Не оборачиваясь, она объяснила:
– Обманчивое впечатление. Ты телепортируешься, а я выскакиваю наружу, договорились?
– Они будут тебя преследовать?
– Они плохо видят на солнце.
– Камни сейчас поддадутся, – прорычал он. – Назад.
Солнечный луч пронзил темноту, словно выстрел. К счастью день уже клонился к вечеру. Себастьян отскочил в сторону, давая Кэдрин возможность выскочить на свет. Но и василиски двинулись вперед с поразительной скоростью. Все трое уже были в пещере и дружно бросились в атаку.
Самый крупный ринулся в дыру вслед за Кэдрин. В воздух полетели камни и пыль. Себастьян потерял Кэдрин из виду, лишь слышал лязг челюстей. Потом он разглядел, как она пригнулась, спасаясь от василиска. Челюсти дракона сомкнулись как раз над ее головой.
Себастьян выскочил прямо под солнечные лучи и схватил Кэдрин за лодыжку, корчась от боли. Не успел он телепортироваться, как она лягнула его в лицо и вырвалась.
Он не сумел остановить ее и телепортировался один, потом назад, прямо в гущу боя. Даже в состоянии полутелепортации он едва мог видеть на свету. Кожа горела, словно его облили кислотой.
Куда подевался василиск? Кэдрин стояла на цыпочках на самом краю утеса, выгнув спину дугой, чтобы не потерять равновесия и не свалиться в пропасть. Не успел он до нее добраться, как она выпрямилась и побежала вдоль гребня утеса. Похоже, ей удалось провести василиска, и он упал вниз.
Но на них наступали два других, шипя и жмурясь от солнца. Увернувшись от острых когтей, Себастьян телепортировался обратно в темноту пещеры, в ее дальний конец, и оттуда закричал, отвлекая их внимание от Кэдрин.
Драконы кинулись назад в туннель, и тогда Себастьян бросился навзничь под брюхо того, что покрупнее, и вонзил в него меч. Тот вошел в туловище между огромными чешуями размером с блюдце. Себастьян выдернул меч и поспешно перекатился по земле, спасаясь от зловонной жижи, потекшей из брюха василиска.
Взревев, василиск стал заваливаться назад, на второго, придавливая его своей тушей. Себастьян вскочил на ноги и телепортировался. Последний василиск пытался освободиться, его когти яростно скребли землю. Себастьян занес меч над его шеей.
Дракон замер и медленно повернул к нему голову. Глаза с вертикальными зрачками, мигнув, уставились на Себастьяна, и в них он увидел страх.
Вероятно, Кэдрин уже убила бы его. А его, Себастьяна, сочла бы слабаком – за то, что не стал убивать.
Выругавшись, он оставил василиска и телепортировался к Кэдрин.
К черту! Он не станет возвращаться, чтобы помочь ему освободиться.
Снова очутившись на солнце, он почувствовал, что его кожа вот-вот загорится. Где же Кэдрин? Боль становилась нестерпимой. Краем глаза Себастьян заметил еще одну пещеру над ущельем. Он телепортировал обличье, но не стал проявляться полностью.
Хотя он смотрел с края пещеры, солнце, отражаясь от скал и песка, нестерпимо кололо и без того обожженные глаза. Но в полувидимой форме он мог вытерпеть минуту– другую.
Он заметил самого большого василиска, который извивался на дне ущелья с разбитой головой. Кэдрин все еще стояла на утесе. Себастьян хотел было заорать на нее, он был в ярости – как она могла ударить его ногой в лицо? В этот миг Кэдрин заметила что-то на дне ущелья, и ее лицо окаменело. Хищный зверь! Другого сравнения Себастьян не находил.
Она побежала, так быстро, что слилась для него в сплошное мутное пятно. Моргая от нестерпимого света, он не поверил собственным глазам. Она бросилась в ту же пещеру, где находился дракон!
Он телепортировался под какой-то выступ, и как раз вовремя. Перед ним, футах в двадцати, сирена закричала от удивления – за миг до того, как Кэдрин приземлилась на ее спину, вышибая воздух из ее легких. Колени Кэдрин упирались Люсиндии в лопатки, рука плотно обхватила шею.
Когда Себастьян совсем уж решился снова выскочить на солнце, чтобы унести Кэдрин прочь, Люсиндия размахнулась локтем. Кэдрин сумела увернуться. У нее была потрясающая реакция, и удары сирены не достигали цели. Она не нуждалась в помощи.
Скалы вокруг Кэдрин, казалось, плавились от зноя. Наблюдая за ней сквозь жаркую дымку, Себастьян вдруг понял, что мощь ее грациозного тела вызывает в нем благоговение.
И даже ее беспощадность и жестокость восхищают его.
Кэдрин схватила сирену за волосы и стала раскручивать вокруг себя, набирая размах, пока тело женщины не оторвалось от земли. Наконец она выпустила соперницу, словно мяч.
От удара тела Люсиндии утес содрогнулся, полетели камни. Кэдрин не стала дожидаться, пока сирена окажется погребенной под грудой камней. Она бросилась вверх по скале, цепляясь когтями, чтобы добраться до второй пещеры.
В этой пещере, темнеющей высоко над ущельем, должно быть, и находится приз. И Себастьян мог ее опередить. Он прижал рукав рубашки к разбитой губе, пробуя на вкус собственную кровь.
Кэдрин придется ответить за свои проделки.
Условия их соглашения только что изменились.
Глава 23
Кэдрин ввалилась в пещеру, тяжело дыша после крутого подъема. Первое, что она обнаружила, когда снова обрела способность видеть в темноте, был вампир. Он небрежно подбрасывал на ладони приз.
На скорлупе виднелись бледные полосы, змеящиеся поперек самой толстой части яйца. Скорлупа была такой хрупкой, что казалась прозрачной.
– Теперь, Кэдрин, мы будем играть по моим правилам.
Она не сводила глаз с яйца, которое он подбрасывал – вверх, вниз.
– Ты только отдай мне этот чертов приз.
– Ты и не собиралась со мной встречаться. – Он, казалось, был в ярости. Солнце опалило его плечи и половину лица. – И ты меня ударила.
С уголка его нижней губы капала кровь.
– Сработал рефлекс.
И это было правдой. Василиск только что расшвырял валуны, словно огромные скорлупки арахиса, и наступал им на пятки.
– И запомни на будущее – не хватай меня сзади за лодыжку, если за мной гонятся чудовища с длинными цепкими языками.
Что бы ни произошло между ними, Кэдрин не стала бы убивать его. Не входило в ее расчеты делать его обедом для драконов или оставить гореть на солнце. Хотя…
– В любом случае ты заслужил этот пинок. Ты изменил условия сделки, когда я была в безвыходном положении. Разве так поступают джентльмены?
– С тобой я все меньше и меньше чувствую себя джентльменом.
Хрупкое яйцо подпрыгивало на его ладони.
– Ты можешь его разбить. – Кэдрин едва дышала. – Это последнее яйцо.
Она приблизилась к Себастьяну, прикидывая возможность выхватить у него яйцо.
