— Стефан, — наконец подал голос глава фракции, подзывая к себе одной из конюхов. — Отведи лошадей в конюшню «синих».
— Нет! — Диана загородила спиной Борея. — Ты этого не сделаешь, я никому не позволю это сделать. Эти лошади наши!
— Такова воля императора. Он может делать все, что захочет, — глава фракции с перекошенным от гнева лицом двинулся на Диану. — Если же ты попробуешь мне помешать…
Впрочем, он не договорил. Известие уже достигло «синих», потому что в конюшню, сияя самодовольной улыбкой, вошел глава их фракции.
— Ну-ну, — прогудел он и потрепал по холке Борея.
Диана была готова убить главу «синих» на месте. Она уже было приготовилась наброситься на него, однако кто-то, — она так и не поняла, кто именно, — крепко схватил ее за локоть, удерживая на месте.
К «синим», к «синим», звенело у нее в голове.
Деррик посмотрел на пальмовую ветвь в ее руку и расхохотался.
К «синим».
На глазах у убитой горем Дианы на ее любимцев, одного за другим, надели «синие» шоры и вывели из конюшни.
Диана не помнила, как добралась до домика Ллина. То ли в наемном паланкине, то ли на телеге, то ли добежала бегом. Все что ей запомнилось, это, как дрожа всем телом и спотыкаясь на каждом шагу, она брела вверх по склону. Натруженные ладони болели, натертая поводьями талия горела огнем, ноги почти не слушались, отчего каждый шаг давался ей с великим трудом. Однако все, что она ощущала, это ледяной ужас, сковавший ее изнутри.
Когда она добралась до жилища Ллина, тот как раз выходил из конюшен, держа в руке порванную уздечку. Заметив Диану, он замер на месте.
— Госпожа? Что случилось?
Дрожа всем телом, Диана тоже остановилась. До нее только сейчас дошло, в руке она по-прежнему сжимает пальмовую ветвь победительницы.
— Госпожа? — Ллин сделал шаг ей навстречу, и тогда она бросилась к нему и прижалась лицом в его широкой груди.
— Мои лошади, — прошептала она, уткнувшись носом в его грубую тунику, и в следующий миг сковавший ее изнутри лед дал трещину. — У меня отняли моих лошадей.
— У меня отняли все, — ответил Ллин.
Он застыл неподвижно, словно каменный столб, и Диана горько разрыдалась на его груди.
Глава 18
Корнелия
— Это правда, что на последнем круге кони оторвались от земли и последний отрезок летели по воздуху?
— Нет, конечно, — улыбнулась Корнелия. — Вернее, не совсем так. Но мне понятно, откуда этот слух. Когда они пересекли финишную черту, то вырвались вперед остальных на четверть финального отрезка. Если не ошибаюсь, это новый рекорд для Большого цирка.
— Хотел бы я взглянуть на них своими глазами, — было видно, что Друз завидует ей, однако в следующее мгновение он посмотрел на голову Корнелии у себя на плече и улыбнулся. — А правда, что когда твоя кузина сошла с колесницы, она вся сверкала серебром?
— Сверкала серебром? Скажи, как это возможно…
— Потому что она получила благословение от самой Дианы-охотницы, — серьезным тоном пояснил Друз. — Об этом говорит весь форум.
— Юнона всемилостивая! Моя кузина ничем не сверкала. Скажу больше, на ее лице был такой густой слой пыли, что ее скорее можно было принять за нубийского раба. Ее волосы слиплись от пота, а сама она едва держалась на ногах. Правда, при этом она улыбалась как одержимая. — Корнелия задумчиво перевела взгляд на потолок. — Мне почему-то кажется, что семье придется расстаться с мечтой выдать ее замуж. Когда мужчины смотрят на Диану, они видят лишь ее внешнюю красоту. В то время как настоящая Диана — это грязный и потный возница, который, сияя безумной улыбкой, спускается с колесницы.
— А правда, что она плюнула в лицо самому императору, после того как он приказал перевести ее лошадей к «синим»? Об этом тоже твердят на форуме.
— Нет, конечно, — вздохнула Корнелия. Она была свидетельницей тому, как последние несколько недель кузина умоляла императора вернуть ее скакунов в конюшню «красных». На гонках, на пирах, молила, не заботясь о том, что выставляет себя на посмешище в глазах недоброжелателей, однако Вителлий отказывался ее слушать. «Нечестных побед не бывает. Все победы честные, моя красавица, — отвечал он. — Ты победила в гонках? Победила. Так пусть твоя четверка ради разнообразия принесет славу “синим”. Впрочем, после того, что ты с ними сделала, они не смогут участвовать в забегах еще несколько недель».
— Честные победы? — возмущенно воскликнула Диана. — Где ты видел честные победы на гонках в наши дни?
— После тебя мои «синие» одержали победу двенадцать раз подряд, — улыбнулся Вителлий. Впрочем, улыбка получилась какая-то вымученная. Более того, Корнелии показалась, будто в глазах императора мелькнул страх. Ей тотчас вспомнились слова Марцеллы о том, что генералы Вителлия его предадут. Обычно Вителлий смеялся над этими слухами, однако в тот день Корнелия заметила в его взгляде нечто похожее на неуверенность. Покуда Вителлий сыт и пьян, а «синие» побеждают в гонках, в империи царит благоденствие, которое Веспасиан не осмелится нарушить. О боги, что за наивная фантазия! Даже проигрыш в гонках способен перевернуть все вверх дном. Корнелии почему стало жаль императора, почти так же жаль, как и свою младшую кузину. В эти дни Диану трудно было узнать, подавленная и несчастная, она даже выглядела старше своих лет.
— Корнелия, ты все знаешь про богов, — обратилась к ней со слезной просьбой Диана. — Какой из них меня выслушает, если я попрошу его вернуть мне моих гнедых? Я уже посетила с полдесятка предсказателей, но они все говорят то, что ты хочешь от них услышать. Даже астролог Домициана, и тот сказал, мол, не волнуйся дорогая, ты снова будешь править своей четверкой, и тебя ждет куда более богатый приз.
— Забудь про астролога, — сказала ей тогда Корнелия. — Лучше молись Диане-охотнице. У нее тоже есть лошади, белые как лунный свет, которые тянут по небу ее колесницу. И она их тоже любит, как и ты своих четверых. Кроме того, ты ведь тезка богини. И она наверняка тебя выслушает.
— Ты так думаешь? — мозолистой рукой Диана смахнула с глаз предательские слезы.
— Я это знаю.
— …в отместку? — раздался рядом с ней голос Друза, возвращая ее из задумчивости. Корнелия растерянно заморгала.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что к твоей юной кузине неплохо бы приставить телохранителей. Независимо от того, пользуется она благосклонностью императора или нет, когда она победила в гонках, немало темных личностей потеряли свои денежки. И я боюсь, что среди них найдется тот, кто задумает ей отомстить.
— Но ведь она героиня дня! — при мысли о сестре Корнелия невольно улыбнулась и прильнула щекой к груди Друза. — Молодые трибуны, что носятся сейчас по Марсову полю, ее боготворят. От женихов просто нет отбоя. Туллия не знает, что и думать. Она уже приготовилась закатить скандал, поскольку уже представила себе, как будет во весь голос кричать, что Диана запятнала позором всю нашу семью, как на пороге дома, с букетами в руках, возникла целая делегация женихов. Лучшие холостяки Рима. Стоило ей их увидеть, как у нее тотчас обвисли паруса. Она даже слегла, потому что это было выше ее сил.
