«Название «Храм чистой воды» дано в честь водопада, вокруг которого построен храм», – говорила Юрико, подводя их к прямоугольному каменному бассейну, в который с высоты падали три хрустально-прозрачные струи. К галерее над бассейном тянулась довольно длинная очередь. И все почему-то держали в руках чашки. Юрико объяснила, что вода из этих потоков, по общему поверью, способна уберечь от болезней, дать долгую жизнь и наделить мудростью. Но – предупредила она – выпить можно только из двух источников. Того, кто пожадничал и хлебнул изо всех трех, скорее всего, ожидают неудачи. Судьба не любит тех, кто требует у нее слишком многого.
Полина задумалась: что выбрать? Долголетие? Вряд ли японская богиня – даже самая милосердная – сможет с другой стороны земного шара защитить от очередного террориста. Так что уж сколько отпущено судьбой, столько пусть и будет. А вот здоровье и – главное! – мудрость…
Она маленькими глотками – да-да, эта богиня не любит жадных – пила удивительно вкусную воду и глядела на многовековые тяжелые стены. «Помоги мне, милосердная Каннон, – думала Полина, – помоги, мне очень нужно. Я ведь вырастила эту девочку, она уже почти взрослая, я сделала все, чтобы не быть для нее мачехой, – а она так и осталась чужой. Если ты вправду милостивая, помоги, дай мне мудрости, научи, как достучаться до ее сердца. Сделай так, чтобы Рита назвала меня мамой!»
Еще раз Полина попросила того же возле синтоистской кумирни, где стояли два «камня любви». Юрико сказала, что если, закрыв глаза, пройти от одного камня до другого – восемнадцать метров, – получишь любовь того, кто тебе нужен. Полина поняла, что здесь просят любви супружеской, – но Юрико сказала, что вреда в любом случае не будет, а попробовать можно. И Полина, честно зажмурившись, прошла!
У выхода из храмового комплекса они купили омикудзи – бумажные свитки с предсказаниями. Юрико перевела непонятные иероглифы на свитке Полины: терпение побеждает камень, было написано там, воздаяние за благо приходит не сразу.
Полина бережно сохранила свой свиток. Когда она разворачивала его, ей казалось, что она опять слышит мелодичный плеск водопада и видит мудрую улыбку древней богини.
Сейчас у нее не было в руках свитка, но мысленно женщина снова взмолилась: помоги мне, милосердная!
Рита, казалось, сама почувствовала неловкость от собственной грубости:
– Да ладно, Полин, чего ты так переживаешь? Ну покурила я с ними раза два, подумаешь!
– Рита, девочка моя, пойми – я за тебя очень беспокоюсь. Вот сейчас нам в Гонконг нужно лететь, по делам, а как я тебя оставлю?
– Ну прости меня, что нагрубила. Я не со зла, честное слово! Меня просто бесит, когда мной начинают руководить.
– Никто не любит, чтобы им руководили, – осторожно начала Полина. – Но почему же ты позволяешь собой руководить вот этим? – Она махнула рукой в сторону оставшейся на улице компании.
– Как это? – удивилась Рита.
– Риточка, я ж все-таки врач, – усмехнулась Полина. – И я в жизни не поверю, чтобы здоровый молодой организм вдруг сам потребовал отравы. Так не бывает. Это им хочется, чтобы ты хваталась за сигарету. Им, а не тебе самой.
