– Хорошо. Я принес тебе деньги за работу. Ты молодец, но мы вынуждены отказаться от новых заказов.
– Спасибо, что сказал, – Матиас улыбнулся. – Теперь я могу согласиться на новую работу в Орлеане.
Ферстель не ожидал такой радости. Ему хотелось унизить креола, хотелось заставить его себя упрашивать и насладиться вдоволь своим превосходством над этим щенком. Не вышло. Вероятнее всего, что и мысли о неверности Луизы – плод его воображения. Тот, кто сам нечист, подозревает других в таких же грехах, – пришла на ум странная мысль.
– М-да, – проговорил он. На лице отразилось некое подобие улыбки. – Рад, что все так хорошо складывается. Желаю удачи…
Матиас закончил работу быстрее, чем думал. Собрал кисти, краски, пошел к Луизе. Постучал. Она открыла не сразу. Лицо бледное, на глазах слезы.
– Что-то стряслось? – спросил он.
– Нет-нет, все хорошо, – она попыталась улыбнуться. – Мне немного нездоровиться сегодня. Так бывает… А у вас что?
– Я закончил работу. Хотите взглянуть?
– Да, – она пошла следом за ним. Но в комнату не вошла. Осталась на пороге.
Долго смотрела на потолок.
– Вы нарисовали красивых женщин, – повернула голову. – Мне будет грустно без вас, Матиас…
– И мне, – он сделал шаг.
Луиза выставила вперед обе руки, прошептала:
– Не смейте переходить черту запрета…
– О чем вы, госпожа Луиза? – он растерялся. – Я просто хотел поцеловать вам руку.
– Не нужно… – она покачала головой. – Я знаю, что у вас на уме другое. Нынче ночью я видела страшный сон… мы с вами целовались…
– Разве это страшно? – он рассмеялся. – Признайтесь, вам понравились мои ночные поцелуи?
– Ах, Матиас, если бы вы знали продолжение, вы бы так не веселились, – сказала она с укором.
– Так скажите, что было потом, – потребовал он.
– Я умерла во время родов, – ответила она.
– Господи… – он отшатнулся. – Нет… Не верьте снам, Луиза. У вас все будет хорошо. У вас родится прекрасная девочка, вот увидите.
– С чего вы взяли, что будет девочка? – спросила она.
– А вы кого хотите? – ответил он вопросом на вопрос.
– Девочку, – она улыбнулась.
– И я хочу, чтобы у вас была девочка! – воскликнул он. – Я ей имя придумал Сельфида и портрет ее нарисовал, справа от Ферстеля.
– Смешной вы, – она с нежностью на него посмотрела.
– Какой есть, – он поклонился. – Прощайте, госпожа Луиза.
– Прощайте? Почему вы это слово сказали? – она насторожилась.
– Господин Ферстель сказал, что не хочет больше украшать дом росписью, – ответил Матиас. – Я ухожу… Мне грустно, потому что я не знаю, увижу я вас когда-нибудь еще или нет. Мне радостно от того, что я вас узнал, увидел. Надеюсь, я оставил о себе добрую память в вашем сердце… Думайте обо мне, Луиза…
Он подошел к ней, обнял, поцеловал в лоб. И почти шепотом:
– Жди меня, Луиза. Я вернусь обязательно… Я не брошу тебя… Я помогу… Не плачь…
Матиас развернулся и ушел. А Луиза закрыла лицо ладонями и стояла на пороге комнаты до тех пор, пока из глаз не вытекли все слезы. В душе Луизы поселилась черная пустота. От нее невозможно избавиться. Нет сил победить уныние.
Ее теперь ничего не радует: ни то, что господин Ферстель – верный муж, что денег он понапрасну не тратит, ни то, что скоро появится малыш, и у нее прибавится забот. Она огорчена из-за того, что Матиас ушел. Его уход, словно пробуждение от сна, в котором все было сказочно прекрасным. Перемещение в реальность не предвещает ничего хорошего. Неужели снова придется бежать к реке?
Ребенок, толкнувшийся изнутри, заставил Луизу вскрикнуть.
– Что случилось, госпожа? – Далия подхватила ее под руку.
– Не знаю…
От нового толчка Луиза присела и застонала.
– Хорхе, скорее… нужен доктор, – крикнула Далия.
Она помогла Луизе дойти до комнаты, уложила ее в кровать.
– Дышите, госпожа, дышите, пожалуйста, – попросила она Луизу. – Не беспокойтесь, так бывает. Вы, наверно, опять из-за чего-то огорчились. Успокойтесь…Закройте глазки, я посижу рядом. Песню вам спою…
Она прижала холодную руку Луизы к своим губам, негромко запела. Луиза не понимала по-креольски, но почувствовала, что это не простая песня, а молитва.
– О, Мадонна, защити… – пела Далия. – Спаси ее, Мадонна… Не убивай это дитя… Не убивай эту женщину… О, Мадонна, пощади…
Доктор приехал быстро. Он долго осматривал Луизу, прикладывал к ее животу деревянную трубку, слушал сердцебиение плода, качал головой.
– Похоже, у вас двойня, – сказал он с долей сомнения.
– Что? – Луиза испугалась.
– Я слышу два сердцебиения, дорогая, а это значит, что вы произведете на свет сразу двух малышей, – он улыбнулся.
– Двух малышей? Нет… Это невозможно, – простонала Луиза.
– Это возможно. В практике такие случаи есть, просто о них мало кто знает, – он пощупал пульс Луизы, покачал головой. – Вам нужно быть поспокойнее, дорогая. Не нужно так волноваться и переживать. Двое малышей – это нормально. А вот появление семерых младенцев можно назвать невидалью. Но вам такое не грозит, – рассмеялся. – Знаете, что я вам скажу, госпожа Луиза, мы все можем ошибаться. Иногда доктор принимает сердцебиение матери за биение сердца второго ребенка, которого вовсе нет. Поэтому не волнуйтесь раньше времени. Гуляйте, отдыхайте, наслаждайтесь. Вам нужен кислород, а малышу его нужно в несколько раз больше, чем вам. Не обделяйте его, дорогая.
Доктор спустился вниз, сказал Хорхе:
– Состояние вашей госпожи меня огорчило. Следите за ней. Похоже, что у нее могут начаться преждевременные роды. А это всегда риск. Неизвестно, чего ждать, кого спасать… – вытер пот со лба. – В таких ситуациях чувствуешь себя палачом. Спасешь мать, умрет ребенок. Убьешь мать, ребенок может тоже умереть…
– Мы будем молиться за хорошие роды госпожи, – сказал Хорхе в свойственной ему строго-сдержанной манере. Приговор доктора его огорчил.
Хорхе любил Луизу и хотел, чтобы она была счастлива. Но получалось, что одного его желания недостаточно. Существует множество разных сил, которые ведут борьбу за душу Луизы и ее ребенка. И все началось с того дня, когда Луиза пошла к реке с намерением умереть. Теперь силы зла ее не оставят. Они постараются завершить черное дело. Но он, Хорхе, будет сражаться с ними, будет защищать госпожу Луизу до последнего вздоха…
Когда господину Ферстелю сообщили, что его жене стало плохо, он рассвирепел.
– Зачем вы мне сообщаете об этом? Неужели я должен бросить свои дела и помчаться к беременной женщине, упавшей в обморок? Пошлите за доктором.
