– Нет смысла напрягать спину из-за какого-то металлолома, – прищурившись, произнёс капитан. – Володя, цепанём тросом, да?
– Угу, закрепим за дугу, думаю, за полминуты управимся, – кивнул я, прикидывая картину происшедшего здесь. А картина вырисовывалась следующая: мчавшийся по бездорожью «ниссан» потерял управление, пошёл кувырком, пока окончательно не лёг боком. Затем из машины выбрались двое, или, скорее, не сильно пострадавший парень вытащил серьёзно раненную девушку, после чего был убит прямым попаданием полудюймовой пули в грудь. А девчонка умерла, скорее всего, от болевого шока. – Рус, трос был где-то в багажнике.
Пять минут спустя Нидеррайтер-старший попытался завести поставленный на колёса «ниссан-наварра». Увы, тщетно – дизель молчал, несмотря на наличие напряжения в бортовой сети и отсутствие видимых повреждений двигателя. Повозившись ещё минут пять, немец плюнул и выбрался с водительского сиденья, хлопнув напоследок передней дверью.
– Что, дохлый номер? – отрываясь от наблюдения за местностью, поинтересовался Александр. – Нафига он нам вообще нужен, этот джипяра?
– Хорошая машинка, вместительная, с открытым кузовом – настоящий «джихадомобиль». Верно я говорю? – ответил на вопрос Руденко. – В общем, неплохие «колёса». Не на «кировце» же на разведку ездить?
– Скоро пешком будем ходить, если Жерар не выделит нам солярки, – усмехнулся я. – Всё, едем дальше. «Японца» оставим здесь. В следующий раз заберём, как раз на «кировце» и приедем.
– Этих хоронить будем? – Вольфганг кивнул в сторону тел погибших американцев. – Лопата есть.
– Лопата есть, а времени нет, – вздохнул я, прикидывая, сколько ещё предстоит увидеть мёртвых тел на нашем пути. – Пусть они нас простят, если смогут.
– Ага, «грифам» тоже хочется кушать, – произнёс Руслан, задирая голову. – Вон, они уже парой в воздухе кружат.
– В древности на Востоке покойников скармливали воронам и грифам, – заметил Нидеррайтер-старший. – Считалось, что эти птицы являются очистителями земли от мертвечины, некими проводниками между двумя мирами, Верхним и Нижним. А очищенные от плоти кости потом замуровывали в нишах скал или хоронили в песочке.
– Будем считать, что древний земной обряд возрождён в новом мире, – последнее слово осталось за бывшим морпехом. – Эй, вы, там, наверху – спускайтесь жрать, пожалуйста!
Возникшую было беседу о похоронных обрядах бесцеремонно прервал Нидеррайтер-младший, предъявив нам свою находку – большой сверкающий револьвер с полным барабаном патронов. Пока мы возились с японским пикапом, Гельмут прочесал окрест место аварии, пройдясь по следу кувыркавшейся машины, найдя несколько мелких трофеев: сотовый телефон «моторола», дамскую сумочку, ну и «магнум» в придачу. Револьвер отошёл в собственность молодого немца, а остальное мы просто закинули в пакет, в котором уже лежало содержимое бардачка «ниссана» вместе с содержимым карманов погибших американцев.
Миновав очередной невысокий холм, мы увидели впереди ленту асфальтированного шоссе, с разделительной жёлтой полосой посередине. Чуть изгибаясь, шоссе уходило в восточном направлении, в сторону полигона морской пехоты. Приблизительно в полутора километрах от нас виднелись следы огромного пожарища – развалины бензоколонки, мотеля и жилого дома чуть в сторонке. Судя по чёрному пятну вокруг закопчённых руин, горящее содержимое топливных танков растекалось во все стороны, уничтожая на своём пути всё, что было способно гореть. Над пожарищем медленно парило штук пять местных «грифов», видимо, брезговавших жареной человечиной.
