– Моя милая кузина, надеюсь, ты окажешь мне услугу и приютишь у нас моего доброго друга Бенедикта, – сказал Франческо.
Не ожидая подобного предложения, Вебинио вздрогнул.
– Не вижу причины отказать, – очаровательно улыбнулась Изабелла, – синьор Вербинио, вы можете погостить у меня, сколько вам будет угодно.
– Сочту за честь, – Бенедикт поклонился.
Кавелли с трудом сдержал смех, видя их волнение.
Наконец гости начали съезжаться.
Кавелли был неприятно удивлен, когда в зале показался человек в рясе.
– О, милая кузина, я полагал, что нас ждут танцы, а не проповеди! – произнес он озадаченно.
– Отец Гийом новый архидьякон собора после гибели Клода Фролло, – пояснила Изабелла. – Будь спокоен, он прибыл не для проповедей, а послушать музыку и пение…
– Могу понять, с ними ссориться не стоит, – кивнул Франческо. – Но готов поспорить, что он пришел не как ценитель музыкальных искусств, а чтобы послушать – достаточно ли благочестивы песни в вашем доме…
Изабелла не успела ответить кузену, гость уже подошел к ним.
Отец Гийом, невысокий седовласый господин с мягкой улыбкой, окинул Франческо покровительственным взором.
– Сын мой, вы заставляете мое сердце беспокоиться о вашей судьбе. Будьте благоразумны, в Париже присутствует зло, которое я чувствую… Коварные колдуны и ведьмы могут скрываться под самой благообразной личиной… Печальная история произошедшая с моим братом-предшественником Клодом Фролло тому подтверждение…
– Я слышал эту историю, – поморщился Кавелли, – ваш предшественник обезумел, а судьба девицы заслуживает сострадания.
– Конечно, сострадания! – Гийом поднял руки к небу. – Несчастная душа. Я скорблю о ней и оплакиваю моего бедного брата Фролло. Как мне больно понимать, что он смалодушничал. Если бы брат был бдителен и с рвением бы окунулся в борьбу с колдовством, то не стал бы жертвой чар… К сожалению, мой брат увлекся делами праздными, потянулся к знаниям, отводящим от пути истинного, что привело к пагубным страстям к порочной девице.
– Простите, что прерываю ваши слова, – вмешался в разговор Бенедикт, – к каким знаниям тянулся ваш брат Фролло?
– Новомодные науки, – печально вздохнул Гийом, – обычно этот пагубный путь приводит к стезе колдовства, и человек становится беззащитен перед чарами ведьм.
– Какой вздор! – воскликнул Франческо. – Науки приводят к колдовству? Любой ученый посмеется над сказками о ведьмах. Вчера, приехав в Париж, я видел, как ваши палачи вели арестованную девушку, совсем еще дитя. Вы готовы применить к несчастной орудия пыток?
Отец Гийом окинул Кавелли кротким печальным взором.
– Мы должны спасти несчастную душу, привести к покаянию…
– Чего ждать от людей, которыми из Рима правят злодеи!
– Ваши слова ранят меня, – вздохнул собеседник, – я буду молиться за вас…
– Не утруждайте себя… Только замечу, мне удалось заполучить разрешение папы…
– Да, сын мой, мне известно. Значит, его святейшество узрело в вас доброго сына веры…
– Его святейшество узрело звонкие монеты, – пробормотал Франческо с отвращением.
– Напрасно вы отказываетесь верить в козни ведьм, – произнес отец Гийом, сделав вид, что не расслышал слова Кавелли. – Юная ведьма бежала вчера ночью… И ей помог слуга Дьявола…
– Не верю своим ушам! – воскликнул Франческо. – В наших городах остались смелые честные люди! Но как удалось обмануть ваших палачей?
– Дьявольские знания помогли ему, он двигался подобно тени! – развел руками инквизитор.
– Тайный герой просто обманул вас, – усмехнулся Кавелли.
– Мне грустно, что вы так и не осознали опасности! Город окутывает тьма! – отец Гийом смахнул слезу. – А ведь ваша юная племянница верит моим словам…
Он с улыбкой взглянул на испуганную Паолину, которая вцепилась в руку дядюшки.
– Не бойтесь, дитя мое, все колдуны и ведьмы будут арестованы и приведены к покаянию, я готов спасти их души… Они не причинят вам зла…
Паолина закивала, не сумев ответить.
– Колдуны? – испуганно воскликнул подошедший юноша. – Они могут меня заколдовать, мне страшно.
– Конечно, страшно, – усмехнулся Франческо, – они превратят вас в жабу.
Казалось, что юноша сейчас потеряет сознание.
– Доминик де Гарде, – представила юношу Изабелла, – сын недавно почившего синьора Пьера де Гарде.
Паолина окинула испуганного гостя удивленным взором.
– Он Доминик де Гарде? – прошептала она озадаченно. – Не может быть…
Наконец к гостям присоединилась Флер де Лис, к которой подошел Франческо. Молодая дама смутилась, невольно отступив. В этот момент к ним подошел Феб де Шатопер.
– О! Городская стража, которая всегда прибегает последней! – хохотнул Кавелли.
– Я прознал о вас, синьор наглец, – произнес Феб натянуто. – Требую, чтобы вы больше не смели говорить с моей невестой…
– А если я нарушу ваши требования? – рука Кавелли легла на рукоять итальянского кинжала.
Он пристально смотрел в глаза соперника.
– Не время для ссоры, синьоры, – жестко произнес подошедший Бенедикт, поймав испуганный взгляд Изабеллы.
– Значит, завтра, синьор Шатопер? – спросил хладнокровно Франческо.
– Указания начальства не позволяют мне опуститься до драки, – высокомерно произнес Феб, – слыхал, что в ваших краях приятно решать споры ударом кинжала, но вы в Париже, синьор!
– Да, вчера мы имели честь познакомиться с парижскими манерами, – усмехнулся Кавелли, – Значит, вы не возражаете против моих бесед с синьориной.
Он поклонился Флер де Лис.
– Все гости собрались, начинаем танцы! – прервала их спор Изабелла, – Гренгуар, пусть ваши друзья-музыканты начнут играть вашу песню, мою любимую…
– Слушаюсь, моя прекрасная госпожа, – поклонился поэт-музыкант. – Я начну играть, мои товарищи подхватят.
– Кузина, позволь мне начать веселье? – произнес Кавелли, забирая гитару у трубадура. – Моя баллада, надеюсь, не наскучит.
Никто не успел возразить, и Франческо запел, глядя в глаза синьорине.
– Я оскорблен, – произнес Шатопер, удаляясь.
Невеста хотела остановить его, но голос Изабеллы заставил ее замереть.
– Помните о вашей гордости!
– Да, – прошептала синьорина, слушая слова песни, в которых звучало признание.
Гости с интересом наблюдали разыгравшуюся сцену. Даже отец Гийом скрывал хитрую улыбку.
Вскоре баллада сменилась веселой песенкой Гренгуара, и начались танцы…
