— Уверена, это может подождать, — отрезала она. Благодаря безупречному лондонскому выговору ее голос звучал подчеркнуто холодно и отчужденно. — Приходи завтра. После обеда.
Вокруг послышались смешки, Хью грозно обвел глазами зал.
Заметив Уэйленда, он долго смотрел на него, словно пытался проникнуть в его мысли, — старик ответил ему тем же испытующим взглядом.
— Я просто хочу поговорить с ней, Уэйленд. — Волнение усилило чудовищный шотландский акцент Хью.
В следующее мгновение в зал танцующей походкой вошел Бидуорт. Хью скрипнул зубами. Ему не приходило в голову, что Джейн может вернуться к прежнему поклоннику. Он же предупреждал графчика, чтобы тот держался подальше от его жены. Неужели этот мозгляк посмел его ослушаться? Заметив Хью, граф Уайтинг побелел как полотно и придушенно вскрикнул.
Если Бидуорт осмелился прикоснуться к Джейн… Сжав кулаки, Хью шагнул к графу. Фредди попятился к стене:
— Черт, он ведь сейчас опять набросится на меня!
Глава 50
— Неужели это происходит со мной? Нет, не может быть, — пробормотала Джейн.
— Маккаррик действительно собирается отделать Бидуорта? — поинтересовалась Белинда, глядя, как Хью грозно надвигается на беднягу Фредди.
— Да, — в отчаянии прошипела Джейн, умоляюще глядя на отца. «Почему папа не вмешается? Чего он ждет?»
Уэйленд молча переводил взгляд с дочери на зятя.
— Хорошо. — Мстительно покосившись на отца, Джейн торопливо подошла к Хью. — Я это выдержу. — Стоило ей прикоснуться к мужу, как тот поспешно стиснул ее локоть, словно опасаясь, что она может в любую минуту исчезнуть. — Может, пройдешь со мной в папин кабинет? — Хью нерешительно замер. Ему явно хотелось вздуть Фредди. — Хью, я не стану говорить с тобой здесь.
Маккаррик неохотно отступил, позволив Джейн увести себя из зала.
В холле шотландец замедлил шаг и сквозь зубы прорычал:
— Какого черта тут делает Бидуорт? — Заметив, что на пальце Джейн нет обручального кольца, Хью понизил голос. — Ты… ты снова сблизилась с ним?
— Хоть это и не твое дело, но имей в виду, Фредди пришел сюда вместе со своей новой невестой, — проговорила Джейн и, услышав облегченный вздох Хью, невозмутимо добавила: — Чтобы пожелать мне счастливого путешествия.
— Путешествия?
— Да, ты только что испортил прощальный вечер, который отец устроил для нас с Клодией, мы уезжаем на всю зиму в Италию.
— И когда вы собирались отплыть?
— Завтра, с утренним приливом…
— Нет.
Джейн раздраженно потерла виски.
— Я, должно быть, ослышалась. Мне показалось, что ты осмелился снова вмешаться в мою жизнь. Теперь у тебя нет на это никакого права, ты сам меня отверг.
— Нет. Я по-прежнему твой муж. Мы женаты, и отныне мы будем вместе.
Джейн растерянно моргнула.
— Ты слышала меня, девочка?
«Прекрасно, — вздохнула про себя Джейн. — Я почти добилась своего, Хью готов остаться со мной. Но для этого мне придется осаждать его несколько месяцев, потом пробить ему голову рукоятью пистолета, огреть дубиной и как следует встряхнуть. Это единственный надежный рецепт».
— Что же заставило тебя передумать? — хмуро спросила она. — Почему такая перемена?
— Не было никакой перемены.
Джейн заметила, как за спиной у Хью отец сдерживает натиск ее двоюродных сестер, рвущихся прийти ей на помощь. Наверное, Уэйленд хотел дать Хью время извиниться, но, похоже, шотландец и не собирался просить прощения. Ему это попросту не пришло в голову.
Он обошелся без извинений, без цветов и без предисловий. Даже не удосужился побриться, прежде чем ворваться в праздничный зал, испугав до полусмерти слуг и гостей, и это после того, как сам же отослал Джейн к отцу и черт знает сколько времени не давал о себе знать.
— Как ты посмел явиться сюда в таком виде?!
Джейн ничего не понимала. Что-то неуловимо изменилось в Хью. Как непохоже на него — ввалиться в гостиную во время торжественного приема в грязной и мокрой дорожной одежде. Всклокоченный, окровавленный, заросший щетиной, он выглядел устрашающе, точно обезумевший дикий горец, но не это пугало Джейн. Она отчетливо ощущала глубокую внутреннюю перемену в муже. Ей вдруг стало не по себе. Возможно, ранение в голову оказалось серьезнее, чем она думала? Может, это болезнь изменила Хью?
— Видит Бог, я не хотел ставить тебя в неловкое положение, но то, что я должен тебе сказать, не терпит отлагательств.
— И ты не нашел времени поговорить со мной, пока мы были вместе?
В коридоре уже столпились взволнованные гости. Хью окинул их хмурым взглядом, казалось, он готов зарычать от ярости.
Джейн со страдальческой улыбкой пожала плечами и доверительно шепнула гостям:
— Ничего страшного, видите, он уже уходит…
— И не надейся, — перебил ее Хью. — Я не уйду без тебя, — добавил он.
— О чем нам с тобой говорить? — прошипела Джейн.
Хью открыл было рот, но, заметив, что толпа в коридоре прибывает, сурово сдвинул брови.
— Нет, так не пойдет.
— Вот и я о том же, — выпалила Джейн, устремив на мужа колючий взгляд.
— Ты поедешь со мной.
— Черта с два!.. О!
Не дав себе времени на раздумья, Хью подхватил жену и легко перекинул через плечо. Кузины Джейн изумленно ахнули.
— Хью! — Джейн брыкалась, тщетно пытаясь вырваться. — Какого дьявола? Что ты о себе возомнил? — К лицу прилила кровь — то ли от унижения, то ли оттого, что Джейн висела вниз головой. Она не заслужила подобного обращения и не собиралась его терпеть. У двери ее уже ждали чемоданы, утром пароход отвезет ее в Италию! Отец выступил вперед, и Джейн гневно вскричала:
— Почему вы позволяете Хью так обходиться со мной? Сколько еще вы намерены этому потворствовать?
— Клянусь, это в последний раз, — откликнулся Уэйленд с металлом в голосе. — Верно, Маккаррик?
— Да.
— Рад это слышать, сынок. Мой экипаж ждет у дверей, можешь отвезти Джейн на Гросвенор-сквер.
Хью коротко кивнул и решительно зашагал к лестнице. Теперь уже все гости хлынули в холл, чтобы не пропустить это поразительное зрелище. Джейн крепко зажмурилась, мечтая провалиться сквозь землю.
Когда Хью усадил ее в карету, Джейн, задыхаясь, откинулась на подушки, не в силах пошевелиться или заговорить. Ее мутило, голова отчаянно кружилась. Как только экипаж тронулся, Хью рывком усадил жену к себе на колени, обхватил ладонями ее лицо и прижался губами к ее губам.
Джейн оцепенела, тело будто сковало холодом.
