– Удалось немного поспать ночью?
– Глаз не сомкнул.
Он оглядел комнату.
– Здесь немного тесно, но вполне можно поставить кресло с откидывающейся спинкой. Я распоряжусь, чтобы вам принесли такое, и вы смогли отдохнуть.
– Спасибо.
Я быстро обменялся взглядами с тремя другими лицами в палате.
– Но я уверен, что вы пришли сюда не затем, чтобы поговорить со мной об этом.
– Нет, – сказал он мягко. – Итан, боюсь, что у меня не было времени прошлой ночью в полной мере объяснить вам свою роль в больнице. Иногда, когда семьи, как ваша, имеют особенно сложные медицинские проблемы, требующие решения, больница поручает мне прийти на помощь. Отчасти это заключается в том, чтобы позаботиться о вас и помочь пройти через испытания. Эмоционально, физически, психологически, все, через что вам сейчас приходится проходить, очень тяжело, но я хочу, чтобы вы знали: я здесь для того, чтобы помочь вам, невзирая ни на что. И если хотите, я могу представлять ваши интересы и подробно рассказать о тех сложностях, которые сопряжены с уходом таких пациентов, как ваша жена.
– Я ценю это.
Он все еще участливо улыбался, но отчетливо видимая печаль наползала на его лицо. Я догадался, что он собирается заговорить о том, что оправдывало присутствие в палате юриста.
– К сожалению, – медленно продолжил он, – еще одним аспектом моей работы является помощь в подготовке отдельных лиц и родственников к возможности того, что их близкие не смогут выкарабкаться, независимо от того, насколько сильно нам хотелось бы, чтобы это произошло. Как я уже сказал, прежде всего я здесь, чтобы помочь вам, и частью моей помощи является донесение до вас исчерпывающей информации о положении дел. Для этого я хочу, чтобы вы осознали, насколько серьезное положение сейчас у вашей жены. Я уверен, доктор Расмуссен и другие разъяснили вам масштабы ее повреждений. Это так?
Я кивнул.
– На самом деле я не мог осмыслить это… пока не пришел сюда и не увидел ее.
Мистер Берч стоял прямо позади Рега и рылся в бумагах, прикрепленных к планшету. Он вытащил из стопки желтый лист и протянул его Регу.
– Мистер Брайт, я думаю, что господин Уилсон пытается объяснить вам, – резким тоном сказал юрист, – что, учитывая текущее состояние вашей жены, некоторые важные решения в будущем придется сделать от ее имени. Для этого мы должны установить, составляла ли она какие-то официальные бумаги на случай медицинских кризисов такого плана. Я знаю, вы, вероятно, не хотите прямо сейчас думать об этом, но учитывая текущее состояние вашей жены и ее неспособность принимать решения, касающиеся ее собственного ухода, мы должны знать, если ли у нее распоряжения о поддержании жизни.
Я не ответил. Не потому, что не мог, а потому, что не хотел.
– Итан? – спросил Рег. – Вы знаете, что это такое?
Я кивнул.
– И что?
Во время нашего первого года супружеской жизни, после того как мы все потеряли во время пожара в квартире, Анна поставила перед собой цель застраховаться от любого непредвиденного случая. Еще до первого выкидыша она заставила меня сесть вместе с ней и адвокатом и заполнить несколько правовых документов, один из которых был «Распоряжением о поддержании жизни». В то время такой поступок казался мне разумным. Теперь я был абсолютно уверен, что это было не так, потому что знал, какие она оставила распоряжения.
– Если суждено, чтобы что-то случилось со мной, – сказала она, – я не хочу, чтобы тебе пришлось переживать по поводу того, какое принять решение. И я не хочу до конца своих дней жить на аппаратах жизнеобеспечения. Потяни за вилку, Итан, и позволь мне тихо уйти.
Вытащить вилку? Просто так? Тогда это звучало разумно, когда вероятность, что что-то подобное может произойти с одним из нас, казалась до смешного далекой. Теперь, когда трагедия происходила на самом деле, мне стало плохо от одной только мысли об этом.
– Итан? – снова спросил Рег.
– Что? Ой, извините. Как я уже сказал, я… почти не спал прошлой ночью. Я не уверен, есть ли у нее распоряжения на этот счет или нет. Я должен поискать дома… Я так полагаю.
Даже для меня самого это прозвучало как грубая ложь, но я не решился сказать им правду. Я боялся, что они встанут и тут же все отключат.
– А… что, если завещание есть?
Юрист наклонился ближе.
– Тогда, будучи ее мужем, вы станете ее официальным доверенным лицом. Если она не проявит признаки улучшения, вам нужно будет сделать несколько очень важных решений для нее.
Рег выпрямился на стуле и протянул мне желтую бумажку, которую ему дал Натан Берч.
– Если окажется, что у нее нет распоряжений о поддержании жизни, вы должны будете заполнить это, чтобы подтвердить данный факт. После этого вы будете нести полную ответственность за то, как мы, я имею в виду больница, будем действовать дальше.
Я посмотрел на Анну еще раз.
– Но мы же не… Я имею в виду… авария произошла только вчера, поэтому… мы не говорим о принятии каких-то решений сейчас, правда? Я имею в виду, не то решение.
Доктор Найт резко катнулся на кресле вперед.
– Мистер Брайт, я рассмотрел дело вашей жены с доктором Расмуссеном и другими хирургами, которые занимались ею прошлой ночью вместе с командой лучших врачей нашей больницы. На основании тяжести травм, типов повреждений, которые она перенесла, а также полного отсутствия чувствительности мы все приходим к общему мнению, что вероятность выздоровления очень слабая. Это не говорит о том, что нет никаких шансов. Сейчас еще слишком рано, так как ситуация может улучшиться. На данный момент, однако, основываясь как на статистических данных, так и на мнении экспертов, вероятность выздоровления составляет пять процентов. Восстановление от таких травм, как у нее, может занять длительное время, а мы только в начале пути, поэтому давайте немного подождем. Я просто хочу, чтобы вы были готовы к тому, что в какой-то момент в будущем перед вами встанет необходимость подумать о том, хочет ли ваша жена оставаться в таком состоянии или нет. Или, может быть, она бы хотела, чтобы вы… отпустили ее.
Он замолчал, чтобы у меня было время осознать сказанное.
– Как вы говорите, авария только что произошла. Мы бы, конечно, хотели посмотреть, как пойдут дела в течение ближайших нескольких недель. Надеюсь, отек головного мозга уменьшится, и это может позволить нам оценить ситуацию под другим углом. В то же время, однако, я прошу вас подумать о возможности того, что дела могут пойти не так, как вам этого хочется.
Мой взгляд перескочил от врача на Рега, потом на мистера Берча и медсестру и обратно на доктора Найта. Не желая ни на ком останавливаться, я отвернулся от всех, и мой взгляд совершил вынужденную посадку на обезображенное лицо Анны.
– Я понимаю, – прошептал я.
После того, как я еще в течение часа наблюдал, как аппарат закачивает воздух в легкие Анны, я вышел в зал ожидания. Хизер читала книгу. Все остальные смотрели по телевизору старую серию «Смурфиков». Все взглянули на меня, когда я, еле волоча ноги, вошел в комнату.
