– У меня идея, – вдруг сказала Бель.
– Да?
Августо охватило недоброе предчувствие. Обычно идеи Бель были… скажем так, нереалистичными. А когда не удавалось их воплотить, козлом отпущения становился Августо.
– В следующий вторник в городе проходит «Mardi Gras», так они называют свой смехотворный карнавал. «Жирный вторник». Это возможность увеличить время моего выступления. Или устроить целое шоу под девизом «La nuit bresilienne», «Бразильская ночь». Что-то в этом роде. И если затея окажется успешной, можно будет поговорить с месье Андагази о повышении зарплаты.
– Хм… – Августо задумался. – Да, неплохая идея. Жаль, что ты не сказала об этом раньше. Тогда шеф смог бы все организовать и спланировать, развесить плакаты, все такое. А теперь времени уже осталось мало.
– Ну и что? – Бель лукаво улыбнулась. – У него есть ты. Король «организации».
Тем же вечером Августо поговорил с Андагази. Ему было нелегко донести свою мысль до директора варьете, но в конце концов ему это удалось. «Шеф», как его называл Августо, отреагировал точно так же, как и он сам, когда впервые услышал об этом плане.
– Неплохая идея, – сказал Андагази. – Жаль, что я не додумался до этого раньше.
«Он не додумался? – мысленно возмутился Августо. – Это идея Бель!» Августо пришлось взять себя в руки, чтобы сохранить почтительное выражение лица.
– Позавчера я нанял на работу труппу из Аргентины, – размышлял вслух Андагази.
– Знаете, – осмелился сказать Августо, – это все равно что заставить немецких музыкантов аккомпанировать исполнительнице фламенко.
Конечно, его французский не позволял донести столь сложную мысль, и потому Андагази понял его превратно.
– Ваша жена хочет танцевать фламенко? Я вас умоляю! Что же тут бразильского?
Какое-то время они выясняли это недоразумение и в итоге договорились, что Бель будет выступать почти весь вечер, а Августо сможет привлечь любых бразильских музыкантов.
– Сколько вы ей заплатите? – спросил Августо напоследок.
– Скажем… пять процентов от прибыли за вечер?
– Семь.
– Шесть.
Августо не стал долго раздумывать. Они нашли компромисс, чего же больше ждать?
– Согласен.
Он понимал, что шесть процентов – это очень мало. Андагази исходил из того, что по вторникам мало кто ходит в варьете. Кроме того, наибольшую прибыль заведению приносила продажа алкоголя, а к этому Бель не имела отношения. Вот если бы Августо удалось устроить аншлаг… Разрекламировать представление… Если он придумает что-то, что поднимет прибыль до небес… Тогда шесть процентов – не так уж и плохо. И это отличный повод для разговора о повышении оклада.
Августо переполняли идеи, как добиться аншлага, и его энтузиазм не иссякал. Раньше Бель всегда выступала за одну и ту же плату, независимо от того, полон зрительный зал или пуст, хорошо она выступает или плохо. Теперь же, когда доход его семьи напрямую зависел о количества людей в зале, Августо стремился заполучить больше зрителей, чем обычно. К сожалению, все его гениальные идеи требовали больших затрат – денег или времени. Он хотел напечатать листовки – но в издательстве ему сказали, что не уложатся в сроки. То же самое и с плакатами. Может быть, дать объявление в газету? А то и во все главные газеты Парижа? Как выяснилось, это слишком дорого. Небольшое объявление по радио? Едва ли – на радиостанции его не пустили дальше приемной.
– Бель, у тебя больше нет хороших идей? – спросил он, когда они вечером улеглись в постель, уставшие и измотанные. – Я хочу, чтобы зал был полон. Хочу, чтобы публика ликовала. Тогда у нас появится реальный шанс договориться о повышении оклада или, кто знает, перебраться в другое варьете, получше.
– Августо, давай притворимся, что я уже сплю?
– Я тоже очень устал, родная. Но нам нужно поскорее что-то придумать.
– Это твоя задача. – Зевнув, Бель повернулась к нему спиной. – Я отвечаю только за качество представления.
Чуть позже он почувствовал, как она вздрогнула, проваливаясь в сон. Ее дыхание выровнялось. Девушка спала.
Августо же не мог сомкнуть глаз. Он устал как собака, но его сознание работало в полную силу. Он думал, думал, думал. И одна за другой его осеняли идеи, но их приходилось отбрасывать: слишком дорого, слишком мало времени… А то, что можно было сделать, много зрителей не привлечет. Конечно, он мог созвать всех своих знакомых в Париже, сеньора Пессоа и его слуг, владельца газетной лавки Жан-Поля, старьевщика Альберта и его жену Ивонну, булочницу Клодетту и угольщика Франсуа. Но вряд ли эти люди с не особенно высоким заработком смогут позволить себе билет в варьете. Августо думал, пока не погрузился в сон. В семь утра зазвонил будильник, и Августо проснулся, чувствуя, что во сне на него снизошло озарение, но он не мог вспомнить, в чем оно заключалось. Прямо перед пробуждением ему в голову пришла замечательная идея, та самая, которую он так долго искал. Только вот что это была за идея? Он не знал.
Вечером в зале опять собралось множество зрителей. Была пятница, и работающие парижане могли позволить себе задержаться подольше. При этом суббота в Париже обычно была рабочей, но, судя по всему, ожидание праздника подталкивало людей к бурным развлечениям. «Праздник… – думал Августо с налетом паники. – Карнавал… Как, черт побери, мне набрать полный зал зрителей на вторник?»
Выступление Бель прошло без сучка без задоринки. Публика аплодировала, а какая-то женщина из зрительного зала даже крикнула: «Мы хотим еще!» И только через пару секунд Августо осознал, что она говорила по-португальски.
Отправившись за кулисы, он восторженно обратился к Бель:
– Ты слышала? Там бразильцы в зале!
– Правда? – Бель сделала вид, что ей это ничуть не интересно.
– Да. Они вызывали тебя на бис.
– Пусть приходят во вторник, тогда я буду выступать дольше.
«Точно!» – подумал Августо. Именно это он им и скажет.
Он одернул пиджак, пригладил ладонью волосы и расправил плечи. А затем вышел в зрительный зал.
Столик с бразильцами он заметил сразу: компания попалась шумная, как это часто бывает с жителями Южной Америки, и люди за соседними столиками уже поглядывали на них неодобрительно.
Когда Августо подошел к ним, они подумали, что он официант, но вскоре недоразумение разрешилось.
– Я агент певицы, которую вы только что видели, – заявил он. – Мы очень рады, что вам понравилось выступление.
– Еще и как! – воскликнула женщина, звавшая Бель на бис. Она была пьяна.
– На Mardi Gras, во вторник, мы устраиваем тут что-то вроде бразильской вечеринки. Я подумал, что стоит сообщить вам об этом. Может быть, вы захотите пригласить сюда и других бразильцев, которых знаете в Париже? Было бы здорово тут, вдали от дома, устроить настоящий карнавал.
