Я внимательно следила за действиями Доминги, поэтому заметила и сомнения, и колебания, но, увы, женская обида пересилила.
Конечно, Калеб мог бы сделать все гораздо лучше и быстрее, но благодаря тому, что наше вещество вводит девушка этого времени, выветрится оно с легким запозданием, после того, как мы вернемся в свое время.
Лишь окно выпадет фактически сразу, но, думаю, слуги найдут хозяина уже мертвым. В прошлом люди вставали рано, а скоро рассвет. Подизносилось окошко, что поделать… Никто не свяжет смерть мужчины с Домингой. Идеальный расклад.
Когда дело было сделано, мы ушли так же, как и пришли. Я вставила оконную раму обратно с помощью другого состава и вот мы уже бежим к забору, а Калеб перебрасывает нас обратно.
Наблюдая, как Доминга отряхивается после падения на мостовую, Калеб проворчал по-русски:
— Почему так долго?
— Так она же делала остальную работу. Поверь, это мы еще быстро управились.
— Пойдемте, лошадь ждет нас за городом, — вздохнул Калеб, переходя на испанский, и поманил нас за собой.
Провожали девушку мы под доносящиеся издалека шум и крики — это тушили пожар в монастыре.
Вскинув голову и посмотрев на неуверенно держащуюся в седле девушку, напомнила ей:
— У тебя три дня. Скачи на восток и уже через сутки будешь в Чан-Чан.
Она кивнула, но продолжала неуверенно смотреть на нас.
— Ну, что встала? Вперед! — и хлопнул лошадь по крупу.
Та всхрапнула и поцокала бодрой рысью. Пару раз оглянувшись на нас, Доминга поскакала в указанном ей направлении.
— Думаешь, доедет?
— Если сделает все как было сказано, несомненно.
Глянув на Калеба, я стукнула его по груди.
— За что?
— За твое осуждение.
Мы, взявшись за руки, пошли в сторону города.
— Мне не нравится мстительность брошенных женщин.
— А мне не нравится корыстность и жестокость мужчин.
С первыми лучами восходящего солнца держащаяся за руки препирающаяся парочка в странной одежде внезапно исчезла, словно ее и не было, из прекрасного белого города, раскинувшегося между вулканами.
Глава 17. Сойти с ума
Калеб Родригес
Я ожидал Веру в вестибюле, сидя на подлокотнике дивана. Хотел пойти с ней на тренировку. С того матча чувствую ее боль и переживания. Не понимаю, почему она так расстроилась из-за слов Алонсо, но сегодня, один на один, обязательно выясню.
И надо проявить смелость и прояснить наши отношения. Играть в игры дальше нельзя, слишком сильны мои чувства. Я и так затянул с откровенным разговором.
Если Вера не готова быть со мной, без потерь обойтись уже не удастся. Да и была ли такая возможность с самого начала? Сомнительно.
— Калеб, ты не мог бы уделить мне минуту?
Вскинув голову, я увидел, как ко мне, мягко улыбаясь, подходит Каталина. Что-то ее поведение мне напоминало.
— Конечно. Но недолго. Я должен увидеться с Верой.
— Ты знаешь, я наблюдала за вашими с ней отношениями немного с недоверием. Ведь она из Восточной корпорации и значит, вам никогда не быть вместе. Поэтому то, что ты продолжаешь с ней встречаться, это так смело!
Внутри начало подниматься раздражение.
— Не совсем понимаю, как это касается тебя.
— Я хотела бы тебя утешить, когда Вера уедет.
Девушка придвинулась ближе и, добавив в улыбку и во взгляд нежности, прижалась ко мне, даже положила руки на плечи.
Благодаря Вере никакие женские штучки на меня теперь не действовали, но я еще и некоторое время после нашего разрыва наблюдал за Каталиной и уже хорошо знаю все ее уловки.
Только я хотел снять с себя ее ладони и отодвинуть, как из-за моего плеча вышла Вера и, отбросив от меня руки Каталины, заставила ее развернуться и врезала по лицу кулаком.
Каталина упала навзничь, схватилась за нос и застонала, а я обхватил свое солнышко руками и крепко сжал, чтобы она не пошла бить лежачих.
А она хотела, я чувствовал это в ее душе, чувствовал жгучую ревность, которую она ранее скрывала от меня, а вот теперь не смогла утаить.
В душе танцевал и пел бразильский карнавал!
* * *
Вера Разинская
Когда я увидела, как эта гадина обнимает Калеба, в моей душе начала разрастаться боль, мне захотелось сбежать, скрыться. Непроизвольно потянулась за утешением к Калебу — и не почувствовала внутри него никаких чувств или переживаний, за исключением раздражения.
После этого сдерживать себя сил уже не осталось и, не отдавая себе отчета, я подошла к этой двуличной негодяйке, оттащила ее и со всей силы врезала по лицу. В этот момент ничто не казалось мне более правильным, словно боевое искусство я изучала столько лет только ради этого момента.
Вокруг меня сомкнулись сильные руки, крепко притискивая к мужскому телу.
— Ты с ума сошла?! — прогнусавила Каталина.
— Я и раньше не отличалась особенной вменяемостью. Знаешь, голоса в голове, путешествия во времени… А сейчас вот стою и думаю: простят ли мне убийство секретарши?
— Ты совсем больная! — отползая назад и вставая, крикнула Каталина.
— Вот еще раз к нему подойдешь и узнаешь, насколько. Ты меня поняла?
Бросив на меня злой испуганный взгляд, девушка удалилась, а я услышала над ухом тихий вопрос:
— Это сейчас была сцена ревности? Очень интересно, как это поможет мне в построении отношений с ней? Может, все это было для убедительности?
Я замерла, в голове просветлело, мысли заполнила паника.
— Да-а…
— Ну, если так, тогда я со своей стороны тоже поддержу легенду.
И накрыл мой рот своим.
Калеб нежно касался моих губ, слегка прихватывая зубами, а в следующее мгновение углубляя поцелуй, лаская более жарко и страстно.
Как всегда с Родригесом, я забыла обо всем, мысли разлетелись, словно стайка испуганных птиц, а тело начала наполнять нега.
— Калеб!
Услышав голос Алонсо, я пискнула, отстранилась и сбежала. Щеки горели, мысли в голове метались, словно испуганные тараканы. Что теперь делать? Что он подумает?
Скажу, что перед этим покурила запрещенные травки!
И тут же сникла. На творцов они не действуют.
Глупо полагаться на то, что Калеб не понял, что я ревную его, что я к нему неравнодушна. Стыдно-то как!
Телефон звякнул: электронное сообщение. Открыв, я прочитала высветившиеся передо мной буквы:
