— Когда суд начнется? — поинтересовался я у секретаря.
— Только что была доставка. Его привезли из изолятора, сейчас поднимают. Минут через пять начнем. Вы можете проходить! — сказала она.
Мы прошли в зал. Я занял свое место. На другой стороне сел прокурор. Вошла сторона потерпевшего с адвокатом. Тот замешкался, не зная, куда ему садиться. Он встал в проходе, размышляя — то ли садиться на место адвоката с противоположной стороны, то ли на скамью, где сидит прокурор. Я ничего подсказывать не стал — пусть сам разбирается!
Вскоре дверь открылась, и в зал вошли конвоиры. Они ввели Виктора. Я посмотрел на него и обомлел. Передо мной предстал не Виктор, а какой-то полуразвалившийся мужчина. На нем были одеты спортивные брюки с вытянутыми коленками, какая-то измятая, не очень чистая фуфайка. Волосы торчали в разные стороны, неопрятная щетина. Взгляд не фиксировался, а постоянно перебегал с одного предмета на другой. «Надо же, — подумал я, — вошел в образ!» Я чуть было не рассмеялся, настолько комично выглядел Виктор. Я-то знал, в чем дело! Я прикрыл рукой лицо, стараясь скрыть улыбку от окружающих.
Виктор медленно сел на скамью и опустил голову. Тут произошло неожиданное. Из рядов, где сидела братва Вороны, поднялись два парня. Они почти вплотную подошли к решетке, за которой сидел Виктор.
— Смотри в глаза! — сказал один из них строго. Конвоиры забеспокоились.
— Уважаемые, сядьте на место! — говорили они. Но ребята не реагировали. Обстановка накалилась. Один из ребят стал разговаривать с Виктором полушепотом. Я понял, что начинаются угрозы. Я вопросительно посмотрел в ту сторону. Но в этот момент дверь открылась, и секретарь произнесла:
— Прошу всех встать! Суд идет!
В зал вошли женщина-судья и два народных заседателя — мужчина и пожилая женщина. Перед тем как начать, судья посмотрела на адвоката другой стороны, так и не севшего до сих пор и стоящего между рядами.
— Вы кто? — спросила она. — Почему вы не можете сесть?
— Я адвокат потерпевшего. Я не знаю, куда садиться, ваша честь! — От волнения парень стал заикаться.
Судья смутилась.
— По идее, если вы представляете потерпевшего, вам уместнее сесть рядом с прокурором, — сказала она и взглянула на прокурора. Тот кивнул.
Адвокат сел на указанное место и раскрыл толстую папку. «Хорошо подготовился! — подумал я. — Ну ничего, сейчас мы тебя разобьем!»
Судья начала перечислять, кто участвует в судебном процессе, — судья, народные заседатели, прокурор, адвокат, адвокат потерпевшего, свидетели… Затем она огласила статью, по которой обвиняется мой подзащитный, спросила, получил ли он вовремя обвинительное заключение. И тут настало время отвечать Виктору.
— Подсудимый Князев, вы обвинительное заключение когда получили? — спросила судья.
Виктор сидел неподвижно и молчал.
— Подсудимый Князев, я к вам обращаюсь!
Виктор медленно встал и отвернулся в противоположную сторону. Хорошо играет, черт возьми!
Судья начала раздражаться:
— Вы что, не понимаете русского языка? Я спрашиваю, когда вы получили обвинительное заключение, какого числа?
— Ваша честь, мой клиент себя чувствует не совсем хорошо, — сказал я, — поэтому позвольте ответить на этот вопрос за него мне. Из дела видно, что он получил заключение 14 марта.
— Это я знаю, — сказала судья. — Но я хотела бы это услышать от него.
— Ваша честь, — продолжил я, — я бы хотел чуть позже объяснить поведение моего клиента.
Судья недоуменно взглянула на меня, не понимая, в чем дело.
— Хорошо, — сказала она. — Начинаем судебное заседание! Какие у кого будут ходатайства? Товарищ прокурор, у вас есть ходатайства?
Прокурор, одетый в синюю прокурорскую форму, встал словно по стойке «смирно»:
— Ваша честь, пока у меня никаких ходатайств нет.
— Хорошо. У защиты?
Я поднялся:
— Есть ходатайство, ваша честь!
— Слушаю внимательно.
Я специально сделал паузу.
— Я прошу дело в отношении моего подзащитного направить на доследование по той причине, что следственные органы грубо нарушили статью Уголовно-процессуального кодекса — не провели судебно-психиатрическую экспертизу моего подзащитного.
— А при чем тут экспертиза? — поинтересовалась судья.
— Дело в том, что мой клиент полтора года назад получил серьезную контузию в результате взрыва легкового автомобиля, в котором он находился, и соответственно у него налицо все признаки контузии, которая особенно обострилась к началу суда, — специально добавил я, словно оправдывая поведение Виктора. — Поэтому я считаю, что он может неадекватно воспринимать происходящее вокруг и не в полной мере может защищать себя, что нарушает его право на защиту. Поэтому я прошу направить дело на доследование и назначить судебно-психиатрическую экспертизу моего подзащитного.
— А что, — спросила судья, — разве судебно-психиатрической экспертизы не было?
— Не было, ваша честь.
Судья быстро стала листать уголовное дело, затем вопросительно посмотрела на прокурора. Тот пожал плечами. Было ясно, что они не знали об отсутствии экспертизы.
— Хорошо, — произнесла судья, — суд удаляется на совещание!
Все присутствующие, кроме меня, естественно, не могли понять, что произошло. Особенно сторона потерпевшего. Пацаны подбежали к адвокату, тот только пожимал плечами и не мог ничего толком объяснить.
Через полчаса судья вернулась и зачитала решение суда, в котором мое ходатайство было полностью удовлетворено. Суд постановил: «В связи с тем, что судебно-психиатрическая экспертиза на следствии в отношении подсудимого Князева не была проведена, назначить ее стационарно, дело направить на доследование, ходатайство адвоката удовлетворить».
Воспользовавшись тем, что в зале началась суматоха, так как братва Вороны засуетилась, стала подбегать то к адвокату, то к прокурору, пытаясь что-то выяснить, я быстро вышел из зала. Теперь необходимо было найти мою охрану. Но, как назло, я их не видел. Я спустился на второй этаж — там их тоже не было. Я вышел на улицу и увидел, как со стороны площадки, где стояли автомобили, появились четыре человека в темных очках. Это явно были люди из группировки Вороны. Они пристально посмотрели на меня. Один из них тут же достал мобильный телефон — вероятно, собрался звонить своим коллегам, которые оставались в зале суда, чтобы выяснить, почему адвокат вышел.
Мне нужно было торопиться. Я еще раз огляделся по сторонам и, выругавшись про себя, хотел идти, как неожиданно меня кто-то взял за руку.
Я обернулся и увидел своих «телохранителей», улыбающихся во весь рот.
— Ну что, все закончилось, командир? — обратился один из них ко мне.
