– А о чьем же еще мнении мог я вас спросить?
– То, что я знаю, не равнозначно тому, что существует. Что может существовать. Мы таких способов не знаем. Вот и все.
– Телепатия… – заметил кто-то из стоящих сзади.
– На эту тему мне нечего сказать, – сухо возразил Язон. – Во всяком случае, в пределах исследованного космоса ничего подобного не обнаружено.
– Мы не можем тратить время на бесплодную дискуссию, – вмешался астрогатор. – Берите своих людей, Роган, и подготавливайте суперкоптер. А вы, Стром, рассчитайте стационарную орбиту с пятитысячным апогеем.
– Будет сделано, командир.
Астрогатор приоткрыл дверь рулевой рубки.
– Вернер, как там? Ничего не услыхали?
– Ничего, командир. То есть трещат разряды. Атмосферные разряды. А больше ничего.
– Никаких следов эмиссионного спектра?
– Никаких следов…
Это означает, что ни одна из летательных машин уже не пользуется своим оружием… что они прекратили борьбу… – подумал Роган. Если б они пускали в ход лазеры или хоть индукционные излучатели, то индикаторы «Непобедимого» обнаружили бы это на расстоянии нескольких сотен километров.
Роган был слишком поглощен трагической ситуацией, чтобы его могло тревожить задание, полученное от астрогатора. Впрочем, у него и времени на это не было. В эту ночь он глаз не сомкнул. Нужно было проверить все оборудование коптера, загрузить его дополнительным топливом, взять продовольствие и оружие, так что они еле управились к назначенному сроку.
Едва лишь краешек красного солнечного диска выглянул из-за горизонта, как машина весом в семьдесят тонн и высотой с трехэтажный дом взмыла в воздух, вздымая тучи песка, и двинулась на северо-восток. Роган сразу же набрал высоту пятнадцать километров; в стратосфере он мог развить максимальную скорость, да и встреча с черной тучей тут была менее вероятна; так по крайней мере он думал. То ли Роган был прав, то ли просто им посчастливилось, но только меньше чем через час они уже снижались в косых лучах солнца над кратером, дно которого еще заливала тьма.
Не успели струи раскаленных газов ударить вниз и взметнуть песчаную тучу, как операторы видеосвязи передали в навигационную кабину экстренное предупреждение: в северной части кратера они замечают нечто подозрительное. Тяжелая летательная машина остановилась, чуть подрагивая, будто на невидимой натянутой пружине, и с высоты пятисот метров все начали тщательно просматривать северный сегмент.
На экране увеличителя виднелись на пепельно-рыжем фоне крохотные прямоугольники, с геометрической точностью размещенные вокруг более крупного, серо-стального. Роган, Гаарб и Баллмин, стоявшие у пульта управления, одновременно распознали в них машины экспедиции Реньяра.
Они немедленно сели невдалеке, соблюдая все меры предосторожности. «Ноги» коптера еще продолжали мерно сгибаться и приседать, а люди уже спустили трап и выслали две разведывательные машины, защищенные подвижным силовым полем. Углубление кратера походило на плоскую миску с выщербленными краями. Вулканический конус, высившийся в центре, был покрыт черно-коричневой скорлупой лавы.
Полтора километра – таким примерно было расстояние – разведка прошла за несколько минут. Радиосвязь действовала отлично. Роган переговаривался с Гаарбом, который сидел в головном вездеходе.
– Подъем кончается… сейчас мы их увидим! – несколько раз повторил Гаарб. Вдруг он крикнул: – Вот они! Вижу их!!! – И уже спокойней добавил: – Кажется, все в порядке. Раз, два, три, четыре… все машины на местах… только почему они стоят на солнце?
– А люди? Вы их видите? – допытывался Роган и невольно щурил глаза, стоя у микрофона.
– Да. Там что-то двигается… два человека… о, еще один… и кто-то лежит в тени… я вижу их, Роган!
Голос его отдалился. Роган слышал, как он что-то говорит своему водителю. Последовал тупой хлопок – это выпустили дымовую ракету. Голос Гаарба опять приблизился:
– Это мы в знак приветствия… дым немного снесло в их сторону… сейчас он развеется… Ярг… что там? Что?! То есть как это… Эй! Слушайте!
Его крик заполнил всю кабину и внезапно оборвался. Роган различал замирающий рокот моторов, послышались быстрые, бегущие шаги, какие-то неясные, приглушенные расстоянием призывы, кто-то вскрикнул один раз, еще одно восклицание – и настала тишина.
– Алло! Гаарб! Гаарб! – повторял он, с трудом шевеля онемевшими губами.
Зашуршали тяжелые шаги по песку, захрипел репродуктор.
– Роган! – послышался изменившийся, задыхающийся голос Гаарба. – Роган! То же самое, что с Кертеленом! Они ничего не воспринимают, нас не узнают, ни слова не говорят… Роган, вы слышите меня?!
– Слышу… И все они вот так?..
– Кажется… я еще не знаю… Ярг и Тернер подходят к каждому, по очереди, выясняют…
– Как же это, а поле?..
– Поле выключено. Нет его. Наверно, они выключили.
– Есть какие-нибудь следы борьбы?
– Нет, ничего такого. Машины стоят целехонькие, без повреждений, а они лежат, сидят, их можно встряхивать, толкать, они… Что? Что там?!
До Рогана донеслись неясные звуки, прерываемые протяжным скулящим завыванием. Он стиснул челюсти, но не мог отделаться от тошноты, спазмами подступающей к горлу.
– Великое небо, это Гралев! – вскрикнул Гаарб. – Гралев! Слушай, Гралев! Ты не узнаешь меня?! – Его тяжелое дыхание словно ворвалось в кабину. – Он тоже… – выдохнул Гаарб и помолчал, будто собираясь с силами. – Роган… я не знаю, справимся ли мы сами… Надо их всех отсюда забрать. Пришлите побольше людей…
– Сию минуту.
Через час под металлическим корпусом суперкоптера остановилась кошмарная процессия. Из двадцати двух людей, отправившихся в экспедицию, осталось восемнадцать; о судьбе остальных четверых ничего не было известно. Большинство не сопротивлялось, когда их сажали в вездеходы и везли; но пятерых пришлось тащить насильно – они не хотели сдвинуться с того места, на котором их нашли. На носилках их отправили в импровизированный лазарет на нижней палубе коптера. Тринадцать остальных увели в отдельное помещение, где они без сопротивления позволили уложить себя на койки. Пришлось раздевать их, снимать обувь, потому что они были беспомощны, как младенцы. Их неподвижные, маскообразные лица наводили ужас. Роган, немой свидетель этой сцены, стоя в проходе между рядами постелей, мысленно отметил, что все тринадцать по-прежнему сохраняют пассивность, а те немногие, которых пришлось доставить силой, вопят и завывают нечеловеческими голосами.
Он оставил больных на попечение врача, а сам послал на поиски исчезнувших всю технику, какой располагал. Техники у него теперь было в избытке – он пустил в ход и машины из группы Реньяра. Едва он выслал последний патруль, как радист вызвал его в кабину: установилась связь с «Непобедимым».
Роган даже не удивился, что это удалось, – его как будто ничто уже не могло удивить. Он кратко сообщил Горпаху обо всем, что произошло.
