Международное общение наладилось, когда вездеход завершил свой последний рейс, а сквозь толпу пробилась рыжеволосая девица в промокшем насквозь платье. Марина, как звали эту девушку, не стала дожидаться, когда её снимут с крыла, и самостоятельно добралась до берега. Она прекрасно говорила на четырёх языках, не считая родного русского.
В процессе эвакуации выяснилось, что Марк также отлично владел английским. Это его знание здорово помогло нам, когда мы снимали людей с крыла. Теперь эмчеэсник покинул кабину «витязя», чтобы вновь помочь с переводом.
Имея пару хороших переводчиков, мы быстро переговорили с пилотами, выяснив основные моменты из приключений их «аэробуса». Попутно и вкратце обрисовали свою собственную поездку, окружающую нас местность, не стали скрывать, что практически ничего не знаем о новом мире. Лётчики с лёгкостью выдержали шоковый информационный удар, заявив, что после их злоключений им даже сам чёрт не брат.
Как я и предполагал, самолёт А-320 авиакомпании «Эйр-Франс» выполнял рейс в Питер, когда произошло НЕЧТО. Сначала на пару секунд отказали все приборы, а затем выяснилось, что нет ни связи с землёй, ни навигации, и вообще лайнер летел над морем. Море должно было остаться далеко позади, и в первые минуты после катаклизма пилоты едва не сошли с ума. Затем лётчики взяли себя в руки, зашарили по эфиру, и – о, чудо! – вышли на связь с «боингом» «Люфтганзы», который находился в аналогичной ситуации. Полёт вслепую продолжался, «аэробус» тратил драгоценное топливо, среди пассажиров возникла паника.
И здесь произошло первое чудо: в эфире появился ещё чей-то голос, сообщивший, что он идёт над землёй и ищёт место, где сесть. Это оказался наш «ил», вылетевший из Архангельска. Ещё через пять минут русский радист передал, что, похоже, нашёл место для посадки. У экипажа «Эйр-Франса» появилась надежда, и они смогли-таки вытащить счастливый билет!
Дело в том, что первый пилот Серж Ориоль начинал свою карьеру во французском военно-морском флоте, летая сначала на «этандарах», а затем и на более современных «рафалях». Выйдя в отставку, Серж так и не смог жить без неба и нашёл себе место в «Эйр-Франс». Второй пилот – Люк Броссьер – также имел армейское прошлое, и даже воевал на «миражах» в Персидском заливе во время первого конфликта с Саддамом.
Эти два «милитари», как их прозвали коллеги по цеху, смогли сотворить второе чудо – дотянуть до спасительной суши и благополучно приводнить лайнер. Обошлось без человеческих жертв, синяки, ссадины и прочие бытовые мелочи были не в счёт, так как по признанию самого же Сержа, он вообще не надеялся остаться в живых.
Тем временем мои капитаны слегка охрипли, пытаясь перекричать толпу, и основная масса народа потихоньку начала волноваться. Поэтому я взобрался на крышу кабины вездехода, а парни буквально закинули туда же взвизгнувшую Марину. Мышкин (фамилия Марка) передал мне мегафон, найденный в кабине всё того же «витязя». Следом за мной наверху оказались настоящие герои этого дня – Серж Ориоль и Люк Броссьер. Оба лётчика очень быстро сообразили, что мир изменился кардинально, и теперь помогали мне, как могли.
– Леди и джентльмены! Чтобы предотвратить трату времени с вопросами и ответами, я сейчас расскажу вам всё, что произошло с нами! Я расскажу всё, что видел и о чём мне известно на данный момент, – я передал мегафон Марине, и та перевела мои слова на четыре языка. Молодец, девочка. Затем мне вернули мегафон, и я продолжил повествование.
Вероятно, мне можно было и не вещать всей толпе на русском, так как среди пассажиров было более четверти русскоязычных, судя по всему, хорошо знающих иностранные языки. Мог бы диктовать вполголоса, а Марина бы в точности перевела мои слова. Но я решил говорить на родном языке, чтобы наши соотечественники быстрее въехали в ситуацию.
Мой рассказ с переводом на четыре языка затянулся примерно на час, и пассажиры «аэробуса» постепенно вникали в происшедшее. Как я и предполагал, реакция большинства спасшихся оказалась вполне предсказуема – люди плакали, даже рыдали, многие мрачнели, несколько женщин ударились в истерику. Одна дамочка ринулась было утопиться в море, но ей не позволили этого сделать, вытащили из воды.
Я понимал, что в подобном состоянии люди могут натворить глупостей, но заранее решил ничего не утаивать, в том числе и своих мыслей и догадок о катаклизме. Поэтому высказал все идеи о происшедшем, которые только пришли мне в голову. Надо сказать, что это подействовало. Очень многие пассажиры рейса «Эйр-Франс» стали постепенно приходить в себя и задавать вполне конкретные и осмысленные вопросы. Вместо вектора «что стряслось и кто виноват» в мыслях людей постепенно появилось направление «что делать, чтобы жить дальше».
Здесь очень своевременно подключились Серж и Люк, пилоты «аэробуса», которые плавно перешли к делам практическим. Офицеры чётко и ясно обрисовали круг задач, стоящих перед людьми в экстремальных ситуациях, начиная прямо от момента спасения. Лётчики буквально излучали спокойствие и уверенность, которые сначала передались остальным членам экипажа, а затем и пассажирам.
Люди зашевелились и принялись организовываться для спасения багажа, съестных запасов и прочих материальных ценностей. Какая-то часть пассажиров – в основном женщины – всё ещё никак не пришли в себя, и их просто отвели в сторонку, посадив на песочек. Пара добровольцев и одна стюардесса остались присматривать за этими людьми, чтобы те не натворили глупостей.
– Марина, а вы вообще кто по специальности? Переводчик? – улучив момент, поинтересовался я профессией рыжеволосой девицы.
– Да, я работаю переводчиком, у меня высшее филологические образование, – ответила Марина, тряхнув мокрыми прядями своих волос. – Возвращалась домой из командировки в Париж, и теперь не знаю, что дальше делать. Дома остались мама, сестра, друзья. Даже не знаю, живы ли они, и есть ли вообще мой дом.
– Будем надеяться, что живы, – как известно, железо надо ковать, пока оно горячо. – Марина, я бы хотел сделать вам предложение…
– Неужели руки и сердца? А не рано ли, товарищ Иванников? – стрельнув глазками, рассмеялась девица. – Извините, это всё нервы…
– …Два предложения… Второе – чисто деловое: нам в команду срочно нужен собственный переводчик. Спокойной жизни не обещаю, а приключений на одно место гарантирую очень много. – Я не люблю, когда меня подначивают, сразу перевожу разговор на иной уровень: – Первое – почему бы и нет? Предлагаю вам руку и сердце, а заодно и всё остальное, в комплекте. Как, согласны?
– Переводчиком пойду. А насчёт первого предложения – прошу дать время подумать, – похоже, Марина сама не ожидала от меня такой прыти на свою шутку и теперь спешно включила обратный ход.
– Думайте, красавица, но недолго, – чуть улыбнулся я, скосив глаза на весьма ладную фигурку девушки в мокром платье. – Кто знает, что ждёт нас за поворотом?
– Володь, хорош барышню охмурять, – захохотал внизу Еремеев. – Давай слезай с крыши, и Марину свою снимай. Наш «витязь» нужен у самолёта, там глубина почти в два метра, и Сержу без машины никак.