– Надо же, – медленно сказала Рита. – Никогда об этом не думала. А ведь и в самом деле. В первый раз, когда попробовала, вообще тошнило, да и сейчас еще противно. Значит, на самом деле не хочется? Хорошо, я больше не буду. Обещаю. Летите спокойно по вашим делам. А эти, – она тоже махнула в сторону оставленной компании, – могут катиться куда подальше… Да и Тамар они почему-то не нравятся…
Свобода пуще неволи
Проводив Полину с Робертом, девочки накупили мороженого и устроили «праздник свободы». А чтобы все было «по-взрослому», залезли в бар и намешали себе коктейлей. Понемножку, но все-таки! Мартини – очень сухой и непременно с оливкой, джин с тоником, дайкири, пинаколада, сайдкар, мохито…
Ночью Рита проснулась оттого, что страшно хотелось пить. Прошлепала на кухню, залпом выпила две большие кружки и, возвращаясь к себе, услышала в комнате Тамар странные звуки – не то разговор, не то смех, не то плач. Кино она, что ли, вздумала смотреть посреди ночи, подумала Рита, но заходить не стала – спать хотелось ужасно.
Наутро, выглянув в окно, девушка с изумлением увидела, что от дома по подъездной дорожке удаляется какой-то парень: высокий, гибкий, с буйной шапкой смоляных волос… Ну ничего себе!
Тамар стояла у кухонного окна.
– Твой, что ли, уходил сейчас? – с жадным интересом спросила Рита.
– Ты чего, подглядывала?
– Вот еще! Он вроде и не скрывался. Проснулась, выглянула – идет, красавец. Прямо из Голливуда!
– Ты… ну… ты язык-то за зубами держать можешь?
– Думаешь, я совсем дура, что ли? Вот прямо сразу побегу всем докладывать, – обиженно фыркнула Рита.
– Да нет, я так, – смутилась Тамар. – Ты, главное, пример с меня не торопись брать.
– Поздно, сестренка! – Рита показала ей язык. – Чего ждать-то? Пока мхом все зарастет? Надо же попробовать, что это такое. Только, знаешь… Приятно, конечно, ничего так. Но почему вокруг этого столько шуму поднимают – не понимаю, честное слово! Оно того не стоит.
– Ну вообще-то, если только чтобы попробовать – наверное, действительно не стоит. Если на парня наплевать, какой кайф? Надо хоть чуть-чуть влюбиться.
– Влюби-и-иться? – протянула Рита. – Ну уж нет! Ни за какие коврижки!
– Можно подумать, кто-то сам решает, влюбиться ему или нет.
– Идиоты всякие, может, и не решают. А если голова на плечах есть… – Девушка выразительно пожала этими самыми плечами.
– Ну-ну. Ты таблетки-то пьешь, головастая наша?
– Не! – Рита помотала головой. – Говорят, вредно. И поправляются от них вроде. Чем тебя презервативы не устраивают? В каждой аптеке – какие хочешь, хоть с подсветкой.
– Да ну их, резинки эти! Как нюхать цветы в противогазе.
Впрочем, все это только казалось спором. Общая тайна сближала. Полина, вернувшись из Гонконга, порадовалась: остывшая было дружба Риты и Тамар явно возродилась. Девушки шушукались, бегали друг к другу в комнаты и вообще стали очевидно ближе. Правда, Полину к себе Рита по-прежнему не подпускала. Но ведь лиха беда начало! Пусть хотя бы у Тамар с ней общий язык найдется. Вон ведь каждый вечер вдвоем сидят, о девичьем шепчутся.
– Рит, мама ничего не говорила, они опять уезжать не собираются?
– А чего ты сама не спросишь?
– Боюсь – догадается.
– Чего – точно уже? Знаешь, говорят, тесты тоже, бывает, врут.
Тамар, кусая губы, кивнула:
– Три теста положительных, тут не ошибешься. А на УЗИ рано еще. Да точно, чего уж.
Рита ободряюще сжала ее руку. Ей нравилось, что Тамар – всегда «старшая» – теперь как будто растерялась, как будто признала ее, Ритино, главенство. Презервативы ее не устраивают! Вот и доигралась со своими таблетками. Но говорить этого, конечно, не стоит. Лежачего не бьют. И вообще – Тамар очень жалко. Может, она просто забыла таблетку вовремя принять, с кем не бывает. А может, коктейли тогдашние помешали…
