
— Отпустите, хватит, затискали совсем донну, — вовсе не сердито ворчала где-то за их спинами невидимая Терна, а в сердце Лиарены постепенно начинала таять стискивающая его до боли тревога.
Разве стали бы они так спокойно усаживаться к столу, где среди нехитрой снеди исходили парком кружки с горячим отваром, если бы замку угрожала серьезная опасность?
— А где все остальные? — задала наконец волнующий ее вопрос дорина, но из-за занавески выглянула Терна и строго приказала:
— Никаких разговоров, пока не переоденешься. Иди сюда, я уже форму приготовила. Хотя платьице у тебя и красивое, но лучше мужчинам в таком на глаза не показываться, окривеют.
— Почему? — не поняла дорина, и девушки необидно захихикали.
— Оно промокло, — коротко пояснила одна из магинь. — Прямо рассматривать тебя им воспитание не позволит, вот и будут искоса изучать.
— Поняла, — покраснела Лиарена и шмыгнула к Терне за занавеску.
И уже через несколько минут вышла оттуда в новенькой боевой форме и плаще с серебряными звездами на плечах.
— Ну так где все остальные? Дом пуст, и даже в кухне печь затушена.
— Все, кто остался в замке, дежурят на стенах, путники ходят по болоту, собирают дозорных с ловушек, — доложила одна из старших магинь и нехотя добавила: — А дорин с магистрами и воинами ушел в свое поместье. Оттуда пришло послание, но какие в нем были вести, мы не знаем. Дорин обсуждал письмо с Ильтаром и старшими магистрами.
— А ты туда не ходи, — осторожно посоветовала Терна. — Посиди лучше с нами. Долго они там не задержатся, магистры не любят пустой болтовни.
Лиарена хмуро кивнула ей, хотя сердце вдруг снова стиснула холодная лапа тревоги. Внезапный уход Тайдира за реку почему-то казался ей подозрительным, вовсе не собирался он сегодня туда наведываться. Девушка точно знала, куда рвалось его сердце, и, раз он принял такое решение, значит, в поместье стряслось что-то нехорошее.
А поскольку вместе с ним ушли и магистры, то наверняка дело не просто нехорошее, а очень скверное: насколько Лиарена помнит, у магов были на сегодняшний день совершенно иные планы.
— Отвар будешь? — украдкой вздохнув, подвинула дорине кружку с напитком сердобольная Терна. — Обед будет не скоро.
Дорина вспомнила погашенный очаг, брошенные котлы и помрачнела еще больше. По всем правилам хозяйка в этом замке теперь она, и заботиться об обеде и гостях — ее прямая обязанность. Нет, разумеется, ни одна дорина не чистит сама овощи и не топит печь, но позаботиться загодя, чтобы все чистилось, кипело и шкварчало, должна именно она. У дорина свои, намного более серьезные заботы. И значит, Лиарене есть чем занять себя, пока Тайдир решает свои проблемы.
— Пойду займусь обедом, — поднялась она со скамьи. — Скоро путники возвращаться начнут.
— Тебе помочь? — настороженно глянула на девушку Терна, но та твердо отказалась:
— Не нужно, вас тут и так не много. Помощников я и сама найду.
И так же решительно открыла путь в детскую комнату.
— Ой! — испуганно вскрикнула Дильяна. — Кто это? Лиа? А почему ты в форме?
— Так мне удобнее, — ничуть не покривила душой дорина и огляделась. — Зелен? Ты где? Идем, у меня для тебя работа есть.
— У тебя плащ со звездами, — мрачно пробурчал откуда-то из-под дивана прислужник.
— Это просто одежда, — попыталась убедить его дорина, но мохнатый не ответил, и она огорченно вздохнула.
Похоже, придется потратить несколько минут на разъяснение маленькому упрямцу истин, которые только недавно стали понятны ей самой.
— Скажи, Зелен, — спросил вдруг подкармливавший Рыжака прутиками Берт. — Ты станешь таким же, как Рыжак, если тебя посадить в клетку?
— Нет, — с превосходством фыркнул мохнатый. — Зелен из клетки уйдет.
— А если я влезу в клетку, то смогу согреть очаг?
Рыжак весело заполыхал огоньками.
— Ты темный, — снисходительно сообщил Зелен.
— А если я дам тебе мою куртку, ты станешь таким, как я?
— Зелен не хочет.
— Сейчас разговор не о том, хочешь ты или нет. Сможешь ли, вот в чем вопрос!
— Вернее, — не выдержала Лиарена, — разговор о том, стал ли сразу злым человек, если надел плащ со звездами. Вот возьми, надень его, можешь даже завернуться с ногами, и скажи, раз ты в плаще, ты уже не Зелен, а Черн?
— Если он не сообразит, что вовсе не одежда главное в человеке, — тихо вздохнул Берт, — я в нем сильно разочаруюсь.
— Не жди слишком многого от маленького создания, которому Миттен когда-то представил магов злодеями, — посоветовала дорина и сняла плащ. — Зелен, смотри, я его сняла. Ну, теперь идешь со мной?
— Зелен думает, — нехотя отозвался прислужник, но вскоре выскользнул из-под дивана и подошел к хозяйке.
Осмотрел ее со всех сторон, посопел и направился к креслу, на котором лежал плащ мага. Несколько секунд разглядывал одежду, потом пощупал, подумал и виновато втянул голову в плечи:
— Он не злой.
— А я? — затаила дыхание Лиарена.
— Ты хозяйка… хорошая.
— Запомни, Зелен, — мягко улыбнулся малышу Берт. — Одежда бывает разная, простая или вычурная, старая либо новая, с цветочками или со звездами, но судить по ней о людях нельзя. Иногда очень хорошие люди ходят в рванье, а частенько бывает наоборот, подлецы разодеты в золото. Просто не спеши сразу судить… и постепенно все поймешь. А куда вы его ведете, дорина?
— На кухню, — захватывая клетку с Рыжаком воздушной лианой, ответила Лиарена и взяла зеленого слугу за лапку. — Нужно помочь с обедом.
Говорить преданному камердинеру, как все обстоит на самом деле, магиня не стала, иначе Берт непременно отправится с ними.
Следующие четверть часа они с Зеленом разбирались с котлами и продуктами, а Рыжак понемногу хрустел дровами, на которых разлегся с самым счастливым видом. В каменном убежище такие толстые поленья ему удавалось видеть очень редко, а Зелен выдавал их, только поколов на тонкие лучинки.
Вскоре все кипело и шипело, мохнатый повар ловко, как фокусник, орудовал поварешками и лопатками, которые держал воздушной лапой, а сам в это время лепил пирожки и плюшки.
