– Луи сильно страдал тогда?
– Больше, чем ты можешь представить себе. Он даже ненадолго вернулся ко мне… Это явно показывает, до какой степени Луи был в отчаянии.
Эта женщина не имела иллюзий и снисхождений по отношению к себе. Если она любила и ждала Луи долгие годы, если пожертвовала ради него своей материнской судьбой, то могла винить в том лишь себя одну. И она знала это.
– Именно в тот период Луи начал опьянять себя сексом. Сначала это было средство для забытья. Затем стало своего рода игрой, как наркотик…
– До его осуждения за эксгибиционизм, – перебила я ее.
– О, это Луи не успокоило, напротив! Он просто стал проявлять себя более сдержанно, вот и все. Между тем мы создали «Ночных Красавиц», и им стало легко снимать девочек на вечер, не привлекая внимания полиции или средств массовой информации.
– Им стало легко? – удивилась я.
– Дэвиду и ему, – подвела она итог не сомневающимся тоном.
Видео, снятые в «Шарме», записанные на пульте управления в Особняке Мадемуазель Марс, в ускоренном темпе пронеслись перед моими глазами.
– Сначала Дэвид не особо касался этого. Но затем очень быстро проявил себя не хуже своего брата. Это стало еще одним из их соревнований.
– Соперничество продолжилось с новой силой, когда вы обнаружили меня, не так ли?
– Не сразу же, – призналась она, опуская глаза. – Сначала, увидев твое фото на мобильнике Софии, я сохранила информацию для себя. Прошли долгие месяцы. Твоя схожесть с Авророй была такой… такой поразительной, что я знала: это произведет эффект разорвавшейся бомбы.
– Потому что Луи все еще был влюблен в нее?
– Нет. Не по-настоящему. Когда ты вошла в его жизнь, их тайные отношения уже давно закончились. Луи смирился. Они почти не виделись, и их отношения больше не носили интимного характера.
– Но все-таки, – настаивала я. – Я была ее двойником! Именно это ему понравилось во мне, разве нет?
– Сначала без сомнения. А затем он начал тебя узнавать. Луи рассказал мне о прогулке, которую вы совершили в Новые Афины…
Я вновь увидела нас в тот день и почувствовала эту тревожную напряженность, когда он играл для меня роль проводника в своем романтическом саду. Волнение, убаюкиваемое Шопеном, и аромат ванили и лаванды, который источало его тело. Мне казалось, что с тех пор прошло больше века. Как будто наша любовь осталась неподвижной в ее истоках.
– И что же тогда? – поторопила я Ребекку.
– Он мне сказал, что во время этой прогулки влюбился в тебя. В тебя, Эль… а не в двойника Авроры.
Ребекка вздохнула, затем продолжила:
– Некоторым образом для Луи Аврора умерла в тот момент, когда Дэвид организовал ее исчезновение. Луи не признал этого, но он никогда до конца не оправился после этого.
Я отпустила свою фантазию в путешествие. Мой взгляд упал на стену квартиры, под которой скрывалась черная лестница. Было ли возможно, чтобы Дэвид прямо сейчас подслушивал нас, приникнув ухом к этой перегородке?
– Если вы боялись их реакции, зачем представили меня им? Почему не скрыли мое существование?
И снова она отвела взгляд. Очевидно, мой вопрос смущал ее.
– Я это сделала. Напоминаю, Луи по случайности заметил тебя в первый раз на мобильнике твоей подружки.
– Но Дэвид? Почему меня представили ему?
Чтобы позволить этому человеку насытить наконец свое противоестественное желание?
– Я… – стушевалась она, – я плохо тебя знала. Я запаниковала.
– Что, простите?
– Я подумала, что смогу видеть Луи счастливым со своей второй Авророй… Но это оказалось не так.
– Вы меня нарочно бросили в объятия Дэвида? – завопила я. – Из ревности?
– Да, – призналась она, едва шевеля губами, – я знала об их соглашении. Знала, что найти тебя было частью договора. Луи не осмелился бы встать между вами, а Дэвид воспользовался бы ситуацией… и тобой.
Продолжение мне было известно: Дэвид потребовал, чтобы Луи меня посвятил, и постепенно он воспользовался этой ситуацией, чтобы завоевать меня. Раз и навсегда он похитил ту, которую любил, у своего брата.
Мне нужно было вдохнуть свежего воздуха. Я сделала несколько шагов к застекленной двери и приоткрыла ее. Ветер остудил мое лицо.
– Почему вы не сказали мне ничего раньше? Я могу ошибаться, но… у меня всегда складывалось впечатление, что я вам нравлюсь…
– Луи запретил мне делать это. Слово человека, с которым дружишь больше двадцати пяти лет, имеет значение… Особенно если он – мужчина твоей жизни.
Ее признание впечатлило меня. Это не было признание соперницы, но признание сломанной женщины, которая бросает растроганный взгляд на свое прошлое.
– И затем, я узнала в тебе себя. Я не хотела, чтобы козни и интриги семьи Барле перемололи тебя. Меня разрывали все эти чувства…
Шум за стеной, похожий на бульканье переполненного трубопровода, привлек на секунду мое внимание. Я воспользовалась этим, чтобы переменить тему и вернуться в настоящее:
– Вы не знаете, переехал ли в конце концов Дэвид на восьмой этаж?
– Речь об этом шла. Луи в итоге дал свое согласие. Но я не заметила ни одного движения этажом ниже. И, насколько я знаю, никто не встречал Дэвида в этом доме. О нем столько говорят сейчас в прессе, что, если бы его видели, новость распространилась бы здесь за пять минут!
Внезапно лицо Ребекки просветлело. Ее былые раны, казалось, окончательно исцелились в настоящем в глубинах ее сознания.
– Вот как я думаю об этом…
– Да?
– По поводу судебного дела Луи и Дэвида. Целая толпа журналистов приходила ко мне и спрашивала насчет агентства: «Кто же на самом деле являлся его основателем?», «Какова была роль братьев Барле в его организации?», «Многих ли девушек они навещали благодаря ему?», «Есть ли у вас их имена?» и так далее.
– Что вы им ответили?
– Ничего. Но я хочу сообщить тебе, что окончательно и бесповоротно удалила твое досье и досье Софии из картотеки агентства. Больше не существует никаких электронных или бумажных следов во всей моей базе. Официально вы двое никогда не состояли на этой работе.
– Мы никогда не были «Ночными Красавицами».
Я содрогнулась. Я не знала, как мне реагировать. Испытывала ли я облегчение? Да, само собой разумеется. Но не чувствовала ли я, что часть меня словно отрезали? Ту часть, которую бы я желала сохранить, спрятав ее в тайную сокровищницу своих фантазий? Без этой девушки из агентства я никогда не встретила бы Луи. Без этой девушки никогда не стала бы любовницей, которая может удовлетворить любые его желания. Я была бы по-прежнему маленькой Анабель из Нантра, робкой, пухленькой и домашней.
