Жук сказал, что я буду счастлив в любви и встречу родственную душу. Это обещание запало в мою память.
Я был, в общем-то, удовлетворен своими отношениями с Артуром (не хочу втягивать его в эту историю даже мысленно, так что рассказывать про него не буду) – но за годы знакомства между нами накопилась взаимная усталость, а близость выродилась в привычку.
Поэтому я совсем не удивился, когда Жук велел мне обратить внимание на одного молодого умника из Фонда Эффективной Философии, заседающего в фейсбуке.
«Это твоя судьба», сообщила мне одна из глубоководных молний. Причем несколько раз подряд.
Его звали Семен (да, бывают философы по имени Семен) – и его молодое свежее лицо в круглых очках сразу мне понравилось. Он был, как мне показалось, альбиносом – у него была розовая кожа и очень светлые, почти белые волосы. Но это мне тоже нравилось. Он был моложе меня.
Сомнений насчет него не было никаких – у нас так часто бывает при первом взгляде на фотографию. Как сказал один знакомый гомофоб: «знаете, эти мужские глаза, в которых ежедневно отражается чужой член – что-то в них меняется навсегда…»
Я прочитал все доступные статьи Семена – и он надолго погрузил меня в философические мысли. Если они вам не интересны, прыгайте к следующей главе – сюжет они не развивают никак. Но мне кажется, они важны, потому что мы начинаем сближение с другим человеком, пропитываясь теми смыслами, среди которых он живет.
Семен называл себя «либералом» – но не в том кухонном смысле, в каком либералы мы все, а высоком идейном. Он был либералом-философом.
Для москвича это было самой умной и безрисковой лонг-позицией: ясно было, что ФСБ не даст свежим росткам европейского выбора зачахнуть без еды даже в наше смутное время. В России не рекомендуется непрошено подвывать утюгу, кидая камни в либеральную витрину Отчизны, на которую тратит последнюю выручку Газпром – но можно без всяких проблем годами состоять в непримиримой фронде, откуда набирают кадры для министерства финансов.
Властям ведь не нужны неуправляемые друзья. Властям нужны управляемые враги – чтобы ниша была плотно занята и случайных идиотов в ней не заводилось. Чирикать они могут что хотят – главное, чтобы в час «Х» повернули толпу куда надо. Вот поэтому чекисты будут надувать через камуфлированную соломинку все это либеральное разнотравье и многоцветье, даже если нефть упадет до пяти. А всяких там националистов и патриотов, увы, ждет финансирование только по остаточному принципу. Но вы, я думаю, в курсе и без меня.
Я уважаю любой бизнес – и мне в голову не пришло бы требовать от попика, чтобы тот сам верил в своего бога. Семен в него и не «верил» – сама подобная постановка вопроса была абсурдной. Он был современным оператором смыслов – и не служил идее, а торговал ее деривативами, тщательно обдумывая, с каким продуктом выйти на рынок.
Например, он постоянно повторял: «либерализм исходит из простой идеи – человек принадлежит самому себе. Это есть главная аксиома…» и т. д, и т. п. Про это он мог рассуждать печатными листами, и довольно связно. Но он никогда не задавался вопросом, что вообще значит «принадлежать себе», кто реальный бенефициар этого воображаемого офшора и через какие механизмы происходит контроль. Семен не интересовался этим не потому, что был полным идиотом – а потому, что сознательно кривил, так сказать, туннелем эго.
Как философ он, конечно, все время лгал. Не в том смысле, что говорил неправду – что есть истина? – а в том, что умно и расчетливо перемещался по полю смыслов, наступая только на те слова, где уже были чужие надежные следы – и именно это было в его философии главным.
Я не видел здесь моральных проблем. Современным философам невозможно было бы жить и работать, если бы они не лгали синхронно сразу всей корпорацией, поглядывая друг на друга для ориентировки – потому что им ни в коем случае нельзя говорить о том главном, что понимает любой трейдер: вся их «цивилизация ценностей и смыслов» принадлежит далеко не себе. Она принадлежит – вместе со всеми смыслами, ценностями и прочими жировыми складками – той самой компании потных от страха фальшивомонетчиков, которую оптимисты называют «мировым правительством».
Если вы занимаетесь золотом, вы знаете все это наверняка, потому что торговля XAU – одна из тех профессиональных кочек, откуда закулисная мировая механика видна безошибочно и точно.
Об этом постоянно пишут в серьезных профессиональных изданиях – потому что играть на рынке, не понимая таких вещей, сложно. Об этом не догадываются только мировые «философы» – но именно в этом и заключается их нелегкий труд.
Картель, управляющий мировыми делами через систему тонкой и многоступенчатой гидравлики, вовсе не таится от бесстрашной философской мысли в сумраке. Он, скорее, сам отбрасывает ту сумрачную тень, в которой философская мысль блуждает, пытаясь понять, на что теперь дают гранты. А на что их дают, проще всего выяснить, посмотрев, чем озабочены актуальные художники, мыслители и прочий гуманитарный корпоратив.
Я не хочу сказать, конечно, что все эти люди куплены с потрохами. Вовсе нет. Мир гораздо жестче. Платить начинают только тем, кто сам пробился в топ – а к этому моменту всякий мыслитель хорошо понимает, о чем мыслить, а о чем нет. Современный Декарт подобен элементарной частице – он проявляется лишь там, где этого требуют расчеты и балансы. Во всех остальных ситуациях он неощутим как электромагнитная волна.
Поэтому все духовные объекты, мерцающие сегодня в гуманитарной вселенной, сделаны из денег. И основной – вернее, единственный – вопрос философии звучит в наше время так: из чего сделаны сами деньги? Но философы умные ребята и молчат по этому поводу в тряпочку.
Конечно, это поразительно: кто-то, пожелавший остаться неизвестным, вынимает прямо из воздуха нечто такое, за что все остальные (включая самих философов) всю жизнь грызут друг другу глотки, а философы тихонько перетирают «за гендер» и ищут, что бы еще осудить или одобрить своим непререкаемым авторитетом. Вот и выходит, что думать обо всем приходится нам, трейдерам.
Скажу честно, основной вопрос ясен мне не до конца.
Глобальная финансовая система опирается на доллар. Вера в доллар, если по науке, основана на балансе платежеспособности ФРС (сорри, слово «solvency» на русский нормально не переводится). А этот баланс… Может, это профессиональная слепота и я чего-то не понимаю, но реально он опирается только на тоненькую жилку золота – если, конечно, не считать долгов американских сами знаете кого друг другу. Фед, правда, очень не любит про это вспоминать.
С другой стороны, говорить, что доллар не обеспечен ничем, все-таки преувеличение – он обеспечен хотя бы десятью авианосными группами. Рубль, с другой стороны, тоже вроде бы подкреплен огромным количеством вполне реальных боеголовок, но они ему отчего-то ни капли не помогают… В общем, мой третий глаз, похоже, наглухо закрыт и эта тема для меня мутна.
Но если говорить о практическом аспекте, все очень просто. Доллар – это желудочный сок Картеля, с помощью которого тот переваривает мир. Мы все – пища в желудке. А различные комбинации слов и картинок, встречающиеся в информационном поле мэйнстрима – это слюна и ферменты.
