– Правильно, обойдемся без обмороков.
Он спустился вниз и, едва оказавшись на улице, услышал возле подъезда детский голос:
– Жираф есть не хотел! А черепаха хотела! Черепаха всё съела!
Отступать было поздно: соседка, болтавшая с подругой, уже отвернулась от коляски и теперь смотрела прямо на него.
– Кирилл?.. Ты?!
– Нет, нет! – резко ответил он. – Не Кирилл! Да не надо падать!
Виктор не успел ее подхватить, и она завалилась на газон.
Эпизод 17
– Как там Мальвина твоя, не объявлялась пока? – спросил Шагов, плотоядно поглядывая на бутылку «Джека Дэниэлса».
Виктор тоже посмотрел на виски, потом на два приготовленных стакана и изобразил рукой полный отказ.
– Не объявлялась. И она не моя.
– Переживаешь?
– Не так чтобы очень, но… на ее месте осталась дырка. – Сигалов похлопал себя по сердцу. – И заполнить ее нечем.
Алексею надоело облизывать взглядом закрытую емкость, и он со вздохом переставил ее на полку.
– Ты опять в этот скрипт намылился… – сказал он без удивления.
– Не надоел я тебе еще?
– Я вроде даже привык. Жду, когда официально оформишь меня кондуктором. Тем более что ставка у нас твердая. – Шагов снова покосился на то место, где стояла бутылка, и убрал со стола стаканы.
– Вообще, да: ты больше похож на безработного, чем на крутого инженера. Как ни заеду – ты всё дома.
– Отгулы, – не углубляясь, пояснил Алексей. – Кстати! Ты говорил, Мальвина твоя – из Движения?
– Не моя. Но кажется, она с ними.
– Кажется ему! А проморолик ты для кого скреативил?
– Сляпал, было дело.
– И ты даже не знаешь, что он в топе второй день? – Шагов лукаво улыбнулся.
– Слышал что-то об этом… Не интересовался.
– Я сам его три раза загружал.
– Да что в нем такого особенного?!
– Вот в этом и загадка. Интриги нет, мотивации нет, экшена нет, – загнул Алексей три пальца, начиная с мизинца, и у него получился пистолетик из указательного и большого. – Только чистый драйв. – Он ткнул этим пистолетиком в Сигалова. – Стоишь среди прекрасных людей и хочешь быть таким же прекрасным.
– Ну, это я под впечатлением от… – Виктор умолк.
– От чего? – спросил Шагов.
– Джентльмены это не обсуждают.
– Как скажешь, родной. Но судя по результатам, впечатления остались очень даже. Да, я чего вспомнил-то!.. Говорят, эти клоуны какую-то акцию готовят. Вот прям глобальную, говорят.
– Нарисуют вместо одного плаката четыре? – с сарказмом проговорил Виктор.
– Тоже думаю, что ерунда. Но их присутствие как-то раздражает.
– Прекрати смотреть новости, и присутствие закончится. – Сигалов вдруг вспомнил, что Мальвина во время последней встречи тоже рассказывала о каком-то крупном мероприятии, и это ему не понравилось.
– А, и еще «Гипностик» твой волну поднять пытается, – заявил Алексей. – Я только не понял, чего они хотят. Акции у них падают, делом бы занимались.
– «Гипностик» тоже не мой, – отозвался Виктор и чуть не добавил: «Это компания Кирилла», но вовремя прикусил язык. – Я тоже ничего не понимаю…
В последние дни всё действительно как-то слиплось – или Сигалову только казалось? Но если и Лёха это отмечал, значит, не казалось. Всё навалилось со всех сторон, и всё такое мелочное… Если бы люди знали, как мало им осталось жить в тепле и при ясном солнце… Виктор думал об этом постоянно, даже когда не думал вообще ни о чем. Подспудно он продолжал перебирать причины, которые могли бы привести к глобальной катастрофе, и, похоже, уже приблизился к той стадии тихой истерики, когда опасность мерещится везде и всюду.
– Ладно, чего рассиживаться… – Сигалов поднялся из-за стола. – Ты, Лёх, извини, что я тебя так эксплуатирую, но когда-нибудь я тебе всё расскажу.
– Обещал уже, повторяешься.
– Значит, расскажу два раза, – отшутился Виктор и направился в кабинет.
– Я одного никак не пойму… – сказал ему в спину Шагов. – Ты проходишь тот же самый путь до полицейского участка, попасть в который заведомо невозможно. Ты испытываешь радость от самого процесса, что ли?
– Какой участок? А, в скрипте! Нет, давно уже нет. Там много путей, и с каждым разом всё интересней. – Сигалов надел немуль и уселся в кресло.
– Не балуйся там, – напутствовал Шагов.
– Так и до клаустрофобии недалеко… – заметил Виктор, озираясь в зеркальной кабине лифта.
Капитан Коновалов сосредоточенно убирал коммуникатор в глубокий карман плаща и реплику арестованного пропустил мимо ушей, но голос услышал.
– Что говоришь? – Он повернулся к Сигалову.
– Наручники снимите, Игорь Сергеевич. Неудобно. – Виктор протянул ему руки.
Коновалов безропотно достал ключ и, расстегнув браслеты, передал их рыжему полицейскому. Тот отнесся к этому спокойно и убрал наручники в чехол на поясе. Не исключено, что Виктор мог приказать ему сбрить шевелюру под корень, и рыжий послушался бы, но таких экспериментов в планах у Сигалова не было.
Внизу Виктор поприветствовал Керенского с неизменным кожаным портфельчиком и панибратски хлопнул его по плечу:
– Вы знаете, куда меня отвезти, Сан Саныч.
В «Трех пескарях» один столик почему-то оказался занят. Спиной к двери сидел худой мужчина с наметившимся на макушке просветом. На появление Виктора с Керенским он никак не реагировал.
– Пойду сполосну руки, – зачем-то сообщил Александр Александрович, удаляясь в служебное помещение.
Сигалов подошел к незнакомцу за столом и долго в него вглядывался, пытаясь найти хоть что-то общее с Кириллом.
– Я не стремился к портретному сходству, – сказал мужчина. – Так было бы еще хуже. Пусть уж просто – человек. Надеюсь, моя новая внешность тебя не смущает. Старой всё равно больше нет.
– Почему ты мне сразу не сказал про Закат? – спросил Сигалов, усаживаясь за стол.
– Может, поздороваемся вначале? – с иронией произнес Кирилл.
– Мы и так, считай, не расстаемся. Каждый раз, когда загружаю Индекс… Это ты, я чувствую. Но всё равно привет. Кстати, зачем мне нужно было попасть в Мытищи?
– Привет, брат, привет… – Незнакомый мужчина с улыбкой потупился. – Так Мытищи или Закат, что важнее?
– У меня миллион вопросов! – воскликнул Виктор.
– В Мытищи ты успеешь, не волнуйся. Пришлось переиграть кое-что… Там пока без тебя справятся.
Слово «переиграть» резануло Сигалову слух, уж очень гладко оно легло на все его сомнения. Последнее время он не мог отделаться от мысли, что Индекс, то есть Кирилл, ведет собственную игру.
