…От истошного вопля задрожали стёкла. Юрий вскочил со стула, чуть не снеся ноутбук, и бросился вниз по лестнице.
Артур лежал навзничь на полу; рядом с ним валялась какая — то железяка, а на стене дымилась розетка.
— Боже, Артур! — Юрий бросился к Саламатину, — что с тобой?
— Н-ничего… ничего страшного, — Артур открыл глаза и попробовал встать.
— Что здесь произошло? — Точило взял друга за руку; она была обожжена, на ладони вскочили волдыри, — ты что, в розетку руку сунул?
— Не руку, а разъём фантастрона…
Артур весь дрожал; на лбу у него выступил пот.
— Что случилось? — дверь распахнулась; на пороге стояла Кира.
Она увидела лежащего на полу Артура.
— Током ударило? Я вижу из киоска, у вас тут свет вдруг потух… — она наклонилась к Саламатину.
— Всё в порядке, не нужно беспо…
— Нет, не всё в порядке! Под двести двадцать вольт попасть — это вам не шуточки, — Кимова повернулась к Юрию, — он в обморочном состоянии. Его нужно отнести ко мне в поликлинику… — она попыталась приподнять Артура, — ну же, помогай!
Из сеней послышался голос тракториста:
— Что у вас тут? Короткое замыкание?
— Помогай Артура тащить!
…Артур открыл глаза. Он плохо помнил, что же с ним было перед этим — смутно припоминалось только, что его, едва живого, приволокли в поликлинику и долго суетились, делали с ним что — то — а потом он, кажется, заснул.
Саламатин осмотрелся. Он лежал на высокой койке посреди белой палаты, одетый в больничную пижаму — она напомнила ему о психлечебнице, и Артур поморщился.
Из широкого окна на койку падали жаркие жёлтые лучи — значит, было уже позднее утро.
— Ну как поживает мой больной? — в палату впорхнула Кира; она держала тарелку с манной кашей.
— Я не больной, — запротестовал Артур.
— Ещё как больной, особенно на голову, — парировала Кира, — это ж надо додуматься пихать металлическую палку в розетку!
— Это был фантастрон! — Арутр хотел рассказать о чудо — оружии поподробнее, но Кира сунула ему в рот ложку каши.
«Без комочков», — отметил Саламатин.
— Ну и зачем тебе понадобился этот фаустпатрон?
— Так это же оружие будущего! Он спасёт Россиию от гибели!
— Понятно, — кивнула Кимова, запихивая очередную ложку, — и ты знаешь, как его сделать?
— Я смотрел когда — то передачу… ммм, как вкусно…
Кира поставила опустевшую тарелку на тумбочку, подошла к окну и откинула штору; жаркий жёлтый свет наполнил палату.
— Слушай, Артур… вот что мне интересно — ты ведь хочешь сохранить Россию…
— Конечно! Это ведь и есть моя миссия, и я…
— Но послушай, зачем сохранять Россию такой, какая она есть? Смотри — все хотят что — нибудь изменить. Одни мечтают вернуться к социализму, другие — вообще к монархии, кто — то хочет поднять экономику, кто — то поменять конституцию… и только ты консерватор.
— Так ведь у вас сейчас лучшая эпоха в истории России. Не нужно ничего менять, нужно сохранить это! Знаешь, когда я был маленьким, то каждый год ездил в село к дедушке. Он рассказывал мне про замечательное счастливое прошлое, — Артур заговорил с воодушевлением, — про времена, когда Россия была сильна и свободна. Её жители были защищены справедливыми законами и жили очень богато. Те, кто стоял на службе у государства, могли вообще не беспокоиться о заработке — деньги сами текли к ним в руки! Люди так уважали чиновников, что с радостью дарили им любые подарки… наши корабли ходили по всем морям, а ракеты бороздили космос. Свободу слова берегли доблестные воины Роскомнадзора, а на страже нравственности стояли благочестивые депутаты…
— Да уж. И кто был твой дедушка?
— Депутат, — с гордостью ответил Артур.
— Тогда всё ясно, — усмехнулась Кира.
— Что «ясно»? — не понял Саламатин, — и вообще, чего ты прикопалась? Как будто у тебя других больных нет.
— И вправду нет, — Кира потрепала Артура по голове, — раньше были. Знаешь, раньше ведь наш посёлок был большим, чуть ли не как райцентр… а вокруг были другие населёнки, и в лесу, и за рекой. Все приходили сюда лечиться. Тогда здесь моя мама работала, — Кира отвернулась к окну; по щеке у неё скатилась внезапно набежавшая слеза, — но колхозы закрывались. Все уехали в города. Остались только те, кому некуда ехать. Мы с отцом их не бросим. Он открыл на почте маленький магазин, а я отучилась и приехала работать единственным врачом в поликлинику… как раньше мать. К счастью, ещё финансируют.
Артур молча глядел на Киру. Она поправила волосы и попыталась улыбнутся.
— У тебя тоже есть миссия, — сказал он, — и она не менее важна, чем моя.
— Ты так думаешь? — Кира опять улыбнулась.
— Конечно.
— Ладно, отдыхай. Только не вздумай снова что — нибудь вытворять. Скоро я приду, сделаю тебе перевязку.
Кира вышла из палаты, оставив Артура одного.
Глава 17
— Ну как Артур? — выглянул из люка Юрий.
— Ничего, вроде бы всё в порядке, — ответила Кира, — а как тут у вас дела?
— У Семёна спроси…
— Проводку господин заместитель президента тебе, конечно, сжёг, — тракторист оторвался от розетки, в которой он перед этим сосредоточенно ковырялся, — но я уже почти всё поправил, к вечеру будет готово.
— Хорошо, ребята, я тогда в магазин побежала.
— Что там делать — то, в магазине? Всё равно покупателей нет.
— Мало…
Юрий между тем сел за ноутбук — заряда ещё хватало — и вновь приступил к работе над своей злополучной книгой. Работа эта продвигалась тяжело, вдобавок выходки Артура не давали ему покоя.
— Ну что ж? Рано или поздно всё придёт в порядок. — в слух подбодрил себя Юрий.
…Саламатин лежал на больничной койке. Делать было решительно нечего. Он несколько раз перевернулся с боку на бок; поковырял ногой штукатурку на стене. Потом пошарил в открытой прикроватной тумбочке; там его рука неожиданно наткнулась на какой — то прямоугольный предмет.
Артур вытащил его — это оказалась толстая общая тетрадь; на потрёпанной обложке красным фломастером было выведено: «Легенды и предания Нашего села. Книга».
— Интересно, что это такое?
Саламатин с трудом открыл тетрадь забинтованной рукой и начал читать.
ГЛАВА 1
Странные события в истории нашей деревни. Шорохов Овраг и что о нём рассказывают
Наша деревня была основана ещё в Четырнадцатом Веке, когда, как говорит мой знакомый, который работает в Редкино в Краеведческом Музее, здесь правили Микулинские Князья.
