– Нет, бежим по ступенькам вниз.
Ничего не понимая, я повиновалась. Когда мы оказались на первом этаже, Королева чуть приоткрыла дверь, ведущую в холл, и прошептала:
– Я очень умная! Самая сообразительная.
Продолжая еле слышно нахваливать себя, Ксения вынула телефон и через пару секунд забубнила:
– Алло, охрана! Скорей поднимитесь в сороковую квартиру, на меня напали! Спасите!
Из холла послышался бодрый топот, потом воцарилась тишина.
– Драпаем, – скомандовала Ксюша, – не тормози, секьюрити наверх попер.
Мы выбежали в пустой холл подъезда, пересекли двор, выскочили на улицу и помчались вперед. Через пару минут я увидела небольшое кафе и остановилась.
– Ксюша! Что происходит?
Королева всхлипнула.
– Ужас! Хорошо, что мы убрались незамеченными! Как холодно! Жутко! У меня в желудке ледяной шар для боулинга лежит.
Я взяла свою напарницу под руку.
– Пошли, закажем кофе, ты согреешься и расскажешь, по какой причине мы удрали из «Монпаласа» не умывшись.
– Хочу домой, – залязгала зубами спутница.
– В вашей квартире поговорить не удастся, – возразила я.
Ксюша вздрогнула и молча схватилась за ручку двери харчевни.
Нам повезло, небольшой зал оказался пуст, мы получили по стакану вполне сносного латте, и я узнала что случилось.
Королеву, мирно спавшую в гостиной на диване, разбудил звонок в дверь. Если вы всю ночь гуляли, а потом ненадолго задремали, мозг не способен работать трезво. Услышав заливистую трель, Ксения спросонья решила, что за дверью Нели. Никакого инфаркта у сокурсницы нет, врач ошибся, а в клинике сразу разобрались что к чему и отпустили Закоркину домой.
Ксюша распахнула входную дверь и испугалась.
На пороге стояла не Нели, а женщина неопределенных лет, одетая в брючный костюм. Незнакомка была очень высокой, с огромным носом и больше походила на мужчину, чем на представительницу слабого пола. Ее темные волосы спускались на плечи, лоб закрывала густая челка, все лицо покрывал тон цвета загара, веки были раскрашены разноцветными тенями, губы пламенели красной помадой.
– Разбудила вас! – грубым прокуренным голосом воскликнула она. – Но уже утро. Разрешите представиться, я Инга, новый администратор «Монпаласа», сегодня знакомлюсь с жильцами. Уважаемая Нели Ильинична, поступила годовая оплата за вашу квартиру. Вы перечислили ее через банк, я пришла подтвердить вам получение денег и поблагодарить за то, что отдаете их заранее. По всем вопросам можете обращаться ко мне: протечки, шум в неположенное время, испорченная вентиляция.
Ксюша выдохнула. Ее мозг наконец-то заработал как надо. Тетка в брючном костюме – новый администратор, она не знает пока тех, кто обитает в пафосном месте. Интересно, сколько жильцов наорет на женщину за ее появление без приглашения в утренние часы? Ксения заулыбалась, эта Инга считает ее Закоркиной, можно не трястись от страха. И кто оплатил Нельке эти хоромы? Бандиты, на которых сейчас пашет однокурсница? Ну это навряд ли! Неужели у Додика проснулась совесть? Или у хитрющей Закоркиной есть еще один благодетель, о котором она не упомянула, рассказывая о вагоне своих неприятностей? Везет же некоторым! Нели будет шиковать в роскошной фатерке, а Ксюша спать на раскладушке и слушать вопли пьяного папаши. Все эти мысли в секунду хороводом закружились в голове Королевой, и вдруг до нее добрался смысл слов Инги.
– Постойте, – решила уточнить она, – апартаменты оплачены на год вперед?
– Да, Нели Ильинична, – кивнула администратор, – ровнехонько за двенадцать месяцев! Живите счастливо.
– Мерси, – поблагодарила Королева, заперла дверь, пошла в гостиную, и тут на столе затрезвонил ее новый телефон. Номер был скрыт.
– Да, – ответила Ксения. – Это кто?
– Степан Рубцов, извини, вчера так глупо вышло, – зачастил юноша, – представляешь, я встретил…
– Ой, Степочка, – перебила Ксения, – это я по-идиотски поступила! Случайно наткнулась в туалете на свою подругу, на секундочку зашла в ее ложу, глотнула шампанского, чуток поплясала, смотрю – шесть утра. Ты злишься?
– Э… нет, – промямлил Рубцов, ожидавший скандала от девушки, которую нагло бросил в клубе.
Вот только Ксюша ни за что не хотела показывать ему свою обиду, она решила вести себя так, чтобы Степа считал себя брошенным.
– Раз уж вчера так дерьмово получилось, – продолжил он, – давай сегодня тусанемся.
– Спасибо, нет, – с достоинством ответила Ксения, – родители велели не выходить из дома.
– Значит, ты маменькина дочка, – решил поддеть ее Степа, но Ксюша мирно ответила:
– Конечно! Стараюсь не ссориться с предками.
– Но в гости к тебе прийти можно? Посидим, музыку послушаем, – танком поехал на баррикаду Рубцов. – Ты же в «Монпаласе» живешь? Скажи номер квартиры!
И тут только до Ксюши дошло, какой замечательный шанс послала ей судьба! Нели нет, она в больнице! Королева может пригласить в ее хоромы Степу, прикинуться хозяйкой, пусть Рубцов посмотрит на пейзаж, а потом растреплет в институте, как замечательно она живет.
– Приходи через полчаса в «Монпалас», – велела Ксю.
– О'кей, – обрадовался парень.
Ксюша кинулась было в ванную, но остановилась, что, если Нели отпустят из больницы, она вернется домой, увидит ее со Степой и заорет: «Королева! Че в моей хате делаешь?»
Надо узнать, в какую больницу положили Закоркину, и выяснить, когда ее выпишут.
Вы уже поняли, что Ксения на редкость сообразительна?
Девушка схватила визитку, которую я положила на консоль, и быстро набрала указанный там номер.
– Слушаю, – ответил мужской голос.
– Вчера я вызывала машину для больной, не знаете, куда ее увезли? – прощебетала Ксения.
– Погодите секундочку, – прозвучало в ответ. – Ночью забрали госпожу Закоркину Нели Ильиничну.
– Верно! – обрадовалась Ксю.
– Она сейчас находится в медцентре «Талисман», хотите телефон? – предложил администратор.
– Спасибо, говорите, – еще больше обрадовалась Ксюша и через минуту набрала другой номер.
– Алло, – вновь ответил мужской голос, – центр «Талисман».
– К вам ночью положили Закоркину… – начала Королева.
– Секундочку… Нели Ильиничну?
– Точно! Пожалуйста, позовите ее к телефону, – попросила студентка.
– Кого? – уточнил дежурный.
– Нельку! То есть Нели Ильиничну, мне очень надо с ней поговорить! Или ее уже домой отпустили? – расстроилась Ксения.
– Закоркина лежит в реанимации. В палату интенсивной терапии нельзя вносить телефон, – после короткой паузы объяснил собеседник.
