– Не особенно.
Элдрич сел рядом, положил свою искусственную руку на колени и задумчиво покачивал тростью, внимательно поглядывая на глюка, который еще не ушел.
– Когда мы вернемся в прежние тела… Заметь, что я употребляю слово «прежние», чего не сделал бы в случае кэн-ди. Я говорю это не без причины, поскольку, когда ты вернешься, ты обнаружишь, что время остановилось. Мы могли бы оставаться здесь в течение пятидесяти лет, и все было бы точно так же. Мы оказались бы в моем имении на Луне и не нашли бы никаких изменений, а наблюдающие за нами люди не заметили бы у нас потери сознания, которая наступает после приема кэн-ди, какого-либо транса или апатии. Ну, может быть, дрожание век, длящееся доли секунды. И все.
– Чем определяется время пребывания здесь? – спросил Лео.
– Нашим желанием. Не величиной дозы. Мы можем вернуться в любой момент. Таким образом, количество наркотика остается…
– Это неправда. Я уже давно хочу выбраться отсюда.
– Но это не ты, – сказал Элдрич, – создал эту… среду. Это сделал я, и она принадлежит мне. Я создал глюков, этот ландшафт… – Он сделал жест тростью. – Все, что ты здесь видишь, включая твое тело.
– Мое тело?
Лео пригляделся к себе. Это, несомненно, было его старое, знакомое тело, известное ему до самых интимных подробностей. Его, не Элдрича.
– Я пожелал, чтобы ты появился здесь точно таким же, какой ты есть в своей Вселенной, – объяснил Элдрич. – Видишь ли, именно это убедило Хепберн-Гилберта, который, естественно, буддист. Переселение души в любое тело, какое ты себе выберешь или какое будет тебе выбрано – как в данном случае.
– Так вот почему ООН проглотила эту наживку, – сказал Лео.
Это объясняло очень многое.
– С помощью чуинг-зет человек может проживать жизнь за жизнью, быть насекомым, учителем физики, ястребом, простейшим, моллюском, уличной девкой из Парижа тысяча девятьсот четвертого года или…
– Глюком, – сказал Лео. – Кто здесь из нас глюк?
– Я же тебе сказал: я создал его из части самого себя. Ты тоже мог бы что-нибудь создать. Ну давай – передай фрагмент собственного «я». Он сам примет материальную форму. То, что ты ему даешь, – это логос. Запомнил?
– Запомнил, – ответил Лео.
Он сосредоточился, и вскоре неподалеку материализовалась сложная конструкция из проволок и решеток.
– Что это, черт побери? – спросил Элдрич.
– Ловушка для глюков.
Элдрич откинул голову назад и рассмеялся:
– Очень хорошо. Только, пожалуйста, не делай ловушек для Палмера Элдрича. Я еще не все тебе сказал.
Вместе с Лео он смотрел, как глюк, подозрительно принюхиваясь, приближается к ловушке. Глюк вошел внутрь, и ловушка с громким треском захлопнулась. Глюк был схвачен и уничтожен. Короткое шипение, маленькое облачко дыма, и он исчез.
Воздух перед Лео задрожал, и в сиянии появилась книга в черном переплете, которую он взял в руки, перелистал и с удовлетворением положил на колени.
– Что это? – спросил Элдрич.
– Библия короля Якова. Я думаю, что она может меня защитить.
– Не здесь, – сказал Элдрич. – Это мое королевство.
Он сделал жест рукой, и Библия исчезла.
– Однако ты можешь владеть своим собственным королевством и заполнить его библиями. Каждый это сможет. Как только мы развернем свое дело. Мы будем, конечно, делать наборы, но это будет позже, когда мы начнем нашу деятельность на Земле. Впрочем, это и так лишь формальность, ритуал, облегчающий перемещение. Кэн-ди и чуинг-зет будут поступать на рынок на равных условиях и свободно конкурировать друг с другом. Мы не будем говорить, что чуинг-зет обладает какими-то свойствами, которых не имеет кэн-ди. Мы не хотим отпугнуть людей, мы не хотим также затрагивать чьих-либо религиозных чувств. Впрочем, попробовав несколько раз, они убедятся в двух вещах: в отсутствии течения времени и, что, может быть, еще более существенно, в том, что это не галлюцинация, что они действительно переносятся в другую Вселенную.
