Разумеется, зашёл разговор, по какому обряду надобно хоронить усопшую. Кто она была по вероисповеданию: католичкой или протестанткой. А надо ли вообще читать молитвы за упокой её души, если она занималась колдовством.
Католический священник не выказал особого желания проводить ночи молитв над трупом ведьмы, сославшись на строгий режим.
– Весьма разумно, – согласилась барышня Антипова, хлопая огромными чистыми глазами, – вдруг она вампир и выпьет из вас всю кровь…
Кюре, который хоть и не слыл суеверным, и подчеркивал прогрессивность взглядов современной церкви, поперхнулся напитком.
Вдова Глухова, которая по неизвестной причине также испытывала особую неприязнь к чернокнижнице, поддержала мнение барышни.
– Я бы не согласилась находится рядом с мёртвой ведьмой даже средь бела дня, – добавила она, – можно попасть под пагубное влияние злых сил…
– Да, нельзя быть рядом с сестрой шайтана, – высказался Анзор.
Неужто и мусульмане, которым чужды европейские байки, могут опасаться живых мертвецов.
– Вздор! – резко прервал их речи Михайлов.
Представители водяного общества с любопытством обратили на него свои взоры.
– Вы сочли мои слова вздором? – обиженно надув губки, произнесла Антипова.
Она смотрела на него таким игривым взором, что у многих поклонников в глазах промелькнула злость. А рука Анзора легла на рукоять кинжала.
– Совершенно верно! – без лишней учтивости произнёс офицер.
На мгновение гнев исказил красивые ангельские черты барышни. По залу пробежал недовольный ропот её поклонников: «Удивительное нахальство!», «Что он о себе возомнил?»
Однако Антипова не сочла себя побеждённой и продолжала.
– Неужто вы сами решитесь читать молитвы над ведьмой? – с нескрываемой иронией поинтересовалась молодая особа.
– Не откажусь! – задумчиво ответил Михайлов.
Он будто бы позабыл о споре, погрузившись в размышления. Заметив его рассеянность, разгневанные поклонники барышни Антиповой удивлённо замолчали.
«Его околдовала ведьма» – шепнул кто-то.
– Забавно, – рассмеялась вдова Глухова, – это напоминает старую страшную сказку о солдате и ведьме… Все помнят, как три ночи подряд ведьма оживала, но на третью ночь солдат сумел извести злодейку…
– Вы желаете убить ведьму? – оживилась Антипова, улыбаясь офицеру. – Чтобы она никогда не возвращалась и не мучила живых…
Признаюсь, что я не ожидал от этого милого создания такой кровожадности.
Михайлов, не вернувшись из собственных мыслей, не расслышал слов собеседницы и промолчал в ответ.
– А что вы скажете на это, доктор? – обратилась Антипова к Майеру. – Сможем ли мы надеяться увидеть Михайлова живым? Сколько ночей он продержится?
В её глазах загорелся интерес к новой игре, способной прогнать скуку, свойственную водному курорту. Барышня непринуждённо рассмеялась.
– Полагаю, что наш друг вернётся невредим, – спешно ответил доктор, которого несколько обескуражил подобный вопрос.
– Разумеется, невредим, – вмешался в разговор жандарм Юрьев, намереваясь немедленно пресечь любые речи, уловив в них лишь чуток мракобесия.
– Неужто вы согласились со мною? – съязвил Майер.
– Думаю, не стоит продолжать напрасную беседу, – вмешался я, желая предотвратить грядущую ссору.
– Верно, – согласился Михайлов, взглянув на часы, – мне самое время отправиться навестить усопшую панночку.
Под воистину гробовое молчание офицер покинул зал ресторации.
Из журнала Александры Каховской
Странное сновидение вновь пригрезилось ночью. Не знаю, было ли это сном, или вновь моя душа стала свидетелем таинственного события.
Поначалу во сне я увидела, как офицер Михайлов вошел в комнату, где на столе стоит гроб с покойницей. Он неспешно зажигает свечи, потом подходит к усопшей. Он долго всматривается в её бледное лицо, которое, обретя безмятежность, несвойственную при жизни, кажется прекрасным. Улыбнувшись, офицер проводит рукою по её волосам, и, печально вздохнув, опускается на колени перед гробом.
Затем сон переменился, и я увидела, будто Михайлов и пани Беата, облачённая в белый саван, бегут по узкой скалистой тропе. Не знаю, откуда мне стало известно, но они спешили успеть куда-то до рассвета… но крик петуха, эхом разнесшийся по долине, и предрассветные лучи, озарившие горные вершины, вдруг заставили их остановиться… Беата упала на руки офицера и растаяла в утренних сумерках…
И я вновь увидела Михайлова в комнате рядом с умершей. Он спал, стоя на коленях, положив голову на руки, скрещенные на краю гроба. Свечи уже догорели, и утреннее солнце начало пробиваться через тонкие шторы. Офицер проснулся, и поморщившись от лучей, медленно поднялся на ноги…
Не зная, как растолковать сновидение, я решила побеседовать с князем Долгоруковым, надеясь, что на сей раз он хотя бы намекнёт на верный ответ.
У колодца я встретила Михайлова. Его суровое грубоватое лицо выглядело особенно измождённым и усталым.
Сделав глоток бодрящего Нарзана, он усмехнулся, услышав за спиной болтовню водяного общества:
– Михайлов жив?
– Да, но это всего лишь первая ночь… Обычно вся жуть начинается в третью ночь…
Завидев меня, он приветливо улыбнулся.
– Возможно, он желает с тобою поделиться некоторыми размышлениями? – предположила Нина.
Я хотела попросить её не оставлять меня одну, но не успела. Реброва, будто бы завидев кого-то из старых приятелей, покинула меня.
Михайлов, действительно, неспешным тяжёлым шагом подошёл ко мне.
– Вас не удивляет, что я жив? – спросил он меня, устало усмехнувшись.
– Что вы! У меня не было ни малейшего сомнения в том, что увижу вас утром, – спешно ответила я, невольно вспоминая свой сон.
Он на мгновение замешкался, пристально глядя в мои глаза, будто пытаясь понять, можно ли мне доверить его тайну. Да, я чувствовала, что Михайлов очень сильно жаждет с кем-то поделиться некими размышлениями, и сей выбор пал на меня…
– Полагаю, что вас удивит, что я заснул в комнате пани Беаты, – продолжил он шёпотом, – да, заснул почти сразу же, как только встал на молитву. Я спал, стоя на коленях у гроба с покойницей… Засыпая, не испытывал ни малейшего страха… И моему взору не предстал ни летающий гроб, ни свора нечисти, и никто не намеревался выпить мою кровь…
Он снова усмехнулся.
– Я должен был бы прекрасно выспаться, но сейчас чувствую себя усталым и опустошённым будто после ночи жаркого боя с невидимым врагом…
Его спокойное лицо на мгновение дрогнуло.
– Мне снилось, будто бы вы и пани Беата куда-то бежали по горной дороге, – не понимая зачем, рассказала я свой сон.
