— К черту!
— Ну нет… И Свету нужно из садика забрать…
— Янина съездит, заберет…
— Вечером… — Вика мягко накрыла его запястье своей ладонью. — Вечером поговорим.
Он понял, на какой разговор она соглашалась, и от возбуждения весь завибрировал внутри.
— Ну, хорошо… — выдавил он.
Действительно, ему надо в Крюково, проехаться по хозяйству. А оно у него большое — только под сахарную свеклу сотни гектаров! А сколько техники! И всю ее нужно подготовить к посевной… Один завод чего стоил…
— Можешь пока к своей Кате съездить, — сказала Вика.
Улыбка не сходила с ее губ. И в глазах остался задорный блеск. Только вот голос от напряжения немного как будто ужался.
— К Кате? — Он с подозрением глянул на нее.
— Ну, может, у тебя еще любовница есть, — усмехнулась Вика.
— Ты знаешь?
— Значит, есть? — Ее голос сорвался от сарказма.
— Э-э… — на мгновение замялся Дима. — Я про Катю…
Что, если Вика узнала еще и про Риту? Мало ли, вдруг бывшая подружка позвонила… А Рита действительно могла похвастаться своей победой. Назло Вике…
— Мне все равно, к кому ты поедешь. — Вика смотрела Диме в глаза так, будто пыталась разглядеть в них правду.
А вдруг она уже за что-то там зацепилась?.. Дима решился на контрприем.
— Не все равно! — Он тоже умел смотреть пристально, проникновенно, глубоко. И даже завораживающе. — Я знаю, что Катя тебя злит… Ты должна в этом признаться!
И Вика под его взглядом поплыла.
— Признаюсь, — растерянно кивнула она.
— И ты не хочешь, чтобы я ехал к Кате.
— Не хочу.
— А больше никого у меня нет.
— Никого.
— Ну, все… — Дима облегченно вздохнул и для закрепления своей победы поцеловал жену в губы.
Она закрыла глаза, расслабилась, но поцелуй был недолгим. Дима отстранил Вику. Но когда она отошла от него на несколько шагов, он окликнул ее и снова предложил отправиться домой. Вика отказалась и в этот раз, но теперь в ее голосе отчетливо слышались нотки сомнения. Один легкий нажим с его стороны, и Вика упала бы в его объятия.
Но Дима отпустил жену. Ему действительно нужно было ехать по делам.
Иван ждал ее на улице. Холодно, мороз, а ему все нипочем. Стоит, улыбается, в руке букет алых роз. Высокий, статный, можно даже сказать — красивый.
— Эх! — Марина Игоревна завистливо улыбнулась и, помахав Рите ручкой, пошла дальше одна.
А Рита направилась к Ивану. Ей действительно можно было позавидовать. Иван успешный человек, интересный мужчина. И даже странно, почему она не любит его… И уже никогда не полюбит. Потому что у нее есть Дима.
Дима не собирался разводиться с женой, но Рита была согласна и на статус любовницы. Он будет приезжать к ней по вечерам — на час-другой, но для нее это лучше, чем жить с Иваном… Да, она дура. Причем полная. Но любовь зла…
— Приехал? — грустно улыбнулась она, подставляя щеку для поцелуя.
И цветы взяла неосторожно. Шипы укололи пальцы. Но разве это боль по сравнению с тем, что происходило сейчас у нее в душе? Она баба чокнутая, но честная, и потому не может обманывать Ивана. Они должны расстаться.
— Предлагаю взять отпуск и отправиться в жаркие страны — есть кокосы, жевать бананы, — весело сказал он.
— Извини, я не могу.
— Почему?
— Я люблю другого… Я тебе изменяла, пока ты был в командировке…
— А-а…
Иван, казалось, собирался сказать, что это не важно и он готов простить Риту, но его хватило только на «А». «Б» он не сказал. Повернулся к ней спиной и пошел прочь.
Рита в оцепенении смотрела ему вслед, слезы текли по ее щекам, морозный ветер тут же превращал их в льдинки.
Янина Сергеевна готовила отлично, но, как ни старалась она угодить хозяевам, у Вики все равно получалось лучше. Возможно, Диме так только казалось. Когда он был в ссоре с женой, он думал о своей экономке в превосходной степени, умаляя достоинства Вики. Шутка ли, однажды даже возникла мысль уложить Янину Сергеевну в постель, и не только назло жене.
Сейчас об этом завихрении не хотелось и думать. А блинчики, которые испекла Вика на завтрак, казались шедевром кулинарного искусства.
Ну и задали они вчера жару! Вечер примирения — с шампанским и зажженными свечами — закончился бурной постелью. И так хорошо ему было, что о Кате и думать не хотелось.
Сейчас он уже не был столь категоричен и совсем не прочь был навестить Катю, но возникал вопрос: а нужно ли ему это? Если он до сих пор «совмещал» жену и любовницу, то ему ничего не стоило переключиться на одну, отбросив другую. Почему бы не оставить только Вику? И семью… Семью, которую он мог разрушить своими изменами. Мало ли, вдруг Вика со зла скажет Лене «да» и уедет с ним в номера… Одна эта мысль приводила в ужас.
— Хочешь, я отвезу Свету в садик? — спросил он.
Рабочий день у Вики начинался после полудня. Утром она провожала мужа на работу, отвозила дочку в детский садик и возвращалась домой. И никаких вопросов у Димы никогда не возникало. Хотя иногда и проскальзывало — а почему Янина Сергеевна не может отвезти Свету? Пятнадцать минут туда, пятнадцать обратно… Но у Янины и без того дел по горло. И Вика ее никогда не просила…
— Зачем?
— Ну, ты могла бы лишний часок в постели поваляться, — пожал он плечами.
— Хочешь, чтобы я обленилась и стала толстой? — улыбнулась Вика.
— Нет, не хочу.
— Поэтому я и не буду лениться. И Свету отвезу…
— Да я не против, — улыбнулся Дима.
Он поцеловал жену и дочь, сел в машину и выехал со двора.
За спиной уже осталось полпути, когда его вдруг осенило. А почему он начинал слежку за женой с полудня? Надо было ехать за ней утром. Вдруг она встречалась со своим Леней после того, как отвозила дочку в садик. Секс — оно такое дело, и пятнадцати минут хватит…
Дима остановил машину. Действительно, почему?
Но тут Дима, что называется, «включил мозги»: если Вика отшила Леню днем, то почему она должна была уступить утром? Где здесь логика?..
Катя позвонила сама.
— Привет, ты где? — спросила как ни в чем не бывало.
— Домой собираюсь.
Диму действительно тянуло домой, к жене. И в этом он не видел ничего удивительного.
Он хорошо помнил те времена, когда Вика бегала за ним. Он же всерьез к ней тогда не относился. А потом вдруг — как припекло. И с каждым годом потребность в ней только усиливалась. А после недавней встряски, которая закрепила его чувства к жене, необходимость в любовницах вдруг отпала. После встряски, которая бросила его в объятия давно забытой Риты. Как будто сам черт его за ребро дернул. До сих пор чувство вины держит в напряжении.
