– Мы справились, сестренка! Справились с навьим зверем!
Я улыбалась вместе с ним, а после расслышала недовольный голос супруга:
– И за что мне все это? Пока моя женушка обнимает одного старинного друга, я должен просто стоять и караулить другого ее старинного друга… больше, чем друга…
Подбежала и подарила обиженному поцелуй. Этель радостно выкрикнула:
– Хей-хо! Мы победили!
Андер подхватил ее клич, и каменные створки после их криков стали медленно разъезжаться в стороны. На лестнице, освещенной факелами и светлячками, сидели дайны вместе со встревоженными людьми. Я знала их всех. При нашем появлении все поднялись. Мы замерли, потрясенно оглядывая встречающих. Первой вперед выскочила Рилана и, рыдая, заключила опешившего Андера в объятия. Поцеловала на виду у всех и строго сказала:
– Не смей меня бросать! Никогда! И лгать мне не смей – даже если опять соберешься спасать мир. Я тебя люблю и пойду следом хоть в Навь!
– И я тебя люблю, – прошептал обескураженный парень, прижимая девушку к своему сердцу.
Не успела я порадоваться за них, как меня обступили родители и Тинара. Кругом раздавались всхлипывания и восклицания, пока все это не перекрыл громкий возглас Ксимера:
– Через две седмицы ждем всех в Рильдаге! Там у нас состоится свадьба!
– Но две седмицы, – запротестовала тетя Ирана, – это же так мало!
– Хватит, – твердо ответил ей наследник Снежной империи.
– Раз хватит, то это хорошо, – серьезно кивнул мой папенька. – Мы прибудем вовремя.
«Ну, рыжие, вы и учудили! – послышался в моей голове голосок Шалуны.
Вытерла слезы и мысленно обратилась к богине удачи: «Ты поможешь мне отстоять Корина перед Имартом?»
«Мы все поможем», – уверенно ответил мне Фрест, а Зест дополнил: «Приготовьтесь, маленькая госпожа, наша битва еще не завершена».
Я крепче обняла супруга одной рукой, другой притянула к себе родителей и твердо решила, что раз я справилась с навьим зверем, то и Имарт мне уже не страшен.
Эпилог
Десять лет спустя
За окном раскинулась услаждающая взор летняя зеленая лужайка, усыпанная цветами. Именно сюда мужчины под чутким руководством моего батюшки выносили столы. Рядом суетились тетушки и домовые. Я сидела у окна в своей комнате, расположенной в родительском тереме, и наблюдала за процессом.
В люльке пискнул младенец, пришлось вскочить и броситься к сыну. Взяв на руки своего третьего ребенка, улыбнулась, и трехмесячный рыжик встрепенулся, радуясь моему приходу.
В комнату влетела матушка и суматошно всплеснула руками:
– Гости уже начали прибывать, а ты все еще не принарядилась!
– Мам! Сегодня у нас все будет скромно, по-семейному. Мы с Шайнером не для того сбежали к вам в имение из Ранделшайна.
– По-семейному? Да гостей человек сто наберется!
– А в Ранделшайне получилась бы тысяча, – отозвалась я.
Маменька только тяжело вздохнула. В комнате возникла Леля, поглядела на нас и предложила:
– Давай сюда своего дракончика, покачаю, а ты собирайся.
Поцеловав малыша в пухлые розовые щечки, передала Тайвирра на попечение его бабушки и домовой. Эти двое порой лучше меня управлялись с моими двумя сорванцами и одной капризулей.
Ко мне в руки опустились сразу два вестника. Первый был от Кайрэниона. Он, как обычно на протяжении всех этих лет, поздравлял меня с днем рождения, доводя своего кузена – моего супруга – до тихого бешенства. Этот клочок бумаги я вручила спешно вызванному Василю, пока кое-кто не пришел и не увидел письмо. Домовой, качая головой, проворчал:
– Сожгла бы сама, а мне теперь в печь лезть надо!
Развернув второго бумажного голубя, я прочла послание от Эланы: «Нилия, подруга, с днем рождения! Сегодня приехать к вам мы не сможем, так как ночью я родила дочку. Представляешь, дочку! Счастливый Лериан не отходит от колыбели и передает тебе привет. Ждем в гости! Семья ир Стоквеллов».
От подобной новости я села на стул, а в комнату прошел улыбающийся Арриен, все такой же бесподобно красивый, как и в тот момент, когда мы впервые встретились. В моем сердце запылало пламя, посылая по всему телу искорки любви и нежности.
– Прочитала? – Супруг приподнял бровь и указал на письмо.
– Ты уже знаешь?
– Мне Сэмтер сообщил, что у него родилась внучка – первая рожденная за три сотни лет нагиня.
– И что сие означает?
– А помнишь, как три месяца назад все родные удивлялись нашему Тайвирру?
– Это ты о том, что родился первый на Омуре дракон – высший целитель? По крайней мере, Латта утверждает, что у нашего сына именно такой дар.
– И он дракон! – прозвучало с непередаваемой гордостью.
– Дракон, – все видели узор на его спине, – вздохнула я.
– То, что у Эланы с Лерианом родилась дочь, а у нас с тобой такой уникальный дракон, говорит только об одном…
– О чем? – подскочила я.
– О том, что Омур меняется, меняются его жители и…
– И кто? Враги?
– Этот вопрос задай своей рыжей подружке потом, а пока собирайся, нас уже ждут. С днем рождения, ма-шерра! – Мне протянули букет моих любимых ромашек, которые так радовали меня…
Закат окрасил небо багряно-золотистыми красками, на Омуре тихо наступал вечер, а день уходил, уводя изнуряющую жару. Я, устав от шумных поздравлений, наслаждалась ласковыми лучами солнца, склонив голову на плечо супруга.
Андер и Дарин, помахав на прощанье всем, выскочили из-за стола и убежали осматривать окрестности. Оба воина-эртара готовились к поступлению в Ширасс и поэтому постоянно тренировались. Раон ушел вместе с ними, дабы во время тренировки никто из местных не пострадал, а окрестный лес остался цел. Их жены остались здесь, присматривать за детьми. Рилана укачивала пятимесячного сына, Ольяна кормила с ложки годовалую дочь, а Нелика гладила свой сильно округлившийся живот – чета ир Бальт ожидала второго сына, а их дочка играла поблизости с моей озорницей.
Этель обнимала Гронана и из-под полуопущенных век наблюдала за сыновьями. Лисса и Йена тихо беседовали между собой, Ксимер играл с полугодовалым сыном на траве, а Эльлинир обнимал всех трех своих дочерей. Тинара и Лардан спорили у раскидистых кустов, и это было делом для всех привычным. Младшая и ее оборотень все никак не хотели угомониться, несмотря на то, что у них уже подрастало два сына-близнеца.
Латта обнимала разомлевшего Дэнариона, который за три года их брака растерял все свое эльфийское высокомерие и ехидство. Зила и Осмус что-то выговаривали своему младшему сыну. Ристон и Тейя громко обсуждали дела своей совместной практики, за их спинами выразительно переглядывались два их сына – некромант и ведьмак. Повзрослевшая и похорошевшая Поля крутилась вокруг Конориса. Воин-эртар и странствующий боевой маг, увидев девочку впервые за долгие годы, был сражен наповал и теперь выглядел растерянным и влюбленным. За ними с улыбками наблюдали Лейс, Ланира и Сая с Петфордом. Вира и Леорвиль переговаривались с парой Даниса и Иванны. Аррибелла и Тарнион выслушивали монолог Фелларина, а Левалика с малышом на руках хмуро наблюдала за всем этим. Что такое там говорит этот демон?
