Остальные пираты прочухали, что капкан вот-вот захлопнется, и припустили следом за первой парой своих товарищей. Четверо исламистов всё же угодили под фланговый обстрел бойцов ван Клейста, но основная масса – с десяток морд – проскочила мимо засады и чесанула вдоль шоссе, засверкав пятками. Трое наёмников выскочили из зелёнки на открытое пространство, поливая удирающих беглым огнём. Свалили, кажется, ещё человек пять-шесть, после чего нырнули обратно в кустарник. В этот момент за нашими спинами, на берегу моря грохнул орудийный залп, затем следующий, и ещё, ещё…
– Матерь божья, подбили! – неожиданно завопил Андрей. – Наш самолёт подбили!
– (Цензура!), кто же его так? – выругался Руденко. – Если ещё его обстреляют драпающие негритосы…
– Чего сидим? Вперёд, отвесим (цензура) свинцовых пенделей! – и я первым выскочил из-за бетонного укрытия, точно зная, что мои парни обязательно поддержат своего командира. Так и произошло – пятеро бойцов последовали моему примеру, стреляя на ходу, тратя последние патроны. Разглядев заходящий на посадку дымящий двухмоторник, «дикие гуси» сообразили, что русские не сошли с ума, решив вдруг посостязаться в беге с чернокожими спринтерами. Семеро наёмников присоединились к погоне, а мы подобрали валявшиеся возле неподвижных тел трофейные автоматы – наш боекомплект уже полностью растаял, словно снежинки на тридцатиградусной жаре. А за нашими спинами уже завывал на высоких оборотах самолётный движок…
– В сторону! – обернувшись назад, рявкнул Руслан. – Вон с дороги!!!
Даже не оглянувшись, мы рассыпались в разные стороны, словно кенгуру, запрыгнув в придорожные кюветы. Вовремя – едва не чиркнув выпущенными шасси по носу «семьдесят шестого», дымящая «цессна» тяжело плюхнулась на шоссе и стала стремительно нагонять нашу группу. Предупреждённые Андреем наёмники – тот орал так, что сорвал голос – едва успели свалить прочь с асфальта, чтобы не угодить под лопасти бешено вращающегося пропеллера.
Тормозя, самолёт проскочил мимо нас и смог остановиться лишь в полутора сотнях метров впереди, к счастью, не догнав удирающих исламистов. Последние, кстати, припустили ещё быстрее, один за другим пересекая шоссе, чтобы достигнуть своих лодок.
Агрессоры ещё не знали, что на побережье их с радостью поджидает бронегруппа с полигона, а из польского кластера спешат Т-55 и БТР «сарацин». Спешат по пляжу, выжимая из дизельных двигателей все лошадиные силы, какие только возможно. Кроме того, по проложенной сквозь заросли чужого леса дороге к даниловскому анклаву шла колонна, состоявшая из «центуриона», пары «рателей», двух «хамви» с американскими медиками, плюс ещё один «сарацин».
Командир «солдат удачи» Жерар ван Клейст мысленно проклинал себя за то, что не настоял на присутствии в русском посёлке постоянного гарнизона из своих бойцов с бронетехникой и не предусмотрел варианта удара с моря по вновь приобретённым союзникам. Теперь бельгийцу предстояло в дальнейшем учесть фактор моря, усилив оборону прибрежных кластеров.
– Где Влад? – оглянувшись по сторонам, я не обнаружил рядом с собой Зеленцова. – Что с ним?
– Остался на «блоке», – ответил Костя Григорьев. – Ранило его, в плечо. Я помог ему перевязаться, а бежать он не смог.
– Там уже даниловские подошли, – глянув назад, констатировал Александр. – Вон, ещё из кустов выходят… Эй, мужики, не стреляйте! Здесь все свои!
