— Раз ты хочешь в женское общежитье пройти, значит должен что-то принесть. Аль ты впервой?
— Я впервой, — в тон деду ответил Игорь, — а что оно у Вас женское?
— Ну воще-то общее, но токма мужиков здесь нема. Не хотят видите ли лекарями идти. Поентому и получается женское!
— Ну, мне вообще-то нужен комендант, — Игорю не понравился этот мелкий вымогатель, и он решил ускорить процесс, — я из милиции!
Старик тут же встал по стойке смирно:
— И документик имеется?
Игорь достал удостоверение, и дед с подозрением, тщательно стал его изучать, наклоняясь прямо к разноцветной корочке. Затем выпрямился и сказал недалеко сидевшей девушке провести Игоря.
Комендантом общежития была Роза Иосифовна молодящаяся женщина средних лет. Разместившаяся на первом этаже. Как раз там, где вместо стёкол в окнах стояла фанера. Несколько комнат служили ей жильём, в других находились складские помещения и кабинет.
Она приветливо встретила Игоря, улыбнувшись сильно перепомаженными тонкими малиновыми губами. При этом глаза её оставались ледышками, пронизывающими насквозь своим холодом.
Она вынула из нагрудного кармана малинового пиджака очки в толстой пластиковой оправе и так же улыбаясь, водрузила их на переносицу.
Теперь Игорь окончательно понял, к кому относились записи на стене.
Разговор был коротким. Роза Иосифовна понятия не имела кто такой Васин. Никогда его не видела. И даже предоставила свою картотеку проживающих для заключительного убеждения.
Игорь видел, что она лжёт, но виду не подал. Улыбаясь, поблагодарил и направился к выходу.
Поздно вечером придя домой, и потихоньку открыв входную дверь своим ключом, Игорь попятился назад. Ему показалось, что он попал в чужую квартиру. Привычная вешалка, стоящая справа от входа отсутствовала. На её месте красовался небольшой гардеробный шкаф. Пластиковой стойки для обуви тоже не было. Он уже хотел закрыть дверь и выйти обратно на площадку, но в этот момент в прихожую выкатился знакомый лохматый повизгивающий комочек, став на задние лапы и высунув красный язычок, запрыгал в одиночном хороводе вокруг ног Игоря. В комнате тоже всё было переставлено. Юля уже почти спала. Она сказала, что решила обновить обстановку. Игорь быстро принял душ. Ужин стоял на ещё не остывшей плите. Наскоро перекусив, он скользнул в теплый уютный мир чарующих грёз, наполненных ароматом женского тела несущего нетленный восторг и наслаждение, перечеркнув прошедший день скрещёнными объятьями любимых рук. Ему хотелось, чтоб так было всегда!
Глава 39. Неприятности
С утра в отделе началась нервотрёпка. Приехала какая-то комиссия из шести человек и стала проверять то ли режим секретности, то ли сверку наличия всех дел. Они сновали по кабинетам, заставляли сотрудников открывать сейфы, залезали в рабочие столы, изучали рабочие тетради. Требовали предъявить законспектированные приказы, последние речи министра и президента страны. Сопоставляя даты, пытались уличить в слишком позднем реагировании на указания из главка. Обращали внимание руководителей на плохое знание сотрудниками основополагающих тезисов по работе с населением направленных в подразделения пару месяцев назад.
— Заколебали эти личи, — ругался Вилинский, — уйду обратно в участковые. Там хоть секретки поменьше. Все кричат: уголовный розыск самая важная ответственная и честная служба! И сами же её гнобят как хотят! Лучше бы денег дали, чтоб жить можно было спокойно, и работать, не думая как детишкам на подарки сэкономить!
— Поговори, поговори, — пригрозил ему один из проверяющих на вид лет тридцати, — вот сейчас найдём у тебя нехватку документа, и пойдёшь на комиссию по законности, а потом может и в тюрьму.
— Да, ты ещё молокосос меня учить, — завёлся Вилинский, — сидите там по своим норам, только премии за наши задержания получаете, а нам нервы портите! Я уже своё выслужил, а вот тебе бы разок в окопе посидеть не мешало!
— Кто на что нанимался! — парировал проверяющий.
— Это вы там у себя нанимаетесь, крысы штабные, а мы людям служить приходим, — Вилинский разошёлся, — сидите на нашей шее, чтоб вы без нас делали? Штыки бы в руки взяли? Или своими авторучками стали бандюков изводить?
Все присутствующие засмеялись. Перепалка постепенно закончилась. Помимо пятерых, активно проверяющих, Игорь увидел одного слоняющегося по их кабинетам, в суете незаметно рассматривающего и трогающего стены, потолок, пол. Он и выглядел по-другому. Как-то лощёней. Лицо его было загорелое и скуластое. Почему-то напоминало лицо Муслима.
Подождав, когда они остались наедине Бойдов как бы невзначай спросил:
— Извините, товарищ проверяющий, не подскажете мне Вашу фамилию?
— В акте потом посмотришь, — недовольно произнёс тот и вышел.
Комиссия закончила работу после обеда и, составив акт, уехала. Каких либо крупных нарушений они не нашли.
Фамилии шестого проверяющего в акте не было. Это обстоятельство насторожило Бойдова, и он доложил Жиблову. Но тот сказал, что не стоит поднимать бучу, покуда всё обошлось. Вот если бы что-то нашли, тогда можно было возмутиться.
— Зато, сегодня по случаю удачного завершения проверки — баня! — обрадовал оперов Жиблов, — директор завода, которому мы вернули похищенные генераторы, проставляется!
Игорь вернулся домой около двух часов ночи. Слегка пьяный. Юля не спала. Она так же как прошлый раз сидела на кухне, вытянув руки на столе и глядя в чёрный квадрат окна. Корона лежала рядом.
— Ты меня не любишь, — всхлипнула она, когда Игорь подошёл ближе.
Затем она нетерпеливо встала и, обняв руками шею Игоря, стала принюхиваться. Ничего не почувствовав кроме запаха спиртного и закуски, она вскинула глаза вверх и приблизив своё лицо, так что её заплаканный взгляд пронзил Бойдова, тихо спросила:
— Ты был в бане?
— Да, — так же тихо ответил он недоумевая.
— С девушкой?
— Нет, — ответил Игорь, — директор завода пригласил наш отдел. Попарились, водочки попили и всё.
— Без девушек?
— Конечно, без! — обрадовался Бойдов, увидев, как начало просветляться лицо Юли, — но я же тебя не предупреждал, откуда ты узнала?
— Я чувствовала!
— Чувствовала, как меня парят, или как трусь мочалкой? — засмеялся Игорь.
— Просто мне приснилось что-то подобное.
Игорь больше не стал её пытать. Он чувствовал, что она лжёт. И это была первая её ложь, которую он почувствовал сердцем. Оно как-то сжалось у него в груди, сморщилось, словно промокашка впитавшая воду и затвердело, замыкаясь в себе покрывшись спасительной глазурью.
Возможно, что догадалась по его гладким волосам. Но почему не сказала об этом, а придумала про сон? Игорь оправдал это женскими причудами и постарался забыть. Сердце отошло.
