– Она у нас умница, – сказала Неуза.
Он вначале не заметил жену, должно быть, она молча стояла в углу, глядя, как Бель ест. Сколько уже она простояла вот так до его прихода?
– Я очень устала. Поговорим завтра. Сейчас я отправляюсь спать.
– Только тихо, – предупредила ее мать. – Лара уже давно легла, не разбуди ее.
– Постараюсь. Спокойной ночи.
Когда шаги Бель отзвучали на лестнице, Неуза и Фелипе сели за стол на кухне и беспомощно посмотрели друг на друга.
– Что она тебе рассказала? – тихо спросил Фелипе.
– Не больше, чем тебе, – прошептала женщина.
– Все это странно, тебе не кажется?
– Это уж точно. А как она выглядит! Будто из тюрьмы вышла, исхудала, запустила себя.
– Да, ужасно. – Фелипе покачал головой.
– Я думала, она знаменитая певица. Разве певицы так выглядят? Я тебе точно говорю, Фелипе, за всем этим стоит мужчина!
– Думаешь?
– Ну конечно! Если молодая здоровая женщина теряет аппетит, всему виной несчастная любовь. Я предлагала Бель разные лакомства, но она от всего отказалась. И только когда я пригрозила, что накормлю ее силой, она съела кусок хлеба.
– И она совсем ничего тебе не рассказала? – уточнил он.
– О господи, муж, ты что, глухой? Нет, она ничего не рассказала. Заявила только, что хочет пожить с семьей, потому что ей стало одиноко.
– И ты в это веришь?
– Нет, конечно. Она, небось, чувствует себя одиноко с тех пор, как этот мужик, кем бы он ни был, больше не греет ей постельку. И я не удивлюсь, если окажется, что она залетела.
– Нет, этого я себе не могу представить.
– У тебя просто бедная фантазия. Я вот прекрасно себе это представляю. Особенно, как младенец будет реветь по ночам. И это теперь, когда наш малыш только начал спать спокойно! Одно я тебе точно скажу: я об этом ублюдке заботиться не стану! Пусть сама всем занимается: стирает пеленки, моет его, выполняет всю эту дурацкую работу, без которой после родов не обойдешься. Она очень ошибается, если думает, что может просто явиться сюда и переложить всю ответственность на мамочку.
– Но она не сказала, что беременна. Успокойся, Неуза, – попытался перебить ее Фелипе.
– Не хочу я успокаиваться. У меня есть право волноваться. Плохо, если семнадцатилетняя незамужняя девчонка рожает, это позор для всей семьи. Но ладно, так часто бывает. Однако если она пытается переложить всю ответственность за мальца на и без того измученную бабушку… – Неуза осеклась. Эта новая мысль поразила ее. – Бабушка! Только представь, я стану бабушкой! А ты дедушкой. Как тебе это нравится? Нам еще и сорока нет, мы только смирились с мыслью о том, что молодость не вернешь, а теперь вдруг оказываемся бабкой и дедом!
Фелипе не сдержался и начал хохотать. И не только потому, что его насмешила мысль о будущем внуке, – нет, так он справлялся с терзавшей его тревогой.
– Как ты можешь смеяться в такой ситуации? Ничего смешного тут нет! – возмутилась Неуза.
И в кои-то веки он с ней согласился.
Успокоившись, он предложил и ей отправиться спать.
– Давай подумаем об этом завтра. Утро вечера мудренее.
За завтраком Фелипе вдруг вспомнил, что сегодня у него важная встреча. Нужно было убегать.
– Все с тобой ясно. Я так и знала, что ты бросишь меня одну разбираться со всем этим, – проворчала Неуза. – Так всегда происходит. Я сама всем занимаюсь.
– Только вот деньги я зарабатываю.
– Я поменялась бы с тобой местами, не задумываясь.
– Тебе же донья Фернанда помогает. Кстати, где она?
– Ага, только теперь ты заметил, что твоей матери нет за столом? В последнее время она валяется в своей комнате, читает и только и ждет, чтобы все ее обслуживали.
Фелипе вздохнул. Еще одна проблема, о которой ему придется позаботиться. Если его мать больше не может себя обслуживать, ее нельзя бросать на Неузу. Та считала, что донья Фернанда отказывается вставать из лени. Но ленивой мать Фелипе уж точно нельзя было назвать. Может быть, Бель позаботится о бабушке?
– А где Бель? – спросил он.
– Наша принцессочка до сих пор спит, – с сарказмом ответила Неуза. – В таком состоянии бедняжке необходим покой.
Прежде чем его жена вновь принялась обсуждать то, что существовало только в ее фантазиях, Фелипе сбежал.
На фирме его вновь ждала целая стопка бумаг – все документы необходимо было прочитать. Непрерывно звонил телефон. Кроме того, его уже заждался посетитель – менеджер крупной издательской компании. Секретарша смерила начальника недовольным взглядом.
Извинившись за опоздание, Фелипе взялся на работу, но не мог сосредоточиться. Когда заказчик ушел, он вздохнул с облегчением. Они заключили не очень выгодный для Фелипе договор, но ему сейчас было не до того. С прочими хлопотами он расправился к обеду – дело не спорилось, и Фелипе работал спустя рукава. В полдень секретарша принесла ему из соседней закусочной жирный бумажный пакет с жареными пирожками – salgadinhos. Фелипе рассеянно принялся за еду и не сразу заметил, что секретарша остановилась в дверном проеме.
– Да?
– Снаружи ждет какой-то подозрительный тип. Отказывается уходить, хотя я ему и сказала, что вы сейчас не сможете с ним поговорить.
– Что ему нужно?
– В том-то и суть. Он мне не говорит. Заявил, что речь идет о семейном деле.
– Он назвал свое имя?
– Августо дос Сантос.
– Пригласите его.
Фелипе едва успел вытереть жирные руки салфеткой, когда женщина привела Августо. Вид у нее был обиженный, словно находиться в одной комнате с таким типом – ниже ее достоинства. Фелипе с каменным выражением лица посмотрел на Августо. Теперь он понял, почему его подчиненная отнеслась к мальчишке с таким скепсисом. Августо был похож на бедняка, одолжившего для важной беседы одежду у родственника – при этом родственник был на голову ниже и лет на тридцать старше его самого.
– Августо, друг мой, что привело тебя сюда? – Фелипе указал на кресло перед письменным столом, приглашая парня присесть.
– Ну… Это личное, – пробормотал Августо, покосившись на секретаршу.
Женщина стояла в дверном проеме, не собираясь уходить. Похоже, ей было любопытно.
– Можете уйти на обед, – сказал ей Фелипе.
Она в ужасе уставилась на него, словно начальник предложил ей сделать что-то предосудительное, но затем все-таки удалилась.
– Ну что ж, ты меня заинтриговал. – Фелипе старался, чтобы его слова прозвучали весело, но ему это не удалось. Его отеческий тон казался наигранным. На самом деле ему хотелось схватить Августо за грудки и вытрясти из него всю правду о том, что случилось с Бель.