Между тем оба француза спешно покинули аварийный самолёт и, не обращая ни на что внимания, бросились тушить дымящийся кормовой двигатель. Огнетушители так и мелькали в руках разгорячённых боем потомков галлов, лётчики что-то громко кричали, зовя на помощь. Четверо наёмников тотчас побежали вперёд – помогать в борьбе с огнём, а трое подскочили к нам, и один из них быстро-быстро затараторил по-французски.
– Анри спрашивает, есть ли в тех самолётах огнетушители, – перевёл выходец с Украины. – Подойдут любые, срочно.
– Бежим, я знаю, где там всё складировано, – отозвался Марк, первым стартовав к немецкому «боингу». Бойцы ван Клейста дружно потрусили следом за ним, а мы, немного помедлив, побежали к дымящимуся двухмоторнику.
Эпизод с тушением повреждённой крупнокалиберным пулемётом «цессны» смело можно опустить, так как пользы от меня и моих парней, да и от четвёрки «солдат удачи», прямо скажем, не было никакой. Мы потоптались минут пять рядом с метавшимися вокруг самолёта французами, даже не пытаясь лезть под их разгорячённые в прямом смысле этого выражения руки, и всё. Победу над пожаром в двигателе обеспечило появление Марка и четверых наёмников, приволокших штук шесть огнетушителей. Лётчики высадили все шесть пеногонов, и лишь затем перестали орать на всех и вся. Впрочем, к этому времени рядом с двухмоторником не осталось ни одного человека, кроме самих пилотов.
– Следует немедленно прочесать весь лес отсюда до побережья, – выходец с Украины перевёл приказ – да, да, именно приказ – сержанта Маллигана, командовавшего разведывательно-диверсионной группой наёмников. – Врага встретят на побережье, но исламисты могут уйти через зелёнку.
– Хорошо, вы пойдёте на левом фланге, мы – в центре, а справа – местное ополчение, – кивнул я. – Пленные нужны?
– Если только господин майор захочет их прилюдно казнить, – перевёл Андрей слова усмехнувшегося сержанта и добавил уже от себя: – Да, я иду с вами, чтобы обеспечить связь со всеми подразделениями.
– Задача ясна? И без героизма, мужики, – я повернулся к здоровяку Георгию, отслужившему в ВДВ зятю главы администрации. – У нас и так полегло (цензура) народу…
– Всё ясно, майор, – прогудел басом Георгий, бросив хмурый взгляд на стоявшего напротив угрюмого Доценко. – А кто чего не поймёт – то я быстро ему растолкую.
Глянув на Александра, нашего, Матвеевича, я сразу же понял, что за последние часы весь его годами наработанный авторитет рухнул ниже плинтуса. Шила в мешке не утаишь – проспавшие приближение врага наблюдатели на колокольне были из «группировки» Доценко, причём они заступили на дежурство после того, как отметили удачную сделку Матвеича с Глейманом. Гибель в первые же минуты боя спасла их от неизбежного трибунала, который обязательно собрался бы после всех похорон и восстановления полной картины происшедшего.
Оба БТРа, кстати, так и простояли всё это время под навесом на ферме Савченкова, так как требовали ремонта ходовой, движков и не имели никакого вооружения. Максимум, что можно было выжать из данного приобретения во время боя – это использовать бронетранспортёры в качестве неподвижных огневых точек. К сожалению, Доценко и его товарищи до этого не додумались.
Растянувшись цепью, объединённый отряд втянулся в зелёнку, быстро миновал «свой» лес и вошёл в лес «чужой». По мере приближения к берегу моря ветер стал доносить до нас запах какой-то химической гари, а сквозь просветы между деревьями просматривался столб чёрного дыма. Неожиданно впереди нас загрохотала автоматическая пушка американского БТРа, а где-то за левым флангом наёмников ухнул орудийный выстрел. Спустя пару секунд до нас донёсся грохот от разорвавшегося вдалеке снаряда, а затем послышались звуки пулемётной стрельбы. Новый орудийный залп, за которым следует очередной глухой взрыв. Кто и по кому ведёт огонь?
