12 августа маленький плот – «Таити-Нуи III» (хотя никто и не думал о названии) – закончен. По сравнению со своим тонущим собратом он выглядит странно. Чудо из чудес для тех, кто теперь его разглядывает…
Строители снова вплавь перебрались с большого плота на малый 13 августа. Это было в последний раз. Затем, медленно подтягивая буксирный трос, приблизились к большому плоту, чтобы перенести Эрика де Бишопа. Его разместили в маленькой кабинке вместе с навигационными инструментами. Забрали провизию и питьевую воду и 14 августа отдали буксирный трос. Люди, перешедшие на борт маленького плота, уже не видели разрушенный «Таити-Нуи II», только каюта раскачивалась на воде, как пьяная. Вскоре волны скрыли плот.
Погода не улучшалась. Даже была постоянно плохой до конца путешествия. Как только поднимались волны, настил плота заливало водой. Но он уже не тонул и держался на плаву. С начала плавания нового плота до завершения путешествия пройдут две недели.
Две тяжелые недели. И не только из-за плохой погоды. Физически измученные и нервно истощенные люди страдали от голода и жажды. Сильные дожди позволили собрать пресную воду. Но каждая раздача пищи превращалась в споры, ссоры и взаимные обвинения. Два человека нервничали больше остальных. Ален Брён пытался их успокоить. Каждый день сообщал о пройденном пути капитану, по-прежнему лежавшему в маленькой каюте:
– Средняя скорость два узла. Ветер несет нас к Пенрину. Попытаемся там пристать к берегу.
Бишоп был согласен. Пенрин – полинезийский остров к югу от островов Лайн. Ален Брён старался выдерживать курс, но течения сносили небыстрый плот. Они прошли в 40 милях от Пенрина.
Ален Брён провел еще одну консультацию с Бишопом. По картам выходило, что впереди лежат другие тихоокеанские острова, но, если не повезет, плот может пройти между ними и наконец случайно пристать к одному из них, когда никого уже не будет в живых.
– Нет, – твердо заявил Ален Брён. – Мы должны добраться до Манихики или до Ракаханги.
Из-за течения, сносившего плот к югу, они не попали на Манихику. Но Ален Брён видел, что плот приближается к атоллу Ракаханга. Он почти бессменно стоял у руля.
– Более пятидесяти миль.
Примерное расстояние, которое плот преодолевал за сутки. 29 августа плот был милях в 10 от желанного острова. Он показался к вечеру. Остров почти не возвышался над водой.
Посреди тихоокеанского простора кольцо зелени и светлого песка окружало спокойную и прозрачную воду лагуны. А вокруг атолла на рифах разбивались пенные буруны. Ничего похожего на драгоценное ожерелье – так атолл выглядит с самолета в солнечную погоду.
Путешественники видели Ракахангу не с самолета, а с низко сидящего на воде плота в тающем свете серого дня. Они знали, что остров окружали рифы, что надо было подойти к нему против ветра, иначе есть риск пройти мимо. Кроме того, маневр предстоял сложный – найти проход между рифами и войти в него.
День угасал, плот приближался к острову то быстрее, то медленнее по воле волн. Ален и Хуанито спешно сооружали плавучий якорь, который будет сброшен в последний момент, чтобы ослабить удар при посадке на мель.
Наступила ночь. Пассажиры плота зажгли электрические фонари. Шум волн на приближающихся рифах усиливался.
В 21.30 Ален Брён закричал: «Рифы!» При свете фонарей все увидели в ночной тьме белую линию пены. Хуанито стоял у руля, Брён – на носу, наклонившись вперед. Он протянул руку:
– Вон там! Видишь?
Хуанито заметил темное пятно, разрывавшее белую линию пены. Проход. Плот ринулся в проход. Ален быстро сбросил плавучий якорь, спустил парус. Море ревело, ударяясь о рифы. Жан Пелисье и Ганс Фишер держали на руках Эрика де Бишопа.
Поднятый большой волной, плот взлетел, как лифт, наклонился на 45 градусов. И перевернулся. От удара о выступ рифа пассажиров с силой выбросило в воду. Барахтаясь, ощущая боль от ссадин, они по одному выбрались на берег.
– А капитан?
Эрик де Бишоп застрял между бочками под перевернутым плотом. Извлечь его оттуда было делом нелегким. Но спутники не жалели сил. Наконец им удалось вынести его на берег. Он не двигался.
В свете луны пляж из белого кораллового песка, обрамленный кокосовыми пальмами, выглядел тоскливо. Вымокшие люди склонились над капитаном, пытаясь вернуть его к жизни. До утра они делали ему искусственное дыхание. Тщетно. Когда плот перевернулся, Эрик де Бишоп ударился головой и получил смертельное ранение.
Так закончилась печальная эпопея. Три плота, три крушения. Эрика де Бишопа похоронили на Ракаханге, потом эксгумировали и перенесли прах в Папеэте. Его сопровождали выжившие спутники. К этим людям в полной мере применимо расхожее, но оттого не менее верное выражение: «Слава отважным неудачникам!»
Глава одиннадцатая
От небес до бездн
Что бы вы ни хотели сказать о Тихом океане, вы начнете с его беспредельности. И будете повторять это раз за разом, до бесконечности. Именно эта беспредельность наделяет его силой и формирует направления ветров и течении, его воздействие на климат, питает островитян и прибрежных жителей. Мы видели и увидим еще не раз, что те, кто решается на встречу с этой бескрайней морской стихией, более или менее меняются под ее воздействием.
Втиснуть Тихий океан в какие-либо рамки невозможно, дать ему определение позволяет лишь сравнение крайностей. Он может быть необузданной стихией, разрушительной и смертельно опасной, а иногда заслуживает того имени, которым его нарек Магеллан, завороженный его неожиданно тихим нравом.
Тихий океан может убаюкивать. Танцы под звуки гавайской гитары, божественно нежные ночи при свете огромных звезд вовсе не мифы. Масса вод Тихого океана – несравненный термостат, вбирающий в себя тепло и медленно его возвращающий, а потому климат на его островах просто восхитительный. Новая Кифера – название, которое было придумано не только из-за красоты местных женщин, пиров, танцев и любовных похождений. Ничего этого не было бы без волшебно мягкого воздуха. Мы были свидетелями, как люди, ужинавшие и танцевавшие в ночном клубе Талисея, наслаждались сладостью воздуха на берегу океана, пока в клуб не ворвались пираты (см. главу «Современные пираты»).
А ведь Филиппины – один из архипелагов, частыми гостями которого бывают циклоны. Просторы Тихого океана формирует ветровой режим. К северу от экватора тянется полоса спокойной атмосферы, которая представляла опасность для прежних парусников. Чаще всего воздух там тяжелеет от жары и застывает в неподвижности. Темные ватные пары нависают над морем – моряки называют эти места «облачным кольцом» – и тянутся до горизонта. Легкие переменные ветры, внезапные сильные порывы на несколько дней переворошат этот застой, потом все возвращается на круги своя.
Подъем теплого воздуха в «облачном кольце» формирует ветры с севера и с юга, вращение Земли превращает их в пассаты, а низкое давление создает вихревые зоны. Начинается гигантский балет, который перемещает воздушные массы от самого уровня моря до ледяных высот, где властвуют антипассаты.
