– Конечно, верим, – затараторила Элка. – Но… Валерик, согласись, грабитель какой-то странный. Да и что у меня можно взять? Дырку от бублика? Это ж ясно еще в прихожей…
– Он хотел меня убить, – твердо сказала я. Вовка фыркнул и поспешно отвернулся.
– С какой стати тебя убивать? – ласково спросила подруга, точно с ребенком разговаривала.
– Из-за Волкова, разумеется, – ответила я. – То, что мы копаемся в этом деле, кого-то насторожило.
– Давайте без фантазий, – взмолился Вовка. – Все, что вы успели «накопать», следователям давным-давно известно. Элка по дороге рассказала мне о ваших визитах. К убийству Волкова все эти старые байки не имеют никакого отношения. Мой вам совет: завязывайте с этой самодеятельностью, не то сами себя так запугаете…
В это время я пыталась решить, стоит ли рассказать им всю правду. С моей точки зрения, поводов убить меня – хоть отбавляй, одно завещание Волкова чего стоит. Вдруг о нем известно не только Карпицкому и его помощнику? Я перевела взгляд на Ремизова, стоящего рядом и с задумчивым видом рассматривающего свои туфли, и поняла, что буду молчать. По крайней мере, до тех пор, пока не станет ясна его роль во всей этой истории.
– Валерик, может, тебе это… все приснилось? – спросила Элка, а я мстительно ответила:
– Конечно, подруга у тебя психованная, черт-те что видит по ночам… А может, приходили вовсе не по мою душу? Квартира-то твоя, и я здесь оказалась случайно.
Элка слегка побледнела и жалобно посмотрела на Вовку.
– Кстати, а почему ты здесь оказалась? – спросил он.
Я довольно вяло изложила предысторию своего появления здесь.
– Ты уверена, что в твоем подъезде тебя ждали? – сомнение Вовки возросло, еще немного, и он предложит мне отправиться в психушку.
– В подъезде не горел свет, и у меня возникло дурное предчувствие.
– Понятно, – протянул он, хорошо хоть усмехаться не стал. – Как к незваному гостю попали ключи от квартиры? И куда сам он испарился? Соседка в окно выглянула, услышав крики. Но, кроме тебя, никого во дворе не увидела.
Тут вдруг заговорил Ремизов:
– Окно в комнате оказалось не заперто, я проверил. Под ним – козырек над дверью в часовую мастерскую. Спуститься и, таким образом, оказаться с противоположной стороны дома труда не составит. Там, кстати, машину удобней спрятать. Тихий переулок, деревья… И до проспекта всего пятьсот метров.
– А ключи от квартиры есть не только у меня, – обрадовавшись внезапной поддержке, вставила я.
– У кого еще? – спросил Вовка, переводя взгляд на Элку.
– Я что, помню? – огрызнулась она, пожав плечами. Элку я понять могла: при ее мании раздавать ключи, паспорта и прочее в самом деле не упомнишь, но Вовку это вряд ли порадует, а в конфетно-букетный период мужчин хочется только очаровывать, обо всех особенностях характера они счастливо узнают потом. Ключи были у женатика, сомневаюсь, что она их забрала, хотя бы потому, что не хотела лишний раз с ним встречаться, а рассказывать о нем Вовке, само собой, ни к чему.
– Ты не помнишь, кому давала ключи от квартиры? – переспросил возлюбленный.
– Я их вечно теряю, – нашлась Элка. – А замки менять замучаешься. Вова, чего тут брать, скажи на милость? Лерка права, это не грабитель. Ни один вор в здравом уме на мое добро не позарится.
В общем, мы вновь вернулись к основному вопросу: видела ли я в квартире мужика с подозрительным предметом в руке или мне все приснилось? На этот раз Элка склонна была со мной согласиться, потерла нос и спросила:
– Ну что, звоним в полицию или нет?
Я представила, что мне придется еще раз все объяснять, отвечая на те же вопросы и, разумеется, сталкиваться с тем же сомнением. И покачала головой.
– Или нет. Только будь осторожней. Может, тебе у родителей лучше пожить? – предложила я, беспокоясь за подругу.
– Чтоб мама мне мозг вынесла? Вот уж спасибо.
– Она у меня поживет, – сказал Вовка, Элка в ответ благодарно улыбнулась. Тут вновь вмешался Ремизов:
– Если полиция отменяется, не вижу смысла здесь задерживаться. В конце концов, ночь на дворе. Помочь тебе собрать вещи, дорогая?
При слове «дорогая» Элка расплылась в хитрющей улыбке. Никаких вещей, кроме дамской сумочки, у меня не было, переодеться я успела до этого, в общем, я направилась к входной двери, и Ремизов за мной.
В машине я отвернулась к окну, давая понять, что к разговорам не расположена. Однако вскоре кое-что привлекло мое внимание, и я спросила:
– Куда ты едешь?
– Будет разумнее, если ты на некоторое время останешься у меня.
– Значит, ты не считаешь, что у меня глюки?
– Я бы предпочел, чтобы тебе и вправду все это приснилось, – уклончиво ответил он. – Но рисковать не хочу.
– У меня отпуск. Уеду к родителям.
– Там до тебя добраться будет еще проще, – возразил он.
– Не запугивай меня. Кстати, а как ты оказался возле Элкиного дома?
До сих пор этот простой вопрос ни разу не приходил мне в голову, что теперь вызывало недоумение.
– Ты сказала, что ночуешь у подруги, и я решил: это, скорее всего, твоя Элка. Я видел ее машину и запомнил номер. Дальше совсем несложно.
– Но зачем ты поехал туда среди ночи?
– Хотел убедиться, что ты там одна.
– Ничего толковее придумать не мог? – фыркнула я. – С какой стати мне тащиться с любовником к Элке, у меня своя квартира есть.
– В некоторых случаях законы логики дают сбой.
– Это что же за случаи такие?
– Разве я не говорил, что давно потерял голову от любви к тебе? – широко улыбнулся он. Хоть я и язвила по этому поводу оставшуюся часть пути, но мысль оказаться в ту ночь одной откровенно пугала.
Люк встретил меня заинтересованными взглядами, Ремизов предложил чистые полотенца и любую спальню в доме, а еще заставил меня выпить рюмку коньяка. Дверь в занятую мною комнату посоветовал держать открытой, я вновь съязвила, но на самом деле была ему благодарна. То ли коньяк помог, то ли сопение Люка, обосновавшегося в моей комнате, подействовало умиротворяюще, но уснула я почти мгновенно, а утром, открыв глаза, не сразу поняла, где нахожусь. Дверь была закрыта, но запах кофе из кухни сюда все равно проникал.
Я прошла в ванную, быстро приняла душ, привела в порядок волосы, жалея, что под рукой нет косметички, но тут же себя одернула: Ремизов, чего доброго, решит, я стараюсь ему понравиться. Между прочим, я красавица, у меня отличный цвет лица, чуть припухшие губы выглядят очень сексуально и в косметике явно не нуждаются. Естественная красота утром куда предпочтительнее.
В приподнятом настроении я появилась в кухне, где Ремизов сидел за столом и пил кофе. Надо полагать, он любил ходить босым, потому что и в то утро и обувью, и носками вновь пренебрег. На нем были джинсы и футболка нежно-голубого цвета в обтяжку. Я невольно залюбовалась его спиной, сделала еще шаг и замерла, теряя дар речи от возмущения: в руке Ремизова был смартфон, мой, судя по обложке, и он не спеша его просматривал.
