Вежливо поприветствовав молодую даму, он произнёс.
– Простите, кажется, вас я встречал несколько лет назад в Петербурге? – поинтересовался он.
Пани, пожав плечами, пробубнила:
– Возможно…
– Точно, мы с вами встречались! – воскликнул Михайлов, которые давно уже подзабыл о правилах учтивости. – Признаюсь, вы меня в те времена малость напугали своею таинственностью…
Пани Беата сурово исподлобья смотрела на собеседника.
– Вы, верно, переменились с тех самых пор, – наконец, натянуто произнесла она. На её лице промелькнула натянутая улыбка.
– А вы остались прежней, – хохотнул Михайлов. – Разве что похорошели…
Услышав комплимент, панночка взглянула на старого знакомого с явным недоумением.
– Да, – продолжал он, – тогда вы показались мне неприятной и отталкивающей особой, хотя ваша наружность не вызывает подобных чувств… Я боялся вас, хоть и стыдно в этом признаться…
На их разговор оборачивались светские любопытные, но Михайлов искренне не замечал, что попрал все правила приличия, и подобные речи надобно было вести наедине. Похоже, его собеседницу его слова также не смущали.
– А теперь вы меня не боитесь? – спросила она натянуто.
– Нет, напротив, вы мне любопытны, – улыбнулся Михайлов.
– Совершенно напрасно, – пробормотала пани, вновь занявшись изучением паркета.
– Любопытно, – повторил собеседник, – что за книги вы читаете, и чем вызваны ваши ночные прогулки по кладбищу…
Пани Беата отпрянула, встретив насмешливый взор Михайлова.
– Значит, теперь вы боитесь меня, пани ведьма? – поинтересовался он.
Ничего не ответив, панночка поднялась с кресла и почти бегом поспешила к выходу из ресторации. В её глазах светилась искренне возмущение. Михайлов с улыбкой смотрел ей в след.
Возможно, мне на ум пришёл вздор, но увиденная сцена выглядела так, будто ведьма испугалась Демона, вызванного ею из Ада.
– Вы правы, – услышал я задумчивые слова Долгорукова будто в ответ на мои мысли.
– Простите?… – переспросил я.
Князь вдруг смутился, что вновь позволил себе сболтнуть лишнее, не предназначенное для ушей простых смертных. Но его молчание оказалось красноречивее любых пояснений. Выходит, опять в наших краях завелась какая-то чертовщина. Надеюсь, Михайлов не намерен причинять вред беспечным представителям водяного общества.
Пожалуй, его интересует только Зелимхан, который явно напуган, ожидая грядущей мести. Но случайно ли присутствие пани Беаты? Похоже, старая знакомая вызвала пристальный интерес Михайлова…
Демон? Неужто жизненные невзгоды способны превратить человека, прославившегося своим поистине ангельским характером, в Демона? Случается, ангелы на земле становятся падшими…
Из журнала Александры Каховской
Вечер в ресторации выдался душным, и я вышла в парк вдохнуть свежего ночного воздуха. Залюбовавшись на звёздное небо, невольно задела проходившую мимо даму.
Поспешно извинившись, поняла, что столкнулась с пани Беатой, присутствие которой на водах отвлекло светских болтунов от моей скромной персоны.
Как мне рассказывала Нина Реброва, пани читает много странных книг, которые, наверняка колдовского содержания. Князь Долгоруков тоже однажды намекнул мне, что панночка весьма опытная чернокнижница. Меня мало волновали увлечения эксцентричной особы, и встреча с нею в парке не вызвала у меня никаких переживаний. Мы бы, как обычно, разошлись, обменявшись сухой учтивостью, но на сей раз пани Беата схватила меня за руку, и, оглядевшись по сторонам прошептала.
– Мне нужна ваша помощь…
Не дожидаясь моего ответа, она продолжала:
– Сделайте так, чтобы Зелимхан умер…
Я отпрянула, глядя ей в глаза… Беата, поморщившись, опустила взор…
– Все хотят, чтобы он умер, и умер побыстрее! – произнесла она настойчиво. – Я знаю, кто вы, а вы догадываетесь, кто я… Так что мы понимаем друг друга… Я могу многое для вас сделать…
За кого она меня принимает? Что за вздор! С трудом я пыталась отогнать мысли, преследующие меня. Вновь перед внутренним взором мелькнуло насмешливое лицо человека из ночных кошмаров.
– Он умрёт скоро, – растерянно пробормотала я, вспомнив видение…
Беата облегчённо вздохнула. Затем вдруг, оглянувшись, замерла. К нам неспешно направлялся, покуривая трубку, офицер Михайлов.
– Мне нужно идти, – спешно пробормотала панночка, скрываясь за парковым кустарником.
– Прекрасная погода, не так ли, мадемуазель? – обратился ко мне подошедший Михайлов.
Оставалось только гадать, чем он так напугал пани Беату.
– Да, вы правы, – немного сбивчиво пробормотала я. – Пани Беата чем-то взволнована…
– Долгая история, – вздохнул Михайлов, пуская кольца дыма, – но с вашими талантами вы вскорости всё поймёте…
– Вы преследуете её? – возмутилась я.
Удивительно, но собеседник не принялся спорить со мною.
– Не знаю, – произнёс он, поразмыслив.
Пред моим взором пронеслась пугающая картина. Маленькая часовня, свечи, гроб… мёртвая пани Беата в белом саване… Михайлов нагибается над нею… Его губы шепчут слова молитвы… Молитвы? Неужели? Ведь от него исходит иная сила, которую я чувствую…
Моим глазам вновь открылось звёздное небо Кавказа.
– Вы что-то видели? – прозвучал бесстрастный голос Михайлова.
– Нет, – кратко ответила я, – простите, но мне нужно вернуться…
Опасаясь навязчивого приглашения проводить, я бегом бросилась к ресторации. Неужто благородный Михайлов решился убить ведьму? Нет, не думаю, что всё так просто… И кто он? О, как я устала от этих встреч с мистическими гостями!
Признаюсь, что пани Беата не вызывала у меня дружеского расположения, но я не полагала, что её ждёт скорая смерть. Не знаю почему, но я испытала к ней жалость… Хотя знание неизбежного сильно притупили мои чувства… Странно, что я стала сочувствовать всякой нечисти, которая обычно меня не жалует…
Глава 2
Слеза тяжелая катится
Из журнала Александры Каховской
Есть мнение, что странное оружие само выбирает себе хозяина. Раньше я никогда не верила в это, но теперь поменяла своё суждение. Однажды, давно, когда я ещё была ребёнком, отец купил сирийский изогнутый меч в серебряных ножнах. С первого дня, когда эта вещь появилась у нас в доме, я привязалась к ней. Каждый день я просила достать меч из ножен, дабы полюбоваться, как его клинок сияет на солнце. Повзрослев, я сама снимала его со стены и долго всматривалась в холодную дамасскую сталь. Я люблю брать этот меч с собой на прогулку… Я и не отношусь к барышням, которые изъявили желание взять уроки фехтования, но в минуты опасности меч спасал мою жизнь… Верно, этот клинок сам избрал меня, но не могу понять, почему?
