— «Все Тупицы Уже Здесь», — вспомнил Стас юношескую расшифровку аббревиатуры этого вуза. Дело обычное. Почти у каждого ВУЗа было своё шуточное определение. Про курсантов инженерного училища имени адмирала Макарова (ЛВИМУ) говорили: «Чтоб познать морскую силу, бог создал курсанта ЛВИМУ». Про будущих полярников Арктического училища: «Как терять морскую славу вас научат только в ЛАУ».
Кого только в милицию не направляли по комсомольским путёвкам.
Стас читал личное дело дальше. Получалось, что Маслов был совсем незаметной фигурой. Благодарности, пара грамот. Зацепиться не за что. Странная скромность вызывала подозрение. Как это дослужившись до начальника управления, он не побывал ни в Афганистане, ни в Чечне? Как ему это удалось? Данные странности возбудили у Стаса оперской инстинкт. Он решил для начала посмотреть на своего клиента. Взяв пустую папку, пошёл к нему в приёмную. Сел на стул рядом с ожидавшими офицерами. Их было человек пять. Из разговоров он понял, что все сидят уже давно, нетерпеливо посматривая на часы. Звонили своим водителям, чтобы те продолжали ждать. Давали по телефону указания в руководимые ими подразделения.
Приёмная была похожа на штаб революционного восстания, откуда каждый отдавал по телефону приказы. Подчинённые отзванивались о выполнении, и получали новый приказ. Прошло полчаса. За это время подошли ещё человека три и, поскольку свободных стульев не было, встали посреди приёмной. Смущаясь, переминались на месте, не зная то ли к секретарше повернуться задом, то ли к двери начальника управления.
Секретарь, симпатичная молодая девушка только разводила руками:
— Просил не беспокоить, у него экстренное заседание.
— Так он же сам назначал на это время, — тихо возмущались офицеры.
Секретарша пожимала плечами и, уткнувшись в монитор компьютера, продолжала лазить по интернету.
Наконец послышалось открывание внутренней двери и довольный хохот выходящих. Все в приёмной встали и вытянулись по стойке смирно. Наружная дверь отворилась. Сначала появился блестящий пиджак, обтягивающий, круглый словно шар, живот. На офицеров пахнуло коньяком и дорогим мужским одеколоном. Лоснящаяся улыбающаяся физиономия была ещё повёрнута внутрь кабинета и офицеры видели только маленькое завёрнутое красное ухо почти без извилин внутри и лысый со складками на шее череп. Мужчина был невысокого роста. Обернувшись, упёрся взглядом в полковничьи погоны ждущих офицеров. Вздрогнув от неожиданности, он сделал серьёзное лицо и окончательно вышел в приёмную. Сразу направился на выход. По дороге бросив секретарше через плечо:
— Машенька, мы не прощаемся, вечером привезу, что обещал!
За ним появилась спина мужчины в чёрном костюме, стянутые назад волосы, перехваченные резинкой, образовывали небольшую косичку длинной и толщиной с указательный палец.
Стас вспомнил, что иногда слышал разговоры сотрудников, где они кого-то называли «косичкой». Теперь он понял кого. Мужчина явно не хотел выходить. Он продолжал стоять между двух дверей и предположительно ковырялся с замком. Наконец ему это надоело и он, чертыхнувшись, вышел к офицерам.
— Маша, позвони коменданту, пусть пришлёт слесаря. Что-то с замком непорядок.
Не замечая стоящих в кабинете сотрудников, прошёл сквозь них к столу секретарши и положил ей на стол ключ.
— Я на обеде, — сказал он ей.
— Товарищ полковник, Константин Васильевич… — сумбурно зарокотало со всех сторон. Но тут же затихло, стоило ему повернуть голову.
Начальник управления остановился и медленно обвёл всех взглядом, как будто впервые увидел. Словно только сейчас рассмотрел стоящих вокруг него офицеров с портфелями и папками подмышками. Большинство из них были выше ростом, но образовав круг, похожий на бублик, они словно стали меньше ростом.
— У меня же обед, вы, что не в курсе который час? — сказал он невозмутимо.
— Константин Васильевич, вы мне назначали, у меня срочное донесение… — начал было один из офицеров с интонацией просителя.
— Вечно у тебя донесения, только донести не можешь! Или не туда носишь? Вот после обеда и донеси! — засмеялся своей остроте начальник управления.
В приёмной послышался общий благодарный боголепный смешок офицеров. Все заулыбались шутке своего начальника.
Стас почувствовал омерзение. Эти старшие офицеры, большинство которых прошли горячие точки натужно выдавливали из себя подобострастные смешки.
Быть может они и воевали так? — подумал Стас.
Теперь он увидел начальника управления воочию. И это не принесло ему радости.
Вернувшись на своё рабочее место, он снова занялся бумагами. Их накопилось великое множество, и нужно было нести на подпись. Стас аккуратно сложил всё в папку и понёс к своему начальнику. Ходюк был на месте и, просмотрев документы, подписал. А затем позвонил в приёмную генерала Фёдорова.
— Александр Яковлевич, я по вашему указанию уезжаю в администрацию. Разрешите, к Вам подойдёт наш сотрудник подписать документы?
И услышав утвердительный ответ, кивнул Стасу, чтобы тот шёл.
Приёмная генерала была небольшая. В ней никого кроме секретарши не было. Девушка слушала музыку, разыскивая нужные файлы в компьютере.
Стас сказал, что ему назначено и девушка созвонилась с шефом. Положив трубку, она сказала:
— Проходите!
Стас прошёл. Генерал Фёдоров сидел вполоборота за огромным столом в конце большого кабинета и смотрел в окно. Объёмное кожаное кресло было такое мягкое, что казалось оно, вот-вот, проглотит своего хозяина.
— Товарищ генерал, разрешите документы на подпись? — войдя, произнёс Стас и встал по стойке смирно.
Кресло бесшумно повернулось.
— Ты кто? — спросил Фёдоров ленивым голосом, словно его только разбудили.
— Начальник наградного отдела приказал занести Вам на подпись, — отрапортовал Стас.
— Ах да! — ответил генерал, — ну проходи. Давай документы.
Стас подошёл и положил папку на стол прямо перед ним.
Генерал достал из кармана очки, нацепил их на нос и стал просматривать один документ за другим, ставя подпись.
Периодически, откладывая документ, смотрел за окно. Потом снова брал его в руки и лениво переворачивал страницы. Стас от нечего делать, стал обозревать всё вокруг. Он увидел, что за окном генерала прикреплена кормушка для птиц, на которую он видимо и смотрел. На стенах были развешаны портреты министров и руководителей главка, предшественников нынешних. На стеллажах стояли кубки и грамоты в деревянных рамках. Сбоку в стенном шкафу была слегка приоткрыта дверца. На одной из полок виднелась початая бутылка коньяка в окружении стопок и половинка лимона на блюдце. Ниже стоял кофейный сервиз.
Прошло минут тридцать, заполненных сопением генерала шорохом листаемых страниц, и прерывистым поскрипыванием пера.
