— А ты не подслушивай.
Я мысленно застонала. Своими действиями я смирила ярость Калеба, но выдала себя.
— Я прошу только об одном: подумай над моим предложением, я уверен, что Разинская будет с тобой счастлива.
И Разинская в этом уверена, но кого это волнует?
Поняв, что ничего нового мне уже не услышать, я проведала пациента и расположилась в одной из комнат отдыха. Я ждала. Родригес появился спустя минут десять.
— Ругаться будешь? — первое, что спросил творец.
— А надо?
— Нет, конечно. Но я бы не обрадовался, услышав такое.
— И я бы не обрадовалась. Но, во-первых, ты был пусечкой, а во-вторых, мы ведь уже обсуждали этот вопрос. Правда, я не думала, что на тебя так давят.
— Сам не предполагал. И не представляю, что делать дальше, как суметь защитить тебя и оградить от таких разговоров себя.
Я смотрела на Родригеса и понимала, каким я вижу идеального мужчину. Такого можно любить и без взаимности, но и отступить, не попытавшись завоевать, я не могла. Бабушка всегда говорила, что нужно бороться.
А если не получится… Что ж, тогда я буду рада, если счастлив будет он. Любовь не может быть эгоистичной.
— У меня есть выход и решение нашей проблемы. Но он несколько… нестандартный.
— Рассказывай, — усмехнулся Калеб. — В нашей жизни все нестандартное.
— Я предлагаю закрутить роман.
Родригес поражённо вскинул голову и впился в меня взглядом, словно что-то ища.
— Ну… Не серьезно, а понарошку.
— Не могу сказать, что понял тебя, — нерешительно заметил творец.
— Раньше мы совмещали приятное с полезным и, помимо повседневных забот, еще и подыскивали мне молодого человека. Не думаю, что теперь, когда вскрылась еще одна грань моего дара, от этого будет толк.
— Почему ты…
Я подняла руку, останавливая Калеба.
— Давай не будем спорить, это и так ясно. Но для тебя еще не все потеряно. Вот я и предлагаю, чтобы мы закрутили роман понарошку и заставили Каталину ревновать. И раз уж со мной ничего не получится, так хоть тебе поможем.
— Понарошку, — пробормотал Родригес, уставившись на свои руки.
Кажется, он не в восторге от моей идеи.
— Да. С одной стороны, это будет выглядеть, словно ты внял доводам Алонсо и он оставит тебя в покое. С другой — наши отношения сподвигнут Каталину на решительные действия. Я же вижу, что она жалеет о разрыве с тобой. Так мы достигнем своей цели.
Немного помолчав, Калеб кивнул.
— Знаешь, я верю, что таким образом каждый из нас получает возможность достичь желаемого и согласен с твоим планом. Только у меня будут сложности с его реализацией, потому что я буду бояться обидеть тебя. Да и не соблазнитель я по натуре, это больше к Марио.
— Тогда я буду инициатором и подскажу, как лучше очаровать женщину. Это в обольщении мужчин у меня пробел, а как обольстить женщину, я покажу. Значит, ты согласен с таким планом?
— Да, только имей в виду, пока для всех ты со мной, то не сможешь завязать отношения с другим, иначе я ему хребет сломаю. Прости, ничего личного.
— А ты не думаешь, что эта палка о двух концах? Сам готов соответствовать?
— Да.
Мы смотрели друг другу в глаза, словно проверяя решимость.
Наконец я, улыбнувшись, протянула руку:
— Договорились.
Мы пожали руки, и тут я услышала от Калеба:
— Тогда готовься к первому туру нашего плана. Завтра отправляемся.
* * *
Машины, высадив нас, плавно поднимались в воздух, а я стояла на посадочной площадке, осматривалась вокруг и не могла поверить своим глазам. Кругом были джунгли, один из крупнейших заповедников дикой природы.
Зря я не до конца вняла словам Калеба, когда он сказал: мы идем в поход.
Сейчас мы находились на перевалочном пункте, который состоял из площадки для посадки машин и домика для связи с внешним миром. Там, в ячейках, мы оставили все средства связи с цивилизацией и были готовы к путешествию по джунглях с ночевками.
Нам предстояло отправиться в заповедник «Бассейн Амазонки», это самая большая низменность на Земле, где почти всю территорию занимают джунгли, осью которых является Амазонка — наиболее полноводная река мира.
Именно здесь самое большое в мире разнообразие растений и деревьев. А так как этот заповедник и в наше время мало исследован, то многие представители местной флоры и фауны науке не известны. Какая радость!
Это вам не у нас за грибами сходить.
— Ну что, готовы отправляться? — радостно спросил нас Калеб. — Сегодня плюс тридцать, сезон дождей только начался и не разгулялся в полную силу, поэтому время обогатиться впечатлениями у нас есть.
Группа обернулась посмотреть на главного активиста. Кстати, о группе.
С нами как всегда были безопасники, четверо (куда же без них?), я, Калеб, Ева, Марио и Каталина. Девушка была не в восторге от идеи идти в джунгли, даже ради Калеба, но после прямого приказа начальства отказаться не могла.
И вот мы, нагруженные стандартными походными сумками, не раз повторившие правила техники безопасности, наконец двинулись по намеченному маршруту.
Калеб шагал рядом, готовый в любое мгновение поддержать или спасти, если что. Фактически каждый из группы получил по безопаснику, что имели опыт подобных вылазок. Роберто шел рядом с Каталиной и хитро посматривал на нас.
— Дай угадаю: такие вылазки тебе привычны?
— Да, мы часто с другом и его ребятами выбираемся в походы. Джунгли дарят ту атмосферу, которой нигде больше нет.
— Не сомневаюсь, — закивала я. — Напомни-ка мне, что тут водится?
— Змеи всяких видов и размеров, некоторые виртуозно убивают людей, например бушмейстер или анаконда; от насекомых мы привиты, тут плюс, как и против летучих мышей-вампиров. В воду без кого-либо из нас лучше не лезть, ибо пираньи водятся там и по сей день, не говоря уже о крокодилах.
— Как же без них, родимых!
— Ну, из самых опасных хищников остался, пожалуй, ягуар.
— Кися!
— Опасная кися. Сейчас путешествовать по джунглям гораздо безопаснее, чем раньше: мы привиты от многих вирусов, на нас спецодежда, которая защищает тело, на яды многих змей появился иммунитет и так далее. Но я вижу, ты и сама подготовилась. Правильно одета и двигаешься, экономя силы.
— С волками жить — по-волчьи выть, — усмехнулась я.
— Умница!
Двигались мы неторопливо и осторожно, ненадолго останавливаясь и устраиваясь на особенно разлапистых деревьях, чтобы перекусить. Еда имелась в количестве, необходимом лишь для поддержания сил, а значит, ближе к вечеру мужчинам придется охотиться.
