Резкий щелчок пальцев в дюйме от ее уха заставил Тори вздрогнуть. Похоже, Йен наконец решил присоединиться к ней.
– Я вижу, вы неплохо поладили с моим кузеном? – как бы мимоходом заметил он, открывая перед ней колоду карт, чтобы предложить немецкий вист на двоих.
Тори почувствовала, как у нее запылало лицо. Да что с ней такое происходит?
Когда Йен раздал карты, она решила сменить тему.
– Несколько дней назад Кэмми рассказала мне, что ваше сердце занято. Тогда почему вы не там, в Англии?
Йен вскинул руку и небрежно помахал ею.
– Мне нужно было срочно выбраться из города. Впопыхах я решил, что Грант отправляется всего лишь в Америку или что-то вроде того, но уж никак не в этот чертов Тихий океан.
– Как несерьезно! В итоге вы оказались заперты на корабле!
Йен кивнул.
– Но может, это и к лучшему, – сказал он скорее самому себе, чем ей. – Я не вижу надобности остепеняться так рано – мне ведь только двадцать шесть.
– Так вы собирались жениться? – Тори сложила свои карты.
– Ну, когда встречаешь ту единственную...
– А что на эту тему думает Грант?
– Я с ним об этом не говорил. Зато он прочитал мне лекцию, из которой следует, что я не гожусь на то, чтобы стать мужем и нести ответственность за семью.
– Как зовут вашу девушку?
– Эрика, – с мечтательной улыбкой пробормотал Йен.
Тори хихикнула – его влюбленность была очевидна.
– Вы думаете, она пришлет вам весточку? Может, вам заглянуть на почту, когда мы сделаем остановку в порту? Бьюсь об заклад, своим внезапным отъездом вы разбили девушке сердце.
Йен пожал плечами.
– И что же, Эрика будет ждать вас в Лондоне? – продолжала допытываться Тори.
Йен вытянул из колоды карту и, стараясь казаться небрежным, произнес:
– Не знаю, станет ли она ждать так долго...
– О, вы себя недооцениваете!
– Я не вполне уверен, знает ли она, что произошло, – признался он, и лицо его приняло напряженное выражение. – Если до нее не дошли мои письма, она скорее всего думает, что я пропал, а может, того хуже.
– Что может быть хуже?
В глазах Йена вспыхнула неподдельная боль.
– Что я ее бросил, – мрачно сказал он.
Тори огорченно покачала головой:
– Может, она ничего не знает и заболела от беспокойства?
– От беспокойства? А может, зная мою репутацию, как любая женщина, она решила, что я сбежал?
Скорее всего именно так все и было, но Йен выглядел таким расстроенным...
– Когда вы вернетесь домой, нужно будет налаживать ваши отношения с ней, – задумчиво сказала Тори. Йен прищурился и посмотрел вдаль.
– Я и правда хочу быть с ней. Вы понимаете, что я имею в виду? – Он поглядел за борт, в океан. – Просто хочу быть с ней рядом, и все.
Тори остановила взгляд на капитане, как она это делала тысячу раз на дню, и рассеянно кивнула.
Глава 13
С начала путешествия, блюдя свои капитанские обязанности, Грант неукоснительно рассылал своим пассажирам приглашения к обеду. Виктория и Камилла их всегда отклоняли, зато Йен – никогда.
В этот день Виктория оказалась единственной, кто принял приглашение.
Дожидаясь на палубе, пока она покинет мисс Скотт, Грант подошел к Йену.
– Ты не придешь? Есть какая-то причина?
– Терпеть не могу пропускать трапезу, поэтому рад бы прийти, но... Видишь ли, я безумно устал.
– Устал? От чего это? – недоверчиво спросил Грант.
– От развлечений, – нехотя пояснил Йен и, когда Грант зашагал прочь, сказал вдогонку: – Между прочим, я слышал, как Виктория говорила, что ужасно хочет ванну.
Грант, не поворачиваясь, поднял руку, показывая, что услышал слова кузена. К полудню, когда море успокоилось, он подозвал к мостику Дули и ровным тоном произнес:
– Будьте любезны, приготовьте ванну для леди Виктории.
– Сидячую? – ничуть не удивившись, спросил Дули.
– Нет, полную. – Грант вздохнул и нахмурил брови.
– С пресной водой, сэр? – не унимался Дули.
Когда Грант кивнул, Дули поспешно отправился выполнять приказ. И тут Грант чуть было не отозвал его обратно. Почему он позволяет ей это излишество? «Потому что она так хочет», – ответил его неумолимый двойник.
Настал час обеда. После странной нервозности в течение всего дня Грант наконец вздохнул с облегчением.
При появлении Виктории он изумленно уставился на нее и даже приподнялся с места. Она была бесподобна. Чудесное видение в платье из бледно-зеленого шелка. Ее блестящие волосы были заплетены в косу, кольцом уложенную на макушке. Когда он предложил ей занять место за столом, Виктория улыбнулась. О Боже, как ему нравилось, когда она так улыбалась!
К его удивлению, Виктория точно знала, когда какой столовый прибор использовать, но то, как она это делала, не выдерживало никакой критики. Зубцы вилки каждый раз громко ударялись о фарфор, нож слишком сильно давил на сливочное масло, словно оно было не мягче железа.
Разумеется, выучить можно все, но без практики ценность знаний терялась. Виктория приноровилась смягчать звуки, но тогда пища соскальзывала у нее с вилки.
Грант невольно покачал головой, размышляя, как много можно было забыть за восемь лет. Это было похоже на стрельбу из лука без тренировки, когда выпущенные стрелы обречены пролетать мимо цели.
Виктория подняла взгляд и, обнаружив, что Грант наблюдает за ней, покраснела. Она отодвинула свою тарелку, хотя, несомненно, была очень голодна. Ей всегда хотелось есть, особенно когда это касалось новой пищи, но сегодня ее аппетит утолило большое количество вина.
Матрос с камбуза убрал грязную посуду, и в каюте установилась напряженная тишина. Чтобы прервать молчание, Тори сказала:
– У вас замечательный экипаж.
Грант кивнул – как-никак, он сам подбирал свою команду.
– Некоторых из них я вынужден избегать, но только потому, что, стоите ними заговорить, они все уши прожужжат о своих детях.
Тори тут же забросала его вопросами, пытаясь завязать беседу:
– Какое ваше любимое время года в Англии? У вас есть собака? Вы играете в карты? Какое ваше любимое число?
Грант никогда не был силен в праздных разговорах и поэтому отвечал коротко, по порядку:
– Никогда не задумывался. Нет. Иногда. У меня нет любимого числа.