– Вроде всё чисто, – минут через пятнадцать произнёс Саня Барулин, отрываясь от оптики. – Нет ни одной живой души.
– Угу, лишь души мёртвых бродят среди развалин, – буркнул я. – Вряд ли кто-нибудь смог уцелеть в таком большом кострище…
– По словам пленных саудитов, сомалийцы провели зачистку, перебив всех раненых, а попутно за каким-то хреном подорвали ёмкость с бензином, – напомнил Руденко. – Если кто-нибудь из амеров и выжил после зачистки – стопудово сгорел в том пожаре. Здесь без вариантов.
Руслан оказался полностью прав. На бензоколонке нас встретила унылая картина, достойная апокалипсиса в стиле «Терминатора» – чёрные груды обломков на месте мотеля и жилого дома, остовы сгоревших автомашин, воронки от снарядов и мин, масса неопознаваемого обгоревшего мусора. То тут, то там валялось несколько полусгоревших трупов, от которых несло запахом жареного человеческого мяса. Видимо, местные крылатые падальщики ещё не привыкли к подобным экзотическим блюдам, коли обошли жареное угощение стороной.
Мы побродили вокруг развалин с полчасика, пофоткали то и сё, найдя лишь пригоршню пистолетных патронов калибром девять миллиметров, годных для стрельбы. Всё остальное, теоретически имевшие хоть какую-нибудь ценность, пострадало от огня настолько, что не имело смысла пачкать руки, поднимая барахло с земли. К примеру, подле одного из тел обнаружилась автоматическая винтовка М-14 с оптическим прицелом, увы, в состоянии годности лишь в качестве дубины.
– Так, мужики, пора возвращаться, – взглянув на часы, решил я. – Нам здесь нечего делать. Расскажем бельгийцу, что и как, и пусть он решает, нужен ли ему этот кластер или нет.
– Согласен, пора ехать обратно, – кивнул Руденко, заглядывая в зеркало заднего обзора. – Вот же гадство какое – измазал сажей всю свою морду…
– В море помоешься, – усмехнулся капитан Барулин, устраиваясь поудобнее. – Не надо было снимать шлем, когда ты под те обломки заглядывал.
– Мне показалось, что там уцелело содержимое холодильника, – шмыгнул носом Руслан. – Увы, от бутылок с пивом остались лишь одни стекляшки.
– Беда, однако, – засмеялся Александр. – И как же мы без пива жить будем?
– Сами сварим, – неожиданно заявил Нидеррайтер-старший. – Я слышал, что у фермера из Тюрингии есть хмель и солод. Дайте мне хорошие большие бочки, и я сварю вам вкусное пиво.
– Чёрт, у наших самогонщиков вряд ли найдутся крупные ёмкости, – Руденко сразу же перешёл к вопросам литража требуемых бочек. – Вольфганг, давай сделаем так…
Я усмехнулся, слушая, как личный состав «на коленке» продумывает технологические аспекты пивоварения в чёрт знает какой дыре совершенно незнакомого мира. По ходу отметил, что моя задумка выйти в разведывательный марш-бросок к вновь открытому анклаву сработала – парни смогли быстро переключить ход своих мыслей в жизнеутверждающее русло. А если бы мы провели весь день на похоронах – к вечеру народ вполне мог «сесть на пробку» и проторчать на ней дёнёк-другой. Причём ещё и во главе со своим командиром, то бишь со мной. Ибо на душе по-прежнему продолжали скрести кошки, а разум всё ещё не мог примириться с потерей близких товарищей.
Возвращаясь обратно по своим же следам, мы вновь поколесили по местным джунглям, прокатились по пляжу, огибая закруглённую оконечность мыса. Я подумал и высказал мнение, что указанную точку будет справедливо назвать мысом «фоккера». Со стороны моих парней возражений не последовало, и Саня быстренько накорябал сие название на нашей самодельной карте.
