— Чего молчишь? Куда она вляпалась на этот раз?
— Все туда же, Макаров. Все туда же. — Ирина даже всхлипнула.
— То есть? Ее снова нашли рядом с трупом?
Черт побери, он аж осип на последнем слове. Кира умрет, но в камеру больше не вернется. Так она сказала, когда ее выпустили и она в слезах благодарила Макарова.
— Тьфу-тьфу-тьфу! Ты чего, сдурел? — прикрикнула на него Ирина.
— Так что тогда?
— Она снова выходит замуж!
— И что в этом плохого? — не понял он и с облегчением рассмеялся. — Ты-то выходишь, а ей что, нельзя?
— Так она снова за Илью выходит, Макаров! За Степанова Илью! Он уже продал дом своей покойной невесты, ее бизнес и переезжает за границу. Куда-то там уже вложился, по слухам. И Кира, дурочка, едет с ним. В качестве жены! Так же нельзя, Макаров!
— Чего нельзя? — Ему вдруг сделалось грустно и чуточку завидно. — Так любить нельзя, как она?
— При чем тут любовь, Макаров? — Ирина оторопело помолчала. — При чем тут любовь?
— А чего тогда нельзя? Так прощать нельзя?
— Как — так?
— Так, как Кира. Не оглядываясь на прошлое, не вспоминая боль. Знаешь, я ей даже немного завидую. Я бы тоже так хотел.
И он взял и отключился. Пошел на кухню, поставил сковороду на огонь. Налил масла. Разбил в сковороду три яйца. Присыпал солью. И замер.
А ведь и правда хотел бы. И любить так уметь, и прощать. Но на это ведь особый талант нужен. Особый! Он в этом отношении бездарен, н-да…
Снова телефон позвонил, когда Макаров уже посуду всю перемыл после завтрака.
— Позавтракал, побрился, Дима? — ядовито поинтересовался капитан Смотров.
После того как Лапина арестовали, он неожиданно перевелся к ним в управление и запросился к Макарову в отдел. И они теперь работали вместе. Собачились всласть!
— Ну, — отозвался настороженно Макаров.
— Тогда выходи, дружище, я под твоими окнами.
— С гитарой?
— Нет, с опергруппой, дружище. Выходи, ждем.
— Что опять? — притворно заныл Макаров, хотя почувствовал неожиданное облегчение.
Не придется теперь изображать радость при встрече с зятем, не придется жать его руку и приветливо хлопать по плечу. Василиска? Василиска переживет. Она забудет о папе через три минуты после того, как муж выйдет к ней с багажом. Там, по слухам, пода-а-арков!
— У нас опять дело, Макаров. Срочное, важное дело.
— Без меня никак? — Он уже тянул свитер за рукав из шкафа.
— Без тебя, может, и как, но вот без твоего таланта…
— Пф-фф, — фыркнул он. — В чем же ты считаешь меня талантливым, если не секрет?
— Ты их видишь, Дима. Ты их насквозь видишь!
— Кого, Гена?
Носки попались разные, и хрен с ними, черные и черные. Джинсы, ремень, куртка. Телефон в руке возле уха. Ключи. Где чертовы ключи?
— Кого я насквозь вижу, Гена?
— Благословленных злом мерзавцев, — без тени пафоса или юмора ответил Гена. — А этот особенный, тут без твоего таланта никак.
— И кто же он?
— Воронов! Господин Воронов Игнат Валентинович. Он все же попался на собственной алчности, Дима. Но, — Смотров сделал паузу, — это не имеет к тройному убийству, которое мы с тобой расследовали, никакого отношения, майор. Это уже совсем другая история.
