Бене ужасно хотелось выпить чего-нибудь холодного.
– Я не знал, что на Кубе есть богатые люди. Те, с кем я имею дело, утверждают, что все они нищие, – заметил он.
– Этот человек живет в Европе, – объяснил ученый. – Он богатый австриец, которого зовут Захария Саймон.
Глава 41
Том лежал на полу и наблюдал за приближающейся тенью. Он решил подождать, когда неприятель подойдет совсем близко – и только потом начать стрелять. Когда Саган навел пистолет на просвет между прутьями в нише, находившейся в двадцати футах впереди, его правый локоть задел кости, и он инстинктивно отдернул руку.
И заметил на левой стене, на высоте четырех футов от земли, внутри ниши, рубильник, который невозможно было заметить снаружи.
Вдоль каменной стены вверх, к потолку, шел стальной кабель. От него в разные стороны отходили другие, ведущие к лампам, освещавшим ниши. Том понял, что рубильник выключает все лампы, находящиеся в этом помещении.
Он вскочил на ноги и ударил правой рукой по рубильнику, погрузив в темноту свою часть пещеры. Свет все еще проникал в коридор из других ниш, находившихся на противоположной стене, но теперь у репортера появилась возможность спастись. Он пригнулся и двинулся дальше – туда, где должны были находиться еще одни железные ворота, через которые он собирался ускользнуть.
Послышались два щелчка – и Том вздрогнул от неожиданности.
Пули ударили в груду костей у него спиной.
Его противник продолжал поиски, но журналисту удалось продвинуться вперед.
Вскоре он добрался до самого конца.
Железные ворота внутри арки открылись, и Саган осторожно посмотрел направо, в сторону наполовину освещенного главного коридора. Там никого не было. Возможно, преследователь вошел в нишу, повторив его маневр. Тому не хотелось это проверять, и он побежал по коридору в сторону выхода, о котором ему рассказала Инна.
На мгновение он остановился у основания лестницы и оглянулся.
Никто его не преследовал.
Он начал подниматься, перешагивая сразу через две ступеньки, добежал до самого верха, свернул налево и через короткий коридор выскочил на дневной свет.
Там его ждали две темные фигуры.
Инна и Элли.
– Что случилось? – спросила у Тома его коллега.
– Нет времени. Нужно уходить, – быстро ответил он.
Беккет выглядела потрясенной, но у ее отца у самого вид был, наверное, не лучше.
Они стояли в узком переулке, расположенном, судя по всему, к востоку от собора, высокий шпиль которого закрывали крыши соседних домов.
– Кто там? – спросила Третьякова, кивая на выход из катакомб.
– Незваные гости, – отозвался Саган.
Казалось, Инна все поняла и кивнула.
– Идите за мной, – сказала она.
* * *
Захария присел на корточки на верхней площадке лестницы, наблюдая за дверью, которая находилась в десяти метрах впереди, и слушал разговор Тома Сагана с какой-то женщиной.
Вскоре к нему присоединился Роча.
Потом дверь захлопнулась.
Стало темно и тихо.
Им пора было уходить. Выстрелы могли услышать в соборе, и Саймон не хотел, чтобы его здесь нашли. К счастью, у него выдалось несколько минут для разговора с Элли, и Захария надеялся, что она сделает то, о чем он попросил.
– Джеймисон мертв? – спросил он.
– Да. Но вы должны кое-что знать.
Роча сообщил Саймону, что сказал Брайан перед тем, как его застрелили, повторив слова Элли. Захария перестал понимать роль Бене Роу в происходящем. Неужели теперь под угрозой окажется все дело?
– Вернись к телу и приведи там все в порядок, – приказал Саймон.
Через несколько минут его подручный вернулся, неся на плечах тело Джеймисона. Захария осторожно подошел к выходу, открыл внутреннюю щеколду и выглянул наружу, где уже начало темнеть.
– Жди здесь.
Саймон быстро подошел к перекрестку. По пути его внимание привлек контейнер для мусора. Не слишком большой, но для их целей подойдет. Захария вернулся к железной двери и увидел, что снаружи нет ни ручки, ни замка. Выход только в одну сторону. Том Саган все продумал заранее.
Снова.
Теперь австриец уже не сомневался, что журналист солгал ему.
– Я ухожу, – сказал он Роче. – Брось тело в мусорный контейнер за углом, я буду ждать тебя в машине.
* * *
Элли трясло. От страха? Сомнений? Смятения? Она и сама не понимала. Женщина, которая назвалась Инной Третьяковой, очевидно, была знакомой отца. Она повела их к ближайшей станции венского метро, они проехали несколько остановок и оказались в районе многоквартирных домов. В нескольких километрах, на фоне темнеющего неба, высился шпиль собора Святого Стефана. Часы в метро показывали семь вечера.
В поезде отец почти все время молчал – лишь перекинулся несколькими фразами с Инной. Ей было немногим за сорок – привлекательная женщина с голубыми проницательными глазами. Она сказала, что работает редактором в «Курьере», одной из ежедневных венских газет.
Элли старалась сохранять спокойствие, но не могла забыть Брайана Джеймисона, падающего на пол с пулей в спине. Никогда прежде девушка не видела ничего подобного. Он был опасным человеком, которому она не доверяла. Он солгал ей возле собора, когда сказал, что пришел один, он знал иврит и носил пистолет – все это никак не укладывалось у нее в голове.
Что происходит?
Беккет была двадцатипятилетней студенткой-выпускницей, интересующейся Колумбом и написавшей о нем статью в британском научном журнале. Еще совсем недавно она изучала в Севилье документы пятисотлетней давности, а потом оказалась в Вене, где судьба связала ее с человеком, пытавшимся отыскать сокровища Храма. Теперь она пустилась в бега вместе с отцом, которого глубоко презирала, и исполняла роль шпиона.
Инна привела их к скромному дому с квартирой на третьем этаже, похожем на ту, где Захария поселил Элли. Третьякова жила с двумя детьми-подростками и объяснила, что развелась с мужем пять лет назад.
– Раньше ты об этом не упоминала, – заметил Том.
– Какое это имеет значение? – подала плечами его старая знакомая. – Ты попросил о помощи, и я сумела ее оказать. А теперь расскажи мне, что там произошло.
– Там убили человека.
– Что ты отдал Захарии? – вмешалась в разговор Элли.
– А ты хотя бы представляешь, что мне пришлось пережить? – спросил ее отец. – Я думал, ты в опасности. Я смотрел, как эти подонки…
– Это было по-настоящему.
Беккет действительно так думала. Она все еще ощущала их отвратительные руки на своем теле.
