– Жарко, – закапризничала я, – вспотею и буду дурно пахнуть.
– Ты права, – он совсем уж неприлично притиснул меня к себе, – лучше будет сразу завернуть тебя в ковер и отправить домой.
– Это будет такой конфуз, – я задрала голову, ловя его потемневший гневный взгляд, закусила губу.
– Конфуз у нас уже есть, во всей красе, – он в очередной раз рыкнул, заставляя меня млеть от его потрясающего голоса. – О чем ты вообще думала?!
– О тебе, любимый, – я почти прижалась щекой к его плечу.
Танец тут же закончился, по крайней мере, для нас.
– Повтори, – хрипловатый баритон прозвучал у самого моего ушка.
– О тебе, любимый, – поглядела ему прямо в глаза. Арван наклонился, приблизив свое лицо к моему. Нас обтекали танцующие пары, музыка звучала, но мы стояли, видя лишь друг друга. Словно были в этой зале одни.
– Ты впервые призналась, что любишь меня, – тихонько выдохнул он.
– Ты и на это не сподобился, – прошептала в ответ.
– Я же сказал, что влюбился, – его губы были все ближе.
– Как-то неубедительно, – я притворно надулась, но больше ничего не успела. Поцелуй лишил меня возможности язвить. Когда мне, наконец, позволили нормально дышать, на ногах я уже не держалась, обмякла в руках обнимающего меня брюнета. Музыка закончилась, так что мы стояли на самом виду. Вокруг роптали, возмущались, завидовали вслух. Кто-то хлопал. Я вокруг старалась не смотреть, прятала взгляд на груди своего мужчины. Слишком уязвимой казалась себе сейчас, и слишком личным было происходящее между нами.
– Конфуз все-таки свершился, – Арван кинул короткий взгляд вокруг, снова наклонился ко мне: – Люблю тебя, проказница моя ненаглядная.
А я растаяла окончательно. Нет, мне признавались в любви не раз. Долгое время вся моя жизнь была посвящена манипулированию мужчинами, а проще всего управлять влюбленным. Но только сейчас я поняла, насколько важные это слова, когда произносящий их тебе небезразличен.
– Конфузом больше, конфузом меньше, – выдохнула я ему в губы, притянула за шею, и второй поцелуй получился не менее долгим и сладким.
На этот раз прервал нас рев труб.
– Его Величество Конрад Марвейский, – заголосил глашатай и принялся перечислять титулы, а потом упомянул и королеву. Придворные тем временем потянулись к возвышению в конце зала. Там стояли два внушительных кресла.
От нас ненадолго отвлеклись, но по-прежнему шептались, обходили, приближаться не рисковали. А уж от взглядов – любопытных, завистливых, откровенно злых – поднимался ветерок.
– Уходим, – Арван всмотрелся куда-то мне за спину и потащил в сторону возвышения, где расположилась правящая чета. Он вел меня под руку, но в какой-то момент мне удалось обернуться, и я поняла, от кого мы так спешно уходим. За нами целеустремленно следовала герцогиня Нойон. Выражения ее лица я разглядеть не успела, но счастьем оно точно не лучилось. Спасение подоспело со стороны трона. Распорядитель двигался нам навстречу, Арван склонился к его уху, что-то нашептал и пошел медленнее. А мужчина в цветах королевского дома встал на ступени и объявил:
– Лорд Арван Камдал, герцог Нойон, и леди Алира Карива, баронесса Шенри, – я не сопротивлялась, когда мой дорогой муж потащил меня по низким ступеням теперь уже на официальную встречу с правителями. Зато скандал со свекровью откладывается, ради этого я с самим демоном на встречу сходила бы.
Король сменил камзол на более торжественный, да и выглядел величественно и отрешенно. Его супруга сняла шаль, и теперь стали видны льдисто-голубые топазы, гроздью спадающие на полную грудь. Колье невероятно шло к ее ясным глазам, и сейчас глаза эти смотрели на нас с хитринкой.
– Приветствую, Ваше Величество, – невозмутимо начал Арван.
Король благосклонно кивнул, принимая приветствие, обратил взор ко мне.
– Вы хотели представить ко двору вашу спутницу? – он разглядывал меня, словно видел впервые, и не расстанься мы менее часа назад, я бы здорово перенервничала под этим взглядом. Но сейчас лишь украдкой поглядывала сквозь ресницы по сторонам. Надо будет отблагодарить Арвана за то, что аудиенция прошла перед балом. Хорошо отблагодарить. За все.
– Конечно, – он легонько подтолкнул меня, заставляя выступить вперед, а я, не сдержав улыбки, присела в реверансе, представляя, какой вид сейчас открывается сзади. Возможно, скрежет зубовный мне только послышался, прозвучал же звучный голос. – Леди Алира, герцогиня Нойон. Моя супруга.
Если бы посреди зала вылезла парочка демонов – потрясение среди публики было бы не меньшим. Я порадовалась, что не вижу сейчас придворных, а особенно свою свекровь.
– Как неожиданно, – в образовавшейся тишине звонко воскликнула королева, – и давно вы соединены узами брака?
– Более двух лет, – Арван уже стоял рядом, взял мою руку.
Это была вторая волна шока. Шепоток пополз по залу, словно круги от упавшего в воду камня.
– Удивительная весть, – монарх положил свою руку на ладонь супруги. – Мы хотели бы позже услышать вашу историю. Хотите просить о чем-то?
– Да, – я все так же молчала, говорил Арван: – Наш брак совершен по морскому закону, и мы хотели бы закрепить его в Храме. Но родители Алиры давно погибли…
– О, благословение! – опять зазвучал голос королевы Дианы. – Дорогой супруг, мы же не откажем им.
Конрад Марвейский медленно кивнул, поднимаясь со своего места. Мы подошли, протянув вперед наши сцепленные ладони, а монаршья рука опустилась на них сверху, рассыпав искорки. Смотрелось все очень трогательно. Я даже расчувствовавшись пустила слезинки и наткнулась на лукавый взгляд королевы.
На этом высочайшая аудиенция была окончена и нас отпустили.
– Прекрати сейчас же, – услышала я возмущенный шепоток, когда отвернулась, ведомая мужем, – пялиться на ее задницу.
– Милая, для меня существует только твоя… – дальше слышно не было, но я едва сдержала смешок. И снова глухой рык рядом мне только послышался.
Наконец оглядела зал. Да, мы действительно были звездами этого вечера. Во всех отношениях. Порадовалась умению держать лицо. Ничуть не усомнилась, что Арван справляется с этим не хуже. Мы чинно проследовали сквозь зал, однако путь наш был прерван появлением на пути дорогой свекрови. Как выяснилось, она тоже вполне умела держать лицо. Под прицелом десятков глаз она осмотрела нас, укоризненно вздохнула.
– Как же хорошо, что вы наконец решили обнародовать ваш брак, – она пожала мне предплечье полным расположения жестом, улыбнулась почти ласково. – Жду вас на ужин в среду. Мы отметим это событие в тихой домашней обстановке.
– Разумеется, матушка, – внешне спокойно произнес мой благоневерный.
В его отношениях с матерью сквозила заметная напряженность. Надо будет прояснить ее истоки, все-таки с этой женщиной мне теперь придется общаться довольно близко.
