Не имея даже приблизительного представления, как выглядит то, что искать, я не знала, с чего начать. Это должен быть небольшой предмет, он поместился в карман, а значит, мог находиться где угодно.
Начать я решила с самого очевидного и подошла к письменному столу с двумя ящиками. В первом не оказалось ничего интересного – какие-то гостиничные письменные принадлежности, нож для разрезания бумаги с серебряной рукояткой, золотая зажигалка с выгравированной на ней буквой «Х» и пачка сигарет. Во втором ящике лежала стопка конвертов. Видимо, письма, которые мистер Хэмильтон получил уже в «Брайтуэлле». Я медлила не дольше секунды. Вероятно, мне полагалось испытывать чувство вины из-за того, что я залезла в письменный стол мистера Хэмильтона и роюсь в его личной корреспонденции, но прирожденная честность понуждает меня признать, что ничего такого я не испытывала. Если он убийца, я вовсе не обязана мучиться угрызениями совести, чтобы это доказать. Если не убийца, то все равно отвратительный человек, который мне очень не нравится.
К несчастью, никаких улик не обнаружилось. Беглый осмотр писем показал, что там сплошь скучная деловая переписка. В целях экономии времени я не стала углубляться в нее, но то, что успела разобрать, было вполне законно. Я очень огорчилась.
Встав на четвереньки, я заглянула под кровать. Ничего, кроме бежевого ковра. Вздохнув, я поднялась и, подойдя к огромному, почти до потолка шкафу, открыла дверцы. Он был почти пуст, только несколько костюмов и пара рубашек. Похоже, отправляясь к морю, мистер Хэмильтон не стал обременять себя лишним багажом. Одежда была дорогая, от хорошего портного, но чуть более броская, чем необходимо. В ящиках носовые платки, галстуки, носки и нижнее белье.
Снова вздохнув, я еще раз обвела глазами комнату. Я, конечно, предполагала, что обыскивать комнату в поисках спрятанного предмета не слишком просто, но не думала, что так мало мест, где надо смотреть. Если то, что Хэмильтон подобрал на берегу, действительно орудие убийства, оно все-таки должно быть довольно крупным, чтобы проломить человеку череп. Под ковром не спрячешь. А может, он вообще ничего не прятал? Может, избавился от него на обратном пути, например, выбросил в высокую траву, что растет вдоль лестницы?
Не желая признавать поражение, я прошла в ванную. Там все было так же аккуратно, как в комнате, туалетные принадлежности, как солдатики, четко расставлены на полке – бритвенный набор в кожаном чехле, бритва, одеколон с резким запахом. В аптечке обнаружилось кое-что любопытное – пузырек с очень сильным снотворным. Может, это Хэмильтон опоил меня, подумала я, но, хоть и с неохотой, пришлось признать, что он не единственный на свете способен раздобыть снадобье. В задумчивости я вышла из ванной, совершенно неготовая к тому, что меня ожидало.
– Что ты здесь делаешь?
Я так испугалась, что едва успела подавить крик. В двери, разделяющей комнаты супругов, небрежно прислонившись к косяку, как будто это были наши комнаты, а не чужих людей, куда мы злостно вторглись, стоял Майло.
– Нет, это ты что здесь делаешь?
– По-моему, я первый спросил.
– Как ты попал в комнату миссис Хэмильтон? – Я твердо решила не отвечать на его вопрос, пока не получу ответ на свой. – Дверь была заперта.
– У тебя не было вот этого. – Майло поиграл ключами.
– Ключи от комнаты миссис Хэмильтон?
– Да, ты могла бы и сказать мне, что собираешься сюда. Хотя, судя по всему, моя помощь особо не требуется.
– Эта дверь была не заперта. Где ты взял ключи?
Он улыбнулся:
– У хозяйки.
Это звучало слишком невероятно, даже для Майло.
– Она вручила тебе ключи… в знак приглашения?
– Нет, – признал он, заходя в комнату. – Может, тебе будет трудно в это поверить, дорогая, но попадаются женщины, на которых моего очарования не хватает. Мы болтали сегодня утром после завтрака, и она пожаловалась на сквозняк в гостиной. Я предложил подняться и принести ей шаль.
Я приподняла брови:
– И ты не вернул ключи?
– Я их как бы потерял и взял дубликат за стойкой. Они тут очень предупредительны в том, что касается ключей.
– Ловко.
– Я тоже так думаю.
Я вздохнула:
– Да, но, похоже, здесь пусто. Я не смогла найти ничего, чем можно было бы убить Руперта.
– Может, не там искала?
– Если ты думаешь, что у тебя получится лучше, пожалуйста, ради бога, – раздраженно ответила я.
Я еще очень злилась на Майло, но решила, что комната мистера Хэмильтона не самое лучшее место для выяснения отношений. Майло вразвалку подошел к шкафу и открыл дверцы.
– У нашего друга не такой уж обширный гардероб, – отметил он.
– Большинству мужчин в поездках не нужно такое количество шмоток, как тебе, – отрезала я.
– Ты на меня сердишься, – вдруг сказал Майло, повернувшись ко мне. – А за завтраком была так мила. – Он довольно улыбнулся: – Может, не выспалась? В таком случае, боюсь, винить нужно меня.
Я стиснула зубы, чтобы удержаться от слишком резкого ответа, и вдруг услышала крайне нежелательные звуки. Мы с Майло посмотрели друг на друга и замерли. Хотя я не могла разобрать слов, громкий, зычный голос не оставлял никаких сомнений относительно того, кто стоял за дверью. Мистер Хэмильтон возвращался с обеда.
Я посмотрела на дверь, ведущую в комнату миссис Хэмильтон. Может, еще есть время улизнуть и оттуда выбраться в коридор? Эту надежду тут же убил тихий женский голос – Лариса что-то сказала в ответ. Супруги Хэмильтон в коридоре и сейчас зайдут каждый в свою комнату.
Я в ужасе смотрела на дверную ручку, которая, дернувшись, опустилась вниз. Мистер Хэмильтон заходил в свой номер, и деваться было некуда.
Глава 20
Я часто слышала выражение «в жилах стынет кровь», но до сих пор, пожалуй, такого не испытывала. Я будто вечность стояла окаменев, лихорадочно просчитывая последствия того, что нас сейчас обнаружат.
К счастью, Майло не бездействовал. Плавными, но быстрыми движениями он беззвучно закрыл дверь между комнатами, а потом схватил меня за руку и затолкал в шкаф. Затем залез сам и как раз в тот момент, когда входная дверь открылась, плотно закрыл дверцы.
Шкаф был сделан на славу. В щели не просачивалось ни лучика света, было темно хоть глаз выколи, и тут же стало душно. И еще, как мне пришлось убедиться, по сравнению с тем, что я видела несколько минут назад, внутреннее пространство моментально уменьшилось. Затылком я прижалась к стенке, Майло встал вплотную ко мне лицом. Он оказался слишком высоким для шкафа, поэтому ему пришлось пригнуться и упереться в стенку обеими руками аккурат возле моих ушей. Моя рука лежала у него на груди, и я чувствовала медленное, мерное биение его сердца, заметно отличавшееся от бешеной колотьбы моего.
