Ближе к вечеру в дверь аптеки постучался гость. Им оказался высокий статный мужчина с роскошной гривой русых волос и большими голубыми глазами. Взглянув в них, я поняла, что за мной прибыл сопровождающий. Учтиво поклонившись, незнакомый дракон представился:
– Мирного вечера, шерра мир Лоо’Эльтариус, мое имя Ринар Ортелл мир Торренсш. Ваш шерр велел мне сопроводить вас в Велс.
Моя душа сразу воспарила к облакам и запела, едва я услышала слова «ваш шерр», ведь они означали, что Шайнер все еще мой жених. Ретиво закивала и приняла протянутую руку, позабыв даже попрощаться с друзьями.
Мир Торренсш взмахнул рукой, и картинка перед моим взором изменилась. Не выходя из аптеки, мы оказались посередине зеленого сада, освещенного жаркими лучами солнца. Ровные ряды деревьев с мелкими листочками и круглыми оранжевыми плодами радовали глаз. В междурядье зеленела мягкая мурава. Не успела я толком оглядеться, как заметила, что из-за деревьев на поляну вышел Шайн в окружении трех смуглых зилиек.
Вся четверка заразительно смеялась, ко всему прочему мой жених время от времени целовал протянутые девичьи ручки. Я остолбенела, но это оказалось еще не все. Не замечая меня, Арриен развернулся к зилийкам и продолжил мило с ними беседовать. Я рассвирепела, сжала руки в кулаки, подошла к веселой компании и громко произнесла:
– Господин мир Эсморранд, к вашему сведению, я тороплюсь! Мне нужно успеть закончить все дела до заката, так что будьте любезны обратить внимание на меня, свою Истинную невесту! – И выразительно посмотрела на трех кокетничающих с моим драконом девиц.
Шайнер с небрежной ленцой развернулся ко мне, смерил ироничным взором и обратился к мир Торренсшу:
– Ринар, ты отчего так быстро управился?
Пока мой сопровождающий что-то говорил в свое оправдание, я злобно поглядывала на зилиек, отмечая их легкомысленные платья, которые красиво обрисовывали пышные груди и выставляли напоказ загорелые покатые плечи. На мой наряд Шайн даже не взглянул, что не способствовало улучшению моего настроения. Нетерпеливо постукивала каблуком, пока мой мужчина любезно прощался с девушками. На прощанье самая бойкая зилийка в ярко-красном платье поцеловала моего жениха в щеку и многообещающе шепнула:
– Приходи ночью! В городе будет праздник сбора урожая! Танцы, веселье, реки вина и страстные красотки!
Что?!
Я вскипела и рявкнула:
– Арриен, мы идем или нет?
– Нилия, ты куда-то торопишься? – Он даже не повернулся ко мне.
– Тороплюсь! – во всеуслышание заявила я. – У меня есть дела после заката.
– Хм… – Мужчина развернулся в мою сторону и пристально оглядел меня с головы до пят. – Куда это ты опять ночью собралась?
Мысленно улыбнулась, гордо вскинула подбородок и ответила:
– А вы думаете, господин Шайн, мне нечем заняться долгими одинокими ночами?
Арриен подозрительно прищурился, а я мысленно зааплодировала себе и так же высокомерно продолжала:
– К вашему сведению, любезный сударь, у меня своя аптека, и я независимая барышня, которой нужно развивать свое дело.
– Так почему этим нужно заниматься ночами? – рыкнул Шайнер, потеряв всякий интерес к зилийкам.
Я возрадовалась и невозмутимо сообщила:
– Ночами! А когда, по-вашему, у аптечных ведьм выходят самые действующие зелья для уничтожения всяких… крыс, к примеру, – бросила красноречивый взгляд на девиц. Их словно ветром сдуло, вон как они поторопились оставить нас с Арриеном наедине.
Мой дракон покосился вслед зилийкам, поглядел на меня, нахмурился, вздохнул и поманил к себе мир Торренсша.
– Ринар, будь любезен, догони Мирею и ее сестер и скажи, что соглашение на поставку саженцев левса остается в силе.
Ухмыляющийся голубоглазый мужчина молча кивнул и быстрым шагом отправился за зилийками, а я только-только поняла, что впервые попала на плантацию левсов и озадачилась:
– И зачем вам саженцы этих фруктов?
– Пойдем ужинать, там и поговорим. – Шайнер протянул мне руку. Разумеется, отказываться от предложения не стала, приняла предложенную руку и почувствовала, как же сильно я скучала по этому невероятному дракону.
– Так, значит, ночами ты варишь свои особо сильные ведьмовские зелья? – по пути спросил он.
– Варю, – не стала отнекиваться я, – в полночь многие ингредиенты обретают особую силу.
– Хм…
– Вы не ведали об этом?
– Никогда не интересовался травоведением.
– И что, ни разу не употребляли снадобья для увеличения магической силы? Или не пили отваров для поправки здоровья?
– Ну, настойку из выползня я знаю, взвары пью, но меня не особо интересует то, что находится в моей чашке.
– Н-да… – Я со всей возможной суровостью поглядела на жениха. – А меня когда-то ругали: мол, не смотрю, что ем и пью!
Арриен расхохотался:
– Ма-шерра, ты думаешь, что на этом свете еще остались безумцы, способные меня отравить?
Подарила ему очередной возмущенный взгляд, а он вдруг резко сменил тему:
– Ты зачем хотела повидать меня?
Ответить ему не успела, так как мы вышли к беседке, увитой виноградной лозой, на которой висели кисти с крупными ягодами. Внутри беседки находился стол, а на нем в окружении серебряных кубков стояли блюда с различными яствами.
Мы прошли в беседку, сюда проникали солнечные лучи, но на столе в глубоких чашах с лепестками розарусов, погруженных в воду, плавали зажженные свечи. Шайн помог мне сесть за стол, а сам расположился напротив и разлил вино по бокалам. Я мечтательно смотрела на этого великолепного мужчину, а он вместо тоста за нашу встречу вдруг произнес:
– А-а-а, понял… Ты из-за Ремиза пожелала пообщаться со мной? К сожалению, так бывает. Держи! – Шайнер щелкнул пальцами, и перед ним появился листок бумаги и магическое перо. Он протянул их мне: – Пиши, сколько я тебе должен – мебель, ну и все расходы на ремонт.
Я рассвирепела. И это вместо того, чтобы помириться со мной! Я тебе такое напишу, гад синекрылый! Ух, ледяной нелюдь!
Отпила вина и, схватив перо, с умным видом начала писать:
– Двадцать пять склянок с зельем от простуды. В состав одного снадобья входят: цветы липы (пять медяков); мед гречишный – две ложки (пятнадцать медяков); листья мать-и-мачехи (два медяка); листья подорожника (один медяк). Работа травницы – двадцать медяков. Итого за склянку: сорок три медяка, а за двадцать пять штук десять серебрушек и двадцать пять медяков.
Таким образом я перечислила множество зелий, снадобий, сборов и декоктов, которые лежали в зале аптеки. В конце добавила стоимость поломанной мебели и с нескрываемым ехидством вручила листы жениху. С удовлетворением отметила, как по мере прочтения его брови поднимались все выше и выше, а глаза удивленно округлялись. В конце синеглазый поинтересовался:
