Таня не знала, что на это ответить. Что она еще студентка? Что толком и не работает, а так – на практике? Женщина смотрела на девушку, как смотрят на икону. Вопрос «что делать?» повис в воздухе. Чтобы скрыть замешательство, Таня принялась разбирать принесенные лекарства. Она отложила коробку с препаратом 5-НОК, рядом – нитроксолин, еще нашлось два блистера бисептола 480 – тоже легли рядом. Пол-упаковки баралгина, одна полоска анальгина, две баночки с но-шпой. Таня тайком поглядела на экран мобильника – время уже полдевятого, да индикатор сети показывал «ноль», то есть сети нет. Да и куда звонить? Ерофеев уехал куда-то и предупредил, что там связи не будет. Сомову – старшему врачу подстанции? Он только что пришел на работу, наверное, сейчас на пятиминутке, потом пойдет в диспетчерскую проверять ночные карты.
Женщина молча смотрела, как Таня разбирает принесенные лекарства. Потом вдруг сказала:
– В правлении ключ есть от медпункта-то… Может, там че ни то есть? Поглядите?
До Тани не сразу дошел смысл сказанного. Она отложила но-шпу, 5-НОК, бисептол и баралгин.
– Вот. Сейчас разом четыре таблетки но-шпы, две баралгина, две 5-НОКа и две бисептола. Через четыре часа еще по две 5-НОКа и бисептола. И пойдемте посмотрим, что там есть.
Пока шли по деревне, женщина ничего не говорила, а Таня размышляла и вспоминала, что она тогда еще обсуждала с Ерофеевым. Помнится, он сделал «коктейль» из баралгина, новокаина и платифиллина и, разведя все в большом шприце – двадцатке, заставил стажерку ввести больному в вену… Приступ болевой прошел почти сразу после введения. Потом Ерофеев велел тому парню наполнить ванну очень горячей водой и лечь туда минут на пятнадцать.
– А зачем новокаин? – спросила тогда Таня.
Действительно, с баралгином все ясно – там анальгина два с половиной грамма в ампуле, еще спазмолитик, вроде папаверина. С платифиллином тоже понятно – лучше, чем им, расслабить мочеточник вряд ли чем можно, может быть, атропином, если б был только. Но он учетный. Так что непонятным остался новокаин. И Ерофеев объяснил, что новокаин выводится через почки с мочой, частично распадается, но кое-что работает.
– А он к какой группе относится?
– Местных анестетиков, – не задумываясь, ответила Таня.
– Во-от, – сказал Ерофеев, – а камень там поцарапал мочеточник, то есть там рана, по сути… И если моча пойдет с новокаином, что получится?
– Что она снимет боль.
– Как видишь, все просто.
– А много надо новокаина? А какой концентрации? – вопросы сыпались как из пулемета.
– Наоборот и по порядку. Новокаин, как все производные кокаина, обладает хоть и слабым, но эффектом снижения проводимости в сердце, поэтому если и нужно ввести много (а для снятия боли в почке нужно до двухсот миллилитров), то лучше всего использовать концентрацию в четверть процента. Вот мы с тобой ввели десять кубиков полупроцентного, но развели его вдвое тем, что добавили и изотонический раствор, и баралгин. На шприц концентрация оказалась что надо. Ты все ввела медленно, лекарства начали работать – и боль прошла.
– Если б у нас был новокаин в бутылке, можно было бы прокапать? – продолжала пытать наставника любопытная стажерка.
– Конечно. В урологии обычно так и делают. Ставят пару капельниц с новокаином, обезболивающими – и побольше жидкости. Спазм уходит, так что камень может даже выпасть в мочевой пузырь.
Подошли к правлению, женщина вынесла ключ от висячего замка и повела Таню дальше, на окраину деревни, где стояла избушка медпункта.
– Когда закрыли его, – сказала молодуха, снимая засов с двери, – чего-то оставили, на всякий случай. Может, чего-то пригодится. Ты, Танюха, разбираешься в лекарствах? – Она как-то незаметно перешла на «ты» и сразу по-свойски – «Танюха»…
– Разбираюсь.
Таня включила свет. В ящиках среди ваты, бинтов, бутылок с перекисью, нашатырем, вазелином и пластырем нашлись коробки с ампулами. И Таня увидела «сокровище» – три коробки с новокаином, пятиграммовые ампулы в концентрации полпроцента, и коробку с атропином, на которую упало что-то тяжелое, отчего уцелели только две ампулки. Еще Таня прихватила шприц, только маленький. Она не знала зачем, но решила, пригодится.
– Тут фельдшер чиряки вскрывал, – сказала женщина, увидев шприцы и лекарства. – Новокаином обезболивал.
Таня окинула взглядом пыльные комнаты, стол для перевязок, шкафчики, коробки…
– Мне этого хватит, – сказала она и поправилась: – Дяде Пете хватит. Только вот еще…
– Чего?
– Где бы горячую ванну найти?
– Эва чего… – Дочь Петра заперла медпункт. – Ванны нет, а баню вытоплю. Можно бочку пятидесятиведерную горячей водой налить. Сойдет? Новокаин-то зачем тебе?
– Сойдет, – улыбнулась Таня. – Пригодится.
Пока шла, вспоминала, а можно ли новокаин не колоть, а дать пить. И вдруг как озарило: она была на занятии по внутренним болезням в гастроэнтерологическом отделении, и там какой-то дядька пил новокаин прямо из бутылки, которая для капельниц. Стаканами, перед едой. И преподаватель рассказала, что это очень старый и весьма неплохой способ лечения язвы желудка и двенадцатиперстной кишки и пришлось его вспомнить, потому что у больного оказалась аллергия на омепразол и непереносимость де-нола…
Все складывалось как нельзя лучше.
Петр выпил все лекарства. Сидел за столом, кривился от боли. Таня вскрыла одну пачку новокаина, десять ампул, вытряхнула все в стакан – вышла четверть. Подумала, разбила еще десять ампул и развела все до полного стакана. Дала больному:
– Выпейте это пока, а я сейчас еще укол сделаю.
Хлопнула дверь, вошла дочь Петра.
– Баню я затопила, котел кипячу. У соседей была – сейчас бочку закатим в баньку. Батя, ты пойдешь в бочку?
– Зачем в бочку-то? – стонал Петр. – Мозжит, зараза… Ссу – не могу, так режет…
А Таня вспомнила, что Ерофеев говорил: если резь усиливается к концу мочеиспускания, значит, камень в нижней части мочеточника – и вот-вот выпадет.
– Горячая вода спазм хорошо снимает.
– Так, может, просто пропариться в бане? Пойдем… попаришь по-соседски.
– Что, я?
Молодуха стояла, улыбалась, не вмешиваясь в разговор. Таня от такого предложения опешила. Она вспомнила, что каким-то внутренним чутьем (зачем – ответить не могла) кинула купальник в сумку, когда собиралась, – на всякий случай, позагорать.
Только после обеда она вернулась в дом к бабе Тане. Уставшая, но довольная. После баньки и горячей бочки Петр с блаженной улыбкой вышел к дочке и Тане и выложил на стол овальный коричневый камушек размером с небольшую горошину перца.
