Они смотрели друг на друга — глаза в глаза; отчаянная твердость Алана казалась несокрушимой, но и принц не собирался сдаваться.
— И, кроме того… — сделал он еще одну попытку убедить друга. — Хадкор узнает тебя! Год назад твое лицо было во всех новостях!
Однако у Алана был готов ответ на все.
— Ну, сделайте из меня атонца! Покрасьте волосы в черный, намажьте какой-нибудь ерундой для загара, линзы тоже, надеюсь, не проблема! А атонский язык я изучал целый год!
— Нет, Алан, — покачал головой принц. — Нет.
— Рилонда, — вдруг неожиданно позвал король.
— Да, пап? — обернулся принц.
— Отпусти их, — задумчиво произнес монарх. — С точки зрения разума ты прав, но… как я убедился в прошлом году, эмоции… Эмоции творят чудеса. Особенно — любовь… Лучше, действительно, может быть, и не самые опытные, но близкие люди, чем чужие.
С минуту принц смотрел на отца.
— Думаешь? — спросил он с сомнением.
— Уверен, — кивнул тот.
— Ну… хорошо.
— Да! — воскликнул Дайо.
— Спасибо, Ваша звездность, — искренне поблагодарил короля Алан.
— Замечательно, — Айзук, до сих пор молча наблюдавшая за происходящим, вышла вперед. — А я как раз врач. Хирург.
— Звезды великие, — принц схватился за голову, — еще одна! Ну уж нет! Вот ты — категорически нет!
— Почему?! Ты сомневаешься в моей профессиональной компетенции? У меня уже двести операций!
— Не сомневаюсь я в твоей профессиональной компетенции…
— А еще я женщина, если ты, может быть, заметил!
— Женщина? — усмехнулся принц, оглядев ее хрупкую фигурку. — Скорее, девочка! Нет, разговор окончен, Айзук.
— Я не младше твоей жены! — возмутилась Айзук. — Или Эниты… А они полетели в экспедицию!
Рилонда устало вздохнул.
— Разговор окончен, — повторил он. — Одно дело — экспедиция, и совсем другое — вражеский корабль… И вообще, нам пора возвращаться во дворец. Времени у нас очень мало. А ведь нужно еще побеседовать с господином Данхаром, да? — обратился он к королю.
— Безусловно, — подтвердил король. — Побеседовать с господином Данхаром необходимо не откладывая.
Пожелав господину Амёнде скорейшего выздоровления, попрощавшись с ним и Айзук (насупившаяся, обиженная девушка проводила их убийственным взглядом исподлобья), они покинули больницу и вскоре были уже во дворце. Король и принц сразу ушли в гостевое крыло — к вергийскому Президенту, Алан и Дайо остались ждать.
Принц вернулся через час, и скорее не сел, а упал в кресло и обессилено распластался в нем.
— Это бесполезно, — тяжело вздохнул он. — Данхар не желает разговаривать. Сказал, что будет обсуждать только положение дел на данный момент, а объясняться с нами по нравственным и этическим аспектам ситуации просто не намерен. А когда я все-таки напрямую спросил его, как он вообще собирается жить после гибели двадцати миллиардов человек по его вине, заявил в крайне резком тоне, что это никого не касается. Постоянно твердил, что сын получил инструкции в случае малейшего отклонения развития событий от задуманного ими, вергийцами, плана сразу убивать заложников. Да еще и сам выдвинул условия, усложнив требования Хадкора. Распорядился, чтобы на корабль вернулся второй вергийский пилот, которого уже вылечили от отравления, подчеркнул, что ни о каком пилоте-атонце не может быть и речи. Кроме того, добавил, что дипломата он выберет сам, лично, среди сотрудников вергийского посольства на Атоне, и еще — что отлет шлюпки, которая доставит нужных людей Хадкору, должен состояться только в его, Данхара, присутствии.
— И что же делать? — растерялся Алан.
— Думать, — ответил принц, и его лицо приобрело собранное и сосредоточенное выражение. — Очень хорошо думать. У меня уже есть несколько идей, но мне нужно их окончательно осмыслить и оформить. Вы сейчас идите спать, вы должны отдохнуть и быть в хорошей физической форме, завтра предстоит сложный день.
— А ты? — поинтересовался Дайо.
— Мне пока некогда. Гела ранена, нельзя терять ни минуты. Высплюсь, когда отправлю вас и буду точно знать, что все прошло удачно.
— Ну, хорошо…
Друзья не стали возражать и отправились по своим комнатам, и Алан, действительно ощущавший гигантскую усталость от всего свалившегося на них сегодня, заснул почти мгновенно.
На следующее утро дворецкий проводил его и Дайо к завтраку; принца в столовой не было.
— А Рилонда не будет завтракать с нами? — спросил Алан.
— Его звездность уже позавтракал и ждет вас в своем кабинете, — с поклоном доложил дворецкий. — И он просил вас обязательно поесть, так как вам понадобятся силы.
Алан послушно засунул в рот и прожевал что-то, машинально отметив, что это что-то — очень вкусное, и при других обстоятельствах он, скорей всего, задержался бы над тарелкой; затем глотнул напиток, стоявший перед ним в стакане, переглянулся с Дайо, проделавшим все то же самое, и объявил:
— Мы готовы идти к принцу.
В своем кабинете Рилонда улыбнулся им навстречу, поднявшись из-за письменного стола. Выглядел он утомленно, глаза покраснели от бессонницы.
— Доброе утро… — и тут же усмехнулся. — Хотя доброе — это, конечно, весьма условно…
— Что-то еще случилось? — встревожился Дайо.
— Нет, ничего существенного. Так, по мелочи. А-Тоха увезли в больницу с сердечным приступом. Не выдержал, когда узнал, он ведь надеялся на следующей неделе подписать договор, чтобы скорей начать переселение… А у меня уже побывали журналисты, которым я рассказал все, за исключением, разумеется, подробностей о Веланде и Геле, и два визитера. Президент ВНС Эйри господин Аугаро советовался со мной, сообщать ли Неро о том, что произошло с Энитой и Гелой. Я убедил его, что не стоит торопиться. А еще прибегал господин Данхар — он был в бешенстве оттого, что я известил о последних событиях журналистов. Но я объяснил, что не считаю нужным скрывать происходящее от собственного народа.
— Насчет Неро ты, пожалуй, прав, — задумчиво произнес Дайо. — Не будем пока волновать его и тетю.
— Насчет народа тоже, — поддержал Алан. — Люди высказали свое мнение на референдуме, а для Данхара оно ничего не значит. Конечно, атонцы имеют право знать все о произволе, который он здесь вытворяет.
— Я тоже так думаю, — кивнул принц. — А теперь садитесь, поговорим о ваших задачах.
Они расселись в кресла вокруг небольшого столика.
— Итак, — начал принц. — Прежде всего хочу сказать, что ни в коем случае нельзя воспринимать вашу миссию как веселую шпионскую игру. Ситуация очень и очень серьезная…
На этих словах вдруг неожиданно раздался стук в дверь.
— Войдите, — разрешил Рилонда.
