Глава 12
– Я слышал, ты каждую ночь ходишь к Лоренте. Зачем? – раздраженно спросил Паскаль.
Оливия быстро нашлась с ответом.
– Когда мне не спится, я развлекаюсь, мучая его. – Лицо ее оставалось непроницаемым.
Генерал улыбнулся, испытав облегчение.
– А я забеспокоился. Некоторым женщинам он может показаться красивым.
– Он слабый. А у меня это вызывает отвращение, – уверенно заявила она.
Оливия научилась вести себя так, когда ее родственники отправили ее жить к Паскалю. Ей было всего десять лет, и она только что потеряла мать, Исабель Оливию, которую обожала.
Родные считали ее выродком, пугали своим отношением, потому что она выросла, окруженная обожанием матери. По сравнению с этими родственниками Паскаль не казался таким уж плохим, когда она поняла, что он хотел видеть ее похожей на себя.
Она притворялась, обманывала всех вокруг, даже саму себя, пока прошлой весной, как раз перед тем, как они направились в Андорру, не услышала разговор слуг о ее матери. Они говорили о том, что Паскаль и трое его любимых солдат направлялись в деревню, где жила ее мать, предвкушая кровь и драку. Паскаль был сразу очарован красивой вдовой Исабель и, как всегда, получил то, что хотел.
– Может быть, ты прекратишь это? – спросил он Оливию.
Дочь поняла, что это приказ.
Оливия смотрела ему в глаза, лицо ее, как всегда, оставалось непроницаемым. Ему это нравилось. Он никогда не знал, какие секреты она хранила, и не пытался это выяснить.
– Конечно, папа, – ответила Оливия. Но это вовсе не означало, что она выполнит приказ отца.
После обеда, во время которого Корт ел мало и совсем ничего не пил, он присоединился к Ниллу, сидевшему у порога. Ночь выдалась ясная и холодная, ярко светила луна.
– Как наша пленница? – поинтересовался Нилл.
Корт пожал плечами. Она даже не смотрела на него, когда он приносил ей еду. Сидела на кушетке, подтянув колени к груди, со злым блеском в глазах.
Она имела все основания злиться на него. Он вел себя как животное, которым она его и считала. Никогда еще он не терял над собой контроль в такой степени, как в этот раз.
Она сказала, что Паскаль не тронул ее, и Корт ей поверил. Паскаль проявил выдержку, а Корт не смог. И она предпочла Паскаля. Так поступила бы любая женщина на ее месте.
– Думаешь, она что-нибудь затевает? – спросил Нилл.
– Наверное, после истории с речкой. Она не успокоится. Я не могу убедить ее в том, что ее брат мертв. Она верит Паскалю и его дочери. Они задурили ей голову, уверяя, что ее брат жив.
– Паскаль и нас обдурил.
С этим Корт не мог спорить.
– Слушай, – продолжал Нилл, – твои братья спустят с меня шкуру, если с тобой что-нибудь случится.
– Ничего со мной не случится, – ответил Корт.
– А проклятие? – напомнил Нилл.
Они все помнили эти слова: «Жить в одиночестве либо погибнуть».
– Ты прекрасно знаешь, что тебе не дано иметь женщину. А ты иногда смотришь на эту девицу так, будто тебе в жизни, кроме нее, ничего не нужно.
– У меня нет никаких планов.
– Иногда происходят непредвиденные события.
– Не у меня, – резко проговорил Корт. – У меня есть книга, где все написано.
– Да, конечно. – Нилл привел цитату из книги: – «Мучения и смерть тех, кто сей запрет осмелится нарушить». Думаешь, девица будет в безопасности, если мы оставим ее во Франции?
– Понятия не имею. Я затеял всю эту историю и должен довести дело до конца. Я не клялся всю жизнь ее караулить.
– Идея оставить ее во Франции не очень нравится ребятам. Братья Макманган готовы жениться на ней прямо сейчас. Даже Лайам готов, если мы ее оставим.
Корт язвительно рассмеялся. Совершенно необычная, оживленная и жизнерадостная Аннелия окажется, как неизвестный заморский фрукт, среди мрачного клана Макманганов. А тихоня Лайам вообще не сможет справиться с ней.
– Они все потеряли голову потому, что никогда не встречали такую женщину, – попытался объяснить Корт.
Он не мог их винить в том, что они выпустили ее утром, хотя это привело его в ярость. Это была его вина, он привел эту утонченную красавицу в банду грубых шотландцев.
– Интересно, знают ли они, как она ненавидит шотландцев?
– Да, она не доверяет нам, наш образ жизни кажется ей странным, но ее предубеждения развлекают всех. Они знают, что она не злая и не вредная. Она даже разрешает потрогать ее руку, хотя и смущается при этом.
Корт стиснул зубы.
– Ну и как она тебе показалась? – спросил он. – Ее рука.
– Более мягкая, чем я мог предположить, – помолчав, ответил Нилл. – Но не это главное. С ней никогда не обращались так, как тут. Будь ты с ней более деликатным, она меньше верила бы всяким ужасным слухам о шотландцах.
– Деликатным? Но вчера она совсем не деликатно стукнула меня по башке.
– Она была испугана, я видел это по ее лицу. С ней надо обращаться совсем иначе.
Корт со вздохом согласился:
– Я не хотел быть с ней таким грубым.
Но все в ней сводило его с ума. И ее женственность, и ее акцент, и то, как она краснела.
– Я хотел вести себя с ней иначе, – тихо произнес он, – но не получается.
– Тогда почему ты немедленно не отправишься с ней в Тулузу? Мы бы могли встретиться с вами на постоялом дворе.
– Нет, – со злостью произнес Корт.
– Но почему?
– Потому что я еще не готов расстаться с ней.
– Боже, я не думал, – что ты такой эгоист. Иногда мне кажется, что я вообще тебя не знаю.
– Конечно, я могу быть эгоистом. Я все еще наемник и убийца. Я даже готов продать родную сестру. Разве не так они говорят обо мне?
– Они так говорят, потому что ты не возвращаешься домой.
– Я вернусь, когда смогу заплатить за землю. А сейчас не могу – из-за того, что произошло с Отто. – Видя, что Нилл удивленно вскинул брови. Корт добавил: – Всем нужны эти деньги, и мне тоже.
Нилл разочарованно взглянул на него:
– В жизни важны не только деньги. Я думал, ты это понял, когда мы с ним расстались.
– Что ты хочешь этим сказать, Нилл?
Двое мужчин перестали бороться и с любопытством посмотрели на кузенов. Корт понизил голос:
– Если у меня не может быть ни жены, ни семьи и если я потеряю землю, ради которой трудился, не жалея сил, то зачем тогда жить?
