Глава 7
Навек угаснувших очей
Из журнала Александры Каховской
Сегодня у меня с Ниной Ребровой завязался разговор о поэзии. Она сказала, что ей надоели вообразившие себя байронами молодые офицеры, которые снимают квартиры в домах её отца и докучают всем барышням своими скучными стихами. Я возразила ей…
Я очарована поэзией Лермонтова. Многие его стихи я переписала с листов его кузины, с которой познакомилась на немецком курорте. Люблю вечерами перечитывать эти строки.
– Многие говорят, что он очень неприятный человек, – сказала мне Нина.
– Много ли ты знаешь людей, которые сочтут приятной меня? – ответила я. – Он останавливался в доме твоего отца. Правду говорят, что он ухаживал за тобой?
Нина с улыбкой кивнула.
– Неужели ты не смогла понять, приятный ли он человек? – я не понимала.
– Думаю, ты сама прекрасно понимаешь, – ответила Нина, – что ухажёр всячески старается проявить только свои положительные качества. Так что в моменты ухаживаний, милая Алекс, составить верное суждение о нём невозможно!
Я с ней согласилась. Какое мне дело, приятный он человек или нет. Всё равно он меня, слава Богу, не знает. Как бы я повела себя, если бы вдруг встретилась с ним? Пряталась бы как от князя Долгорукова? Мне самой стало смешно.
Наш разговор о поэзии прекратился, когда мы вышли из ворот усадьбы и подошли к парку. На одной из скамеек одиноко, опустив голову, сидела молодая женщина в национальном черкесском платье.
– Я поговорю с ней, – решила я.
Нина пожала плечами. Она давно перестала удивляться моим странностям.
– Как твоё имя? – спросила я.
Спасибо, Константину, что научил меня некоторым фразам.
– Заира, – ответила она.
Жена Зелимхана – поняла я.
– Александра, – представилась я.
Заира медленно выпрямилась и посмотрела мне в глаза.
– Меня ждёт мой муж, – сказала она спокойно.
Не зная, как понимать её слова, я промолчала. Минуту я просидела рядом, не зная, как продолжить разговор, затем, простившись, поспешила к Нине.
– Разговора не получилось, – сказала я расстроено.
– Этого следовало ожидать, – утешала меня Нина. – Эта женщина умеет лишь покорно молчать…
Мне вдруг вспомнилось, как незадолго до убийства я проснулась ночью и долго не могла уснуть. Тогда я гостила у Нины. Я подошла к окну и в одном из открытых окон соседнего дома увидела Заиру. Она стояла, запрокинув голову, глядя на звёздное небо. Она протянула руку, будто пытаясь дотронуться до звёзд.
Нашу с Ниной болтовню нарушил князь Долгоруков.
– Мне пора, – улыбнулась Нина и, не дожидаясь моего ответа, оставила меня с князем наедине.
К счастью, я уже успела преодолеть былую робость, и между нами завязался вполне непринуждённый разговор. Я поделилась с князем своими размышлениями о Заире.
– Она похожа на героиню кавказских легенд, – заметил Долгоруков.
Это сравнение покоробило меня.
– Как же я не люблю кавказские легенды! – воскликнула я.
– Почему? – удивился князь.
– Они все глупые и имеют одинаковый финал – девушка бросается со скалы в пропасть или топится в озере! – пояснила я. – Так не бывает!
– Почему вы думаете, что так не бывает? – князь явно решил подразнить меня.
– Вы давно на Кавказе? – я решила ответить ему тем же.
– Да, уже два года…
– За эти два года много ли черкесских красавиц упало со скалы или утопилось? – весело спросила я. – Я здесь недавно, может, мне просто не посчастливилось лицезреть сей обычай! Или на водах такого не бывает? Нужно ехать в Дагестан? Вот там наверняка девушки разбиваются и топятся каждую неделю!
– Буду честен, я ни разу не встречал ничего подобного, – весело ответил Долгоруков, – но что с того? Многие ни разу не видели призрака…
Намёк был понят.
– Вы смеётесь надо мной, – я не знала, обижаться или тоже посмеяться.
Тон князя был так добродушен, в нём было столько симпатии ко мне. Похоже, своим ироничным возмущением я забавляла его.
– Нет, просто хочу вам объяснить, что всё возможно, – ответил он серьёзно.
– С этим, действительно, не поспоришь, – согласилась я, – простите мою резкость.
Мне стало искренне неловко за свою несдержанность.
Немного остыв, я почувствовала, что на нас пристально смотрит компания, устроившаяся на соседней скамейке. К счастью, они не слышали нашего разговора. Пусть болтают – решила я. Хотя мне не нравилось, что нас будут называть «Александр и Александра», как в глупом водевиле.
Из журнала Константина Вербина
Вскоре меня ждала неожиданная новость – вино не было отравлено, что несказанно разочаровало доктора Майера.
«Чёртова крыса не сдохла!» – писал он мне.
Раздражение автора записки чувствовалось даже в чрезмерном нажиме пера.
Впрочем, результат опыта меня не удивлял.
Услышав упоминание о крысе, Ольга брезгливо поморщилась.
* * *
Смерть пани Беаты не вызвала у водяного общества удивления. Напротив, каждый с уверенностью заявлял, что давно догадывался о её грядущей кончине. Такая беседа весьма неожиданно началась во время вечера в ресторации.
– А каковы были её предсмертные слова? – интересовались дамы у доктора Майера.
Да, многие верят, что слова умирающего могут быть пророческими, а уж тем более слова колдуньи.
– Бедняжка скончалась во сне, – спешно ответил доктор, которому явно не хотелось обсуждать кончину таинственной пациентки.
Принимая во внимание, что в ресторации присутствовал его давний недруг жандарм Юрьев, Майер особенно не желал делиться мистическими рассуждениями.
– Не была ли пани больна чахоткой
[23]
? – спросила одна из любопытных. – Возможно, она и не ведьма вовсе.
Майер, который легко определил бы больную чахоткой, развёл руками.
– Ужасно, что похороны в понедельник! – испугано прошептала барышня Антипова, – как бы ведьма кого-нибудь за собой не утащила…
Всегда поражала людская склонность к темам, которые вызывают у них ужас. Один мой французский приятель рассказывал, что сдает свою парижскую квартиру с окнами на площадь втридорога в тот день, когда кому-то рубят голову. Хотя сам обычно в такие дни всегда старался затыкать все щели, чтобы, не дай Бог, что-то увидеть или услышать.
