Тем временем из атонского корабля выбежали еще двое, и, не обращая внимания на бой, между стрелявшими помчались по направлению к зданию, вскарабкались на номийскую шлюпку, нос которой закрывал отверстие, пробитое в заборе, и спустились во двор. Это были король и Касинда.
— Рилонда! — закричали они одновременно, увидев лежащего на Нике принца.
В мгновение ока оба оказались рядом; король опустился возле ларка на колени.
— Рилонда, сынок, ты жив?
— Кто ты? Не уходи… — прошептал принц.
— Слава звездам! — выдохнул король.
— Он умирает, — Касинда тяжело дышал. — Нужно, чтобы он открыл глаза!
Доктор достал из кармана пузырек с какой-то жидкостью, сорвал с него крышку и сунул принцу под нос. Тот резко дернул головой, глотнул ртом воздух, словно задыхаясь.
— Открой глаза, Рилонда! Открой глаза!
Одной рукой Касинда подносил пузырек к носу принца, другой хлопал его по щекам, до тех пор, пока ресницы Рилонды не дрогнули, а веки не дернулись вверх, приоткрывая мутные белки.
— Смотри вверх! Там небо! Ты на свободе! Мы с тобой…
Принц постепенно открывал глаза все шире, но взгляд его туманился. Король как-то странно всхлипнул. Касинда поднялся и протянул Алану пузырек.
— Следите, чтобы он не закрывал глаз. Я — за носилками.
Алан кивнул. Старик направился в сторону шлюпок. А король… Из глаз короля текли слезы.
— Сыночек, не умирай, — король, не стесняясь друзей, рыдал, как мальчишка, всхлипывая, и безуспешно вытирая, а скорее размазывая, руками слезы. — Не умирай, я не смогу без тебя жить… Сыночек, прости меня… Я ведь не убивал тогда Элин, не отдавал никаких приказов, это действительно была трагическая случайность, но я не мог сказать тебе это столько лет из-за дурацкой гордости… Прости, умоляю, верь мне! Сыночек, не умирай, я люблю тебя…
Рилонда понимал; собрав оставшиеся силы, он сфокусировал взгляд на отце и еле слышно произнес:
— Я верю тебе.
И опять закрыл глаза; Алан тут же поднес к его лицу пузырек. Но Касинда уже вернулся, ведя за собой двух атонцев с носилками; принца погрузили на них. Вергийский пилот отвел номийскую шлюпку назад, освобождая проход, и принца понесли к родному кораблю. Алан, Энита и Дайо пошли следом.
А невдалеке уже садилась эйринская шлюпка; из нее выскочил Неро. Подбежав, он обнял одной рукой Эниту, второй — Дайо.
— Живы, — только и смог сказать он. — Живы…
— Это благодаря Алану, папа, — Энита подняла глаза на отца. — Он спас нас. Не только нас, он спас всех!
— Спасибо, Алан, — Неро по-земному пожал ему руку. — Ты настоящий герой. С вами, — обратился он к дочери и племяннику, — я подробно поговорю позже. А сейчас мне надо обсудить кое-что с Его звездностью.
Он отошел к королю, а перед друзьями неожиданно возник… не кто иной, как Фаттах. В руках он теребил видеокамеру.
— Я хочу извиниться, — его взгляд виновато блуждал, ни на ком не останавливаясь. — За двигатель.
Энита уперла руки в бока.
— Извиниться? Ты сломал нам стороскоп! Нас трясло и швыряло из стороны в сторону, как щепку! В нас стреляли из лазерной пушки! Двенадцать раз! Ты хоть представляешь, что мы пережили за эти два часа?!
— Простите, — Фаттах неловко усмехнулся. — Тогда я не мог знать, что вы не враги… Когда вы улетели, номийцы переглянулись и сломя голову кинулись вниз, к выходу. И поскольку я знал, что мы не похищали принца, это показалось мне подозрительным. Я сразу отправился к Президенту. Наши радары зафиксировали, что вы направляетесь на Уту, и что за вами пущена погоня. Дильмун приказал выслать шлюпку с вооруженной охраной. Я к ним присоединился… Одновременно наш курьер оповестил обо всем Гаренду.
— Конечно, хорошо, что ты догадался, — смягчилась Энита. — Но такого путешествия, как наше, я не пожелаю никому. Если бы не Алан…
С этими словами она обернулась и взглянула на Алана; взгляды их встретились.
— Фаттах, пойдем, пора лететь обратно, — сказал Дайо, и, взяв вергийца за локоть, повел его к шлюпкам. Алан и Энита остались вдвоем.
— Надеюсь, Рилонда выздоровеет, — смущенно произнесла она.
Алан кивнул.
— Касинда — очень хороший врач. Он обязательно его вылечит.
— Алан, ведь получается, что древняя вергийская легенда права… Ты действительно спас все планеты.
— Почему я? — теперь уже смутился и он. — Мы были втроем.
— Но вел нас — ты… Знаешь, когда ты прилетел к нам через иллюминатор, и потом, на вергийском корабле… И когда был нашим пилотом… Держал в руках штурвал… ты стал совсем другим. Таким мужественным, уверенным… Надежным… И… быть пилотом — это действительно твое.
— Ты заметила?
— Да…
— Алан, Энита! — Неро, стоявший у трапа, махал им рукой. — Садитесь! Мы улетаем!
Алан подал девушке руку.
— А может быть, и обратно со мной? На шлюпке со сломанным стороскопом? — улыбнулся он.
Энита улыбнулась в ответ. — С тобой — на чем угодно!
Она вложила в его ладонь свою маленькую, нежную руку, и в душе у него что-то запело. Так, держась за руки, они и направились к эйринской шлюпке.
* * *
Оставаться на Номе было невозможно, и по предложению Неро все четыре делегации, каждая на своем звездолете, полетели к ближайшей планете — Эйри.
В первые два дня земляне наперебой выражали Алану свое восхищение; журналисты брали интервью. Когда все более-менее пришли в себя и жизнь на корабле вернулась в обычное русло, поздно вечером в коридоре к нему подошла миссис Хорн.
— Алан, спасибо… — она глубоко вздохнула, словно набираясь решимости. — Ты спас самое драгоценное, что у меня есть… Моего внука… И дочь. Прости, что я обращалась так с тобой… Это давняя история, а я все не могла забыть. Когда-то я тоже была официанткой, в столовой космопорта, такой же, как ты — молодой, наивной. Но у меня была маленькая дочь, отец которой нас бросил, и я должна была растить ее одна… Денег не хватало, и однажды я не выдержала — украла с кухни продукты… мясо, что-то еще… Я, конечно, попалась, и меня уволили бы в тот же день, если бы не твой отец. Он заступился за меня перед метрдотелем, рассказал, как мне приходится тяжело, убедил простить… Я была бесконечно благодарна ему, но с тех пор при виде его вспоминала о своем поступке, и мне было так стыдно… Так же получилось и с тобой — глядя на тебя, я думала о своем позоре… Это, конечно, глупо, но я не могла справляться с эмоциями… Прости, я незаслуженно обижала тебя…
— Ничего, миссис Хорн, не переживайте так, я уже все забыл, — принялся успокаивать ее Алан.
— Ты такой же великодушный, как твой отец, — она покачала головой. — Желаю тебе, чтобы твоя мечта сбылась.
