Если Нюхля был в тяжелом водолазном костюме, в котором можно спускаться даже под лед, то Дрюхля вышел на балкон совсем по-летнему: в трусах, майке и в тапках на босу ногу. Спасая Нюхлю, он потерял равновесие и тоже кувырнулся с балкона.
Услышав вопли домовых, Маша выбежала на балкон, и — о ужас! — балкон рухнул вместе с ней вслед за Нюхлей и Дрюхлей.
Тем временем внизу по тротуару шел с работы Борис Михайлович. Внезапно над его головой раздались крики. Он поднял глаза и обмер, увидев, как от стены отделяется балкон, на котором стоит его дочь, а ниже один за другим падают домовые. Причем Дрюхля — почти голый. Он же простудится!
Борис Михайлович подхватил на лету Нюхлю и Дрюхлю, и спустя мгновение на его ладонь опустился балкон с Машенькой.
В следующую секунду на восьмом этаже распахнулась балконная дверь, которая теперь никуда не вела, и в ней показалась Ксения Александровна, жена Бориса Михайловича. Она глянула на часы, ахнула и шагнула в бездну.
Руки Бориса Михайловича были заняты: в одной — домовые, в другой — балкон с Машей. Как же ловить Ксению Александровну? И тут Борис Михайлович вспомнил, что у него в портфеле есть водолазные костюмы. Он немедля напялил на Машу и Дрюхлю эти костюмы и отправил всю троицу в реку, благо отсюда до набережной два шага. Теперь его руки были свободны — и Ксения Александровна влетела в распахнутые объятия мужа.
— Осторожно! — вскрикнула Ксения Александровна и поправила прическу, растрепавшуюся в полете. — Извини, я спешу в театр.
Она повертела головой:
— Где Маша?
— Гуляет… — Борис Михайлович кивнул в сторону набережной.
— Погода хорошая — пусть погуляет подольше.
— Что-что? — спросил Борис Михайлович, приложив к уху ладонь: шум проливного дождя и раскаты грома заглушали ее слова.
— Пусть погуляет подольше!!!
Борис Михайлович поднялся домой, заварил свежий чай, укрепил на место балкон и улегся на диване с газетой.
Время шло, а дочери и домовых все не было и не было. Стемнело. Вот уже Ксения Александровна вернулась из театра.
Она удивилась:
— Куда Маша подевалась — как в воду канула?
Борис Михайлович успокоил ее: так и есть. Вот только что там, на дне, можно столько часов делать?!
Скоро терпение родителей кончилось. Они помогли друг другу облачиться в тяжелые водолазные костюмы и отправились на поиски.
Только спустились во двор, а Нюхля, Дрюхля и Маша навстречу идут, от усталости еле ноги волочат. «Заигрались, — говорят. — Под водой очень интересно: рыбы, водоросли, скелеты, затонувшие корабли…»
Сели все впятером в лифт и поехали. А лифт не двужильный, на такую тяжесть не рассчитан. Одни только башмаки со свинцовыми подошвами сколько весят! Трос не выдержал, оборвался, и кабина пулей устремилась вниз.
Если бы с ними не было Бориса Михайловича, то еще неизвестно, где бы они встретили утро следующего дня: между вторым и третьим этажами, где кабина имеет обыкновение застревать, или в Америке, если она, разогнавшись, пролетела бы сквозь земной шар.
Но Борис Михайлович был рядом, и в его портфеле нашлось все необходимое для спасения: новенькая дверная ручка в промасленной бумаге, пакетик шурупов, отвертка и металлическая табличка «Выход на балкон».
Двумя шурупами он приделал к дверям кабины табличку, столько же шурупов ушло на то, чтобы привинтить ручку.
Осталось только нажать на ручку и выйти на свой балкон. На этот раз балкон не рухнул, да и балконная дверь оказалась незапертой, так что они благополучно попали домой.
Квартира встретила их тишиной и покоем: ни грабителей в масках, ни пожарников, поливавших из шлангов гладильную доску, на которой Ксения Александровна могла оставить включенный утюг.
Лишь изредка слышался перестук костей — это в ожидании хозяев по квартире расхаживали скелеты, с которыми Маша познакомилась на дне реки и пригласила на чай.
Да из щели между стеной и пианино доносилось сдавленное кукование — это икал от страха участковый Синицын. Обходя дозором этажи, милиционер зашел в дверь, которую Борис Михайлович и Ксения Александровна забыли закрыть.
Он согласился вылезти оттуда только после того, как скелеты опустились обратно на дно.
Сидя в щели, Синицын сделался плоским, как коробка цветных карандашей, и ему пришлось выпить полсамовара, чтобы снова стать прежним толстяком. Но у него еще долго волосы вставали дыбом и фуражка съезжала на нос при воспоминаниях, как к нему подскочил одноногий скелет с позеленевшими от времени медяками на глазах и вежливо поинтересовался: «Сударь, вы не скажете, как имя и отчество Машиных родителей?» Другой бы на его месте ответил, дескать, извините, не знаю, а он, как мышь, шмыгнул за пианино.
Ясно, что им двоим, Синицыну и мыши, которая жила за пианино, там было тесно, и мыши пришлось уйти из дома.
Оставшись без крова, мышь выстроила на берегу шалаш, купила лодку и перевозит теперь всех желающих сберега на берег. На реке ее легко найти по красной жилетке и красным шароварам, которые она приобрела у заезжего турка.
При знакомстве мышь представляется Сергеем Норушкиным и всем рассказывает о своем знатном происхождении, мол, ее прапрапрапрадедушка имел в центре города дворец с белыми колоннами, деля его на пару с князем Нарышкиным. Но в народе усатого перевозчика в басурманских шароварах кличут запросто — Серым.
История третья
Вышла Ксения Александровна на балкон и нахмурилась:
— Это не балкон, а какая-то военная база!
А на балконе действительно шагу не ступить — повсюду окопы, блиндажи да военная техника.
В одном углу уже лет пять стоял танк. Во время учений он приземлился сюда на парашюте, не завелся, и все эти годы танкисты его ремонтировали, разбирая и собирая двигатель. Каждые два года экипаж менялся, одни бойцы уходили, другие приходили и сразу брались за гаечные ключи.
Неподалеку от танка застыл вертолет. Он тоже участвовал в учениях и должен был вывезти сломавшийся танк, но при взлете лопасти винта завязались в бантик.
Из пруда торчал перископ подводной лодки. Она собиралась всплыть в океане, среди льдов и айсбергов, но по ошибке очутилась здесь. На все лето лодка уходила на глубину, лишь перископ виднелся над гладью пруда. Лодка лежала на дне, но подводники ухитрялись выныривать из нее и до ужина играли в футбол с танкистами и разведчиками.
Как разведчики проникли сюда, известно только их командирам…
Ксения Александровна шагнула на балкон и чуть не упала, споткнувшись о телефонный провод, проложенный в траве связистами. Они появились на балконе недавно по мосту, перекинутому саперами с соседнего балкона. После постройки моста саперы отдыхали и неспешно оплетали перила балкона колючей проволокой.
