— Он мой напарник.
— Какая разница. С напарником. И наверняка узнали, что в доме никого не было, кроме этого убийцы. Возможно, он не грабитель, а киллер, нанятый кем-то чужим. Не исключено, что там был замешан этот грузин, который упрямо пытается со мной договориться. Именно за него так хлопотали Дима Апрелев и Мила Левшова. Я думаю, что суд обязан будет исследовать и этот вопрос.
— Вам совсем не хочется узнать, как произошло это убийство?
— Хочется, — выкрикнул Монахов, и все люди, присутствующие в холле, посмотрели на них. — Именно поэтому я искал такого человека, как вы, который должен был мне гарантировать, что убийцу посадят на всю оставшуюся жизнь. Вы вместо этого пытаетесь найти любые доводы в его защиту.
— Нет. Я пытаюсь прежде всего установить истину.
— Я тоже. Только, видимо, у нас разные понятия о ней. Я считаю, что убийца должен быть наказан, независимо от мотивов, которыми он руководствовался.
— Значит, мы не поняли друг друга, — строго произнес Дронго. — В таком случае прощайте. Вы напрасно считаете, что я получал большое удовольствие от общения с таким человеком, как вы. Просто моя репутация обязывала меня завершить расследование. Обещаю вам, что я все равно доведу его до конца, независимо от вашего желания или прихоти.
— Это ваше право. Наш контракт с сегодняшнего числа расторгнут.
— Вы абсолютно не правы, но я не буду вам ничего доказывать, — сказал Дронго.
В этот момент зазвонил его телефон. Он достал аппарат, посмотрел на номер.
Это был Леонид Леонидович Гайдаев.
— Алло, вы меня слышите?
— Да.
— Только что обнаружен труп Людмилы Левшовой. Ее задушили. Вы можете приехать ко мне прямо сейчас?
— Конечно, — ошеломленно пробормотал Дронго и увидел спину Монахова, который подходил к лифту. — Сергей Владиленович, подождите.
Монахов недовольно повернулся.
— Не пытайтесь меня уговорить, — отчеканил он. — Я не прибавлю к вашему гонорару ни одного рубля. Наше соглашение расторгнуто.
— Перестаньте все время думать о деньгах, — заявил Дронго. — Я остановил вас вовсе не поэтому. Я же говорил, что в этом деле все не так просто, как вам кажется. И вот сейчас произошла еще одна трагедия.
— Что случилось?
— Мне только что позвонил следователь Гайдаев. Он сообщил, что погибла Левшова. Ее задушили.
Монахов замер, затем втянул голову в плечи и огляделся по сторонам. Он словно опасался, что его могут убить прямо сейчас.
— Что вы такое говорите? — прохрипел Сергей Владиленович.
— Левшову убили, — жестко повторил Дронго. — Это наверняка сделал не охранник Хасмамедов, который в настоящее время сидит в тюремной камере. Неужели вы еще ничего не поняли?
— Это заговор, — пробормотал Сергей Владиленович. — Он направлен против нашей семьи. Убийца-лезгин, адвокат-армянин и грузинский преступный авторитет!..
— Прибавьте к ним азербайджанского эксперта, — в тон ему зло пробормотал Дронго. — Весь Кавказ поднялся против такой чудесной семьи. Может, хватит заниматься глупостями?
Монахов тяжело вздохнул, поправил очки.
— Как ее убили? — жалобно простонал он.
— Гайдаев сказал, что задушили. Пока больше ничего не знаю. Поеду к нему и выясню все подробности. Прощайте.
— Подождите, не уходите. Может, вы продолжите свое расследование?
— Нет, — ответил Дронго. — К счастью, мы с вами закончили все наши общие дела пять минут назад. Теперь я вольный стрелок. Надеюсь больше никогда с вами не встречаться, — заявил он и вышел из здания, не оборачиваясь.
Глава 14
К следователю Гайдаеву он приехал через полчаса. Тот оставил на вахте пропуск, и Дронго уже через несколько минут оказался в кабинете Леонида Леонидовича, выглядевшего весьма мрачно.
— Садитесь, — предложил он. — Я захотел с вами встретиться, как только узнал об убийстве Левшовой.
— Несчастная женщина, — мрачно изрек Дронго. — Всю жизнь охотилась за миражом, в результате так глупо и страшно сломалась.
— Некоторым из них везет. Они вытаскивают счастливый билет в виде олигарха или крупного чиновника, который может сделать их относительно счастливыми, — философски изрек Гайдаев. — Хотя бы в бытовом смысле. Везет обычно одной из ста, но каждая такая красотка считает, что это окажется именно она.
— Мила пыталась вытащить свой счастливый билет. Она даже не понимала, что работа с Монаховым не дает ей такого шанса.
— Сейчас уже поздно об этом рассуждать.
— В доме что-нибудь пропало? Это не было обычным ограблением?
— Ничего не пропало. Деньги и ее драгоценности на месте. Грабеж исключен полностью. Это скорее месть. Или же убийца пытался убрать опасного свидетеля. Вавилов считает, что это основной мотив.
— Как ее обнаружили? Она не пришла на работу?
— Нет. Должна была сегодня приехать туда к двум часам дня.
— Убийство произошло дома, — понял Дронго.
— Да, ее нашли в собственной квартире. Пришла домработница, у которой были ключи, открыла дверь и обнаружила тело. Сейчас там работают следователь и экспертная группа. Они нашли в доме наши повестки и сразу сообщили нам о смерти Левшовой. Поэтому мы так быстро обо всем узнали.
— Вы вызывали ее на допросы к вам в следственный комитет, поэтому в квартире оставались повестки. А мне приходилось бегать по их офисам.
— Таково преимущество государственной власти перед частными детективами, — заметил Гайдаев. — Теперь получается, что все наше расследование оказалось опрокинуто этим убийством. Можете себе представить, как возмущается Вавилов. Он был уверен в том, что дело можно заканчивать. Завтра я передам его в суд. Ему было особенно неприятно, что судья вернула дело на доследование. Это всегда брак в нашей работе.
— Да, я знаю. А почему вы считаете, что расследование оказалось опрокинутым?
— Я не сказал вам самого главного. У нас есть подозреваемый. Это Дмитрий Апрелев, который днем приезжал домой к Левшовой. Там на улице есть работающие камеры. Апрелев заснят. Мы звоним ему, но телефон выключен. Это было примерно в двенадцать часов дня.
— Вы считаете, что Апрелев убил Левшову?
— Так получается. Во всяком случае, утром он был у Левшовой в гостях, а потом ее нашли убитой. У женщины есть кровоподтек на щеке. Видимо, сперва она поссорилась со своим убийцей, который потом ее задушил. — Он не успел закончить.
В кабинет вошел Вавилов, поздоровался сухим кивком и уселся напротив эксперта.
— Теперь вы наконец-то успокоитесь, — недовольно сказал он. — Сумели выгородить этого кавказца. Убийство Левшовой совсем не опровергает моей версии о какой-то причастности этого охранника к смерти Монахова. Но теперь все сложилось. Мозаика оказалась законченной.