– Многие испытывают это и после кэн-ди, – заметил Лео. – Они действительно верят, что переносятся на Землю.
– Фанатики, – с отвращением сказал Элдрич. – Это обычная иллюзия, поскольку не существует ни Подружки Пэт, ни Уолтера Эссекса, а их воображаемый мир ограничивается артефактами, из которых состоит набор. Они не могут пользоваться машиной для мытья посуды, если ее миниатюрная копия не была предварительно установлена в модели кухни. А человек, который не участвует в сеансе, а только наблюдает, видит, что обе куклы никуда не перемещаются. Никто в них не перевоплощается. Можно доказать…
– Однако тебе не так-то просто будет переубедить этих людей, – сказал Лео. – Они останутся верны кэн-ди. Собственно говоря, нет никого, кто был бы недоволен наборами Подружки Пэт. Зачем им отказываться…
– Я объясню, – ответил Элдрич. – Каким бы чудесным ни было перевоплощение в Подружку Пэт и Уолта, в конце концов приходится возвращаться в барак. Ты представляешь себе это, Лео? Как-нибудь попробуй. Проснись в бараке на Ганимеде после двадцати – тридцати минут свободы. Этих ощущений ты никогда не забудешь.
– Гм…
– И есть еще кое-что – ты знаешь что. Когда этот короткий промежуток свободы кончается и колонист возвращается, он не в состоянии вести нормальную повседневную жизнь. Он полностью деморализован. Но если бы вместо кэн-ди он принял… – Он замолчал.
Лео не слушал, он был занят сотворением чего-то нового. В воздухе перед ним появилась лестница, ведущая к светящемуся облаку. Конец лестницы скрывался в сиянии.
– Куда она ведет? – сердито спросил Элдрич.
– В Нью-Йорк, – ответил Лео. – Я вернусь по ней в «Наборы П. П.». – Он встал и подошел к лестнице. – У меня такое впечатление, Элдрич, что с этим чуинг-зет что-то не в порядке. И мы вовремя этого не обнаружим.
Он начал подниматься по лестнице и вдруг вспомнил девочку Монику. Он подумал о том, будет ли ей хорошо здесь, в мире Палмера Элдрича.
– А что с девочкой? – Он остановился. Внизу виднелась маленькая фигурка Элдрича, все еще сидевшего на траве с тростью в руке. – Глюки ее не схватили?
– Этой маленькой девочкой был я, – ответил Элдрич. – Именно это я и пытаюсь тебе объяснить. Именно поэтому я утверждаю, что чуинг-зет означает настоящее перевоплощение, триумф над смертью.
Лео заморгал и сказал:
– Так вот почему она показалась мне знакомой… – Он замолчал и еще раз взглянул вниз.
Элдрич исчез. Вместо него на траве сидела маленькая Моника, держа в руке чемоданчик доктора Смайла. Теперь все было ясно.
Он говорил – она говорила, они говорили – правду.
Лео снова медленно спустился по лестнице на траву.
– Я рада, что вы не уходите, мистер Булеро, – сказала Моника. – Очень приятно поговорить с человеком столь умным и столь эволюционировавшим, как вы. – Она похлопала по стоявшему рядом с ней чемоданчику. – Я вернулась и забрала его. Он до смерти боялся глюков. Я вижу, вы придумали кое-что, чтобы с ними расправиться. – Она кивнула в сторону его ловушки для глюков, ожидавшей новую жертву. – Это очень изобретательно. Мне это не пришло в голову. Я просто убегала со всех ног. Инстинктивная паническая реакция.
