Девица приосанилась, поджала недовольно губки, она явно не привыкла к такому обращению. Однако Елена не собиралась давать этой нахалке шанс. Перехватила арбалет поудобнее, другой рукой достала пистолет. Девица судорожно сглотнула, чуть подобралась, не сводя взгляд с оружия.
— Я тут помогаю в лагере… Кровати застилать… На кухне… Вот пришла…
— Еще и на кухне? — перебила ее Елена саркастическим тоном. — Мало того, что ограбишь, так потом еще и отравишь?
— Ничего я у тебя не взяла! — возмутилась девица. — Просто посмотрела. Ты, знаешь ли, любопытство у всех вызываешь. Приехала, тихо устроилась, начальник охраны перед тобой на задних лапках ходит, а домик-то самый дешевый запросила!
В глазах незваной гостьи мелькнуло злорадство. Уела? Елена не обратила внимания.
— Я тебе дам сейчас тему для размышлений, — скучающим ровным тоном начала она. — У тебя два выхода из положения. Или я сдаю тебя Олегу, как воровку, или ты молчишь обо всем, что тут успела посмотреть. Проболтаешься — пристрелю.
— Я ничего не воровала, — почти с королевским достоинством возразила гостья.
— А мне наплевать, — осадила Елена. — Реноме я тебе все равно подпорчу.
— Второй вариант, — после некоторых раздумий тем же королевским тоном известила нахальная девка.
— Естественно, — холодно улыбнулась Елены. — Но не думай, что я не узнаю, если начнешь болтать.
Она шагнула к тумбочке, положила на кровать арбалет, рука уже изрядно устала от его тяжести, достала стилет и, быстро подавшись вперед, кольнула острием руку незваной гостьи.
Та взвизгнула от души, в полную мощь легких, быстро поднесла ранку ко рту. Естественно, это мелкое членовредительство не носило никакого ритуального характера. Так, понты. А заодно и проверка. Конечно, Елена не ожидала, что вычислит вампира, что нападает на гостей Андрика так быстро и легко. Но чем черт не шутит… Ко всему прочему ей так хотелось, чтобы искомой гадиной оказалась эта девица. Но нет так нет. Зато припугнула ее Елена, похоже, качественно. Один ноль в их с Алеком пользу. Хотя за три года нелепой влюбленности лучшего друга в Нинку, за три года потрепанных Елениных нервов эту мадам стоило бы исколоть всю, на шнурки порезать.
Характер у Алековой «мотри» был не сахарный. Нинка всю свою сознательную жизнь прожила с уверенностью, что она пуп земли, самая обаятельная и привлекательная. За что, конечно же, огромное мерси ее родителям. Не очень удачно, с Елениной точки зрения, вбили они в голову дочурки мысль, что мужчины существуют в мире только для того, чтобы ползать у ее ног, выполнять все ее глупые капризы, петь ей дифирамбы и вообще жить только ради этой… Манеры Нинки оставляли желать лучшего, как и речи. Умом девица не блистала, зато с жизненным кредо у нее было все в полном порядке, аж с гаком. Нинка считала себя набожной, при этом яро поддерживала коммунистов, а по совместительству была членом какой-то несуразной секты полумагического направления при полном отсутствии способностей к подобной деятельности. К этому нужно добавить еще филологическое образование и увлечение живописью. Естественно, в этих двух сферах Нинка тоже считала себя гением. И с такой кашей в голове умудрялась жить. Хотя, как давно поняла Елена, единственное, что реально эту пустую куклу интересовало в жизни — это деньги, точнее, состоятельные мужчины. Желательно еще и привлекательной внешности.
В общем, с гостьей Елене не повезло. Показушница и ханжа с понтами. Елена посмотрела на Нинку с отвращением. Да так, что солнцезащитные очки на носу скрыть ничего не смогли. Чтобы точно усекла отношение. Девица прекратила облизывать ранку и надулась.
Елена хмыкнула, пожала плечами и начала засовывать пистолет обратно в потайной карман куртки.
— Бутылка в кухне откуда взялась? — поинтересовалась она, возвращая стилет за голенище сапога.
— Администратор с базы велел тебе принести, — сердито ответила Нинка.
Елена бесцеремонно повернулась к ней спиной, пошла осматривать трофей. Вино было явно натуральным. Цвет потрясающий, даже через стекло видно. Красный, почти бордовый, как положено. Елена развернула открытку, пошло-розовую, с банальными цветочками и блестками — явно Нинка выбирала. Внутри этого уродства был прикреплен факс. От руки, Андриковым почерком было выведено: «Я не знаю, что ты собираешься делать с тем псевдофранцузским суррогатом, но это выпей!»
Елена усмехнулась, достала сотовый и набрала знакомый номер.
— Слушаю! — раздалось в трубке после первого же гудка. Судя по голосу, Андрик улыбался.
— Привет! — поздоровалась Елена, тоже улыбаясь. — Спасибо за вино. «Опять, как в пору юности моей, наполню чашу, ибо счастье в ней, не удивляйтесь, что горчит вино, в нем горечь всех моих минувших дней».
— Хайяма читаешь?
— Андрик! — обрадовалась Елена. — Ты еще и в восточной поэзии дока?
— Вообще нет. Но помню, что он всегда писал о выпивке.
Она рассмеялась и пропела в трубку:
— А знаешь, дорогой, «Кинзмараули» — это ведь мое любимое вино.
— Это нетрудно было выяснить. — в голосе Андрика послышались бархатные нотки. Клюнул на флирт.
— У кого же? — искренне удивилась Елена.
Нинка жадно и нагло подслушивала. Пришлось выйти за порог.
— Да хотя бы у того сурового парня, что торчит у тебя в квартире и отвечает на телефонные звонки, — ответил Андрик.
— Алек, — догадалась Елена.
— Любовник?
— Друг. Кошек кормит.
— Ну-ну. — Андрик ей не поверил, что весьма радовало. — Что-нибудь накопала?
— Пока немного, — с сожалением ответила Елена. — Слушай, Андрик, не успела я приехать, как уже встретила тут троих старых знакомых. И, кстати, ни одному из них я доверять не могу. Ты специально их подбираешь?
— Нет. Но у нас с тобой один круг общения, так что удивляться нечему.
— Может, ты еще в анкету для приема на работу введешь графу: «Знакомы ли вы с Еленой Давыдовой?»
— Ну… Если хочешь…
— Сволочь, — беззлобно обругала его Елена. — Приезжай скорей, ладно?
— Я постараюсь. Но тут дел невпроворот…
Елена тяжело вздохнула и отключилась, не прощаясь. Нинка торчала на пороге.
— Так что тут все-таки происходит? — повелительным тоном спросила она, сложив руки на груди.
— Нормально! — восхитилась Елена, забирая из гамака щетку, котелок и полотенце. Она направилась обратно к домику, заставив Нинку пятиться. — У меня руки чешутся ей по морде съездить, а она в наперсницы напрашивается.
— Почему бы и нет?
Непробиваемая особа!
— Это испортит мое реноме, — иронично объяснила Елена. — Так ты здесь, значит, в качестве прислуги?
— Естественно, нет! — возмутилась Нинка, уперев руки в бока по образу и подобию уличной торговки. — Мы с мужем приезжаем сюда отдыхать уже второй год. У нас комната на базе. Просторная, светлая и, конечно, со всеми удобствами. Муж пишет кандидатскую по флоре средней полосы. А я, чтобы не мешать ему и не скучать, помогаю в лагере.
