— В Лимасол.
— Хорошо. Сейчас я запрос сделаю. У тебя мобильный включен?
— Да, конечно.
— Тогда я тебе через часок позвоню и скажу, приняли заявку или нет.
Через несколько минут я покинул туристическую фирму.
Лена не обманула — позвонила минут через пятьдесят и сказала:
— Все в порядке. Вылетаешь послезавтра, на неделю. Рейс Москва — Лимасол. Шереметьево-2.
В моем распоряжении оставалось меньше двух дней. Мне необходимо было сделать многое. Прежде всего нужно пойти к клиентам и предупредить, что меня неделю не будет.
Следующий день я посвятил посещению тюрем. Я не любил посещать по одному-два клиента в день. Наоборот, я предпочитал отстреляться за день — вставал рано утром, подъезжал к тюрьме, выписывал требования на доставку всех семи клиентов и сидел целый день, разговаривая то с одним, то с другим, записывая необходимое и передавая им информацию.
Открыв записную книжку, где у меня были записаны фамилии моих клиентов, а также телефоны и фамилии следователей, которые ведут дело, я стал заполнять семь требований. Потом посмотрел, кого вызвать вначале, кем закончить. Решил, что лучше всего закончить Антоном Рубашкиным. Тем более что он — человек настроения и от него будет зависеть, сколько я буду общаться с ним. В конце дня он особо не разговорится. А если в начале — опять разговор может затянуться на несколько часов. Так я и сделал.
Я отработал с шестью клиентами. Подошла очередь Антона Рубашкина. Я сидел, поглядывая на часы. Было уже четыре часа. Через два часа изолятор закончит работу. Сегодня я быстро разобрался со всеми. А что было разбираться? Всем объяснил, что и адвокату требуется отдых, что я уезжаю на неделю, кому были обещаны передачи — получат их в ближайшее время. «Не скучайте, хорошо себя ведите», — шутливо говорил я. Все реагировали на это по-разному. Кто-то понимал это как шутку, а кто-то, уставившись на меня непонимающим взглядом, спрашивал, что я имею в виду.
Наконец конвоир ввел Антона Рубашкина. Я бросил на него взгляд. По-моему, настроение у него было хорошее. Антон был одет в спортивный костюм, поверх куртки была наброшена ветровка. Скорее всего, он шел с прогулки или в камере было холодно.
— Привет, Антон, — сказал я. — Как дела?
Антон сел, улыбнулся и протянул мне руку. Я поздоровался с ним.
— Нормально, — ответил он. — Журнальчики принесли?
— Да, конечно. — Я достал из портфеля два журнала — один спортивный, другой про автомобили — и протянул их Антону.
— Сможешь пронести? — спросил я.
— Все схвачено! — усмехнулся Антон. — А курево?
— И курево принес. — Я протянул ему две пачки «Мальборо» и тоненькую зажигалку. — Но ты же не куришь?
— Я не курю. Но в камере пригодится. Ну что там, на воле, как дела? Как погода?
— Погода плохая.
— Я сегодня тоже был на прогулке, вот даже утеплился.
— Антон, ты как, дело читаешь?
— Да, я скоро закончу.
— Кто к тебе ходит? Следователь?
— Нет, стажер какой-то, помощник следователя, ходит каждый день, дело читает. А у вас как дела?
— Нормально. Только устал что-то…
— Так отдохнуть нужно!
— Вот я, собственно, и пришел сегодня, чтобы сказать, что я отдыхать уезжаю на неделю. Ничего?
— Конечно, правильно делаете! Это нужное дело. Я бы и сам куда-нибудь поехал, да вот не пускают… — Антон усмехнулся. — А куда едете?
— На Кипр. Я еду туда, где визы не нужно. Конечно, я бы в другие страны съездил, но визу долго оформлять.
— Ясно. А на Кипр в какое место?
— В Лимасол. Там всего-то два места, куда поехать можно.
— Был я в Лимасоле несколько раз, мне там не нравится.
— Понятно, но выхода другого нет. Это безвизовая страна.
Затем Антон задумался, уставившись в окно.
— У меня к вам просьба будет, — сказал он.
— Хорошо. — Я достал блокнот.
— У меня кореш на Кипре живет, офшорку имеет…
— Что имеет? — переспросил я.
— Ну, банк у него там какой-то карманный. Там мое лавэ лежит. Короче, коммерсант мне денег должен. Запишите его телефончик и адресок.
Я записал данные, которые мне продиктовал Антон.
— Послушай, какая у тебя хорошая память! Ты и телефоны, и адреса помнишь! У тебя что, телефонной книжки нет?
— Телефонной книжки у меня нет уже давно, потому что я понял, что любая телефонная книжка — это улика в уголовном деле.
— Так что мне ему передать? — спросил я.
— А я ему сейчас малявочку напишу. — Антон сел писать записку. Написав, он взял пачку сигарет, снял с нее прозрачную обертку, закрутил в нее записку. Затем он взял зажигалку и заплавил концы. Таким образом, у него получилась аккуратная запечатанная трубочка. Конечно, ее можно было без труда раскрыть, но мне читать его секреты было без надобности.
Я убрал записку в карман.
— Сколько времени? — спросил Антон.
Я посмотрел на часы:
— Половина шестого.
— О, пора-пора!
— Ты куда-то торопишься? — с иронией спросил я. Но Антон серьезно ответил:
— Во-первых, журнальчики свежие почитаю, во-вторых, передача через полчаса начнется, нужно посмотреть.
— А что за передача?
— Да «Дорожный патруль».
— И что, вся камера смотрит криминальную хронику?
— Да, — непонимающе ответил Антон. — А что в этом такого необычного?
— Вам что, не хватает страниц своих уголовных дел, которые вы изучаете? Вам еще чужое подавай!
Антон смущенно улыбнулся.
— Ладно, адвокат, чего ты на меня наезжаешь? Давай, счастливо тебе отдохнуть! Главное, с этим коммерсом разберись, пожалуйста! Он мне денег должен, — повторил он.
На следующий день я уже сидел в самолете, который летел в сторону острова Кипр. Через три с половиной часа я уже был в аэропорту Ларнака. Затем сел в такси и направился в Лимасол.
Поселили меня в гостинице «Четыре сезона». Гостиница была пятизвездочной и работала в режиме «все включено» — вкусные завтраки, ужины… На обеды я старался не ходить, так как мой желудок не выдерживал такого количества еды. Потом я решил делать по-другому — завтракал и обедал, а ужинать ходил в город, состоящий практически из одной улочки, с одной стороны которой находились отели, а с другой — многочисленные кафе, бары, таверны, пабы, маленькие ресторанчики.
Поручением Антона я пока не занимался. Но в один из дней решил, что пора это сделать. Я достал мобильный телефон и набрал номер, который мне записал в СИЗО Антон. Я подождал около минуты, но к телефону никто не подошел. Я посмотрел на часы — четыре часа дня. «Наверное, это домашний телефон, — подумал я, — попробую позвонить вечером».
